Против тьмы

Напев оборвался на высокой торжествующей ноте, и на месте ребенка возник ангел, чьи серьезные глаза смотрели на них с бесконечной нежностью и безмерным состраданием, которые не известны погрязшим в грехах жителям Земли.

Видение, казалось, не произнесло ни слова, но каждый из молитвенно опустившихся на колени людей ясно услышал низкий, серебристый голос:

«Ангелам запрещено являться простым смертным, однако вы крайне нуждались в помощи Небесных Сил. Двое из вас едва не погубили свои души, увлекшись изучением тайн, скрытых от людей и не приносящих добра. Любовь и преданность друг другу защищали и охраняли вас, но спасительной стала лишь молитва матери. Теперь враг рода человеческого прогнан во тьму преисподней и больше не причинит вам зла. Живите с миром отпущенный вам срок. Засыпайте и возвращайтесь».

Круг превратился в пылающий колодец, стенки которого уходили в беспредельную высоту. Затем все вокруг исчезло, и только их души, похожие на светлые точки, плыли в бесконечных сверкающих потоках, в пустоте, где нет ни мыслей, ни ощущений, ни времени. И после долгих эонов странствий они вновь увидели Кардиналз-Фолли и лежащие в пентаграмме свои тела, в которые они медленно, как снежинки, падали… падали…

Де Ришло поднял голову. Ему казалось, что он побывал в далеком путешествии, а затем проспал много дней. Он провел рукой по глазам и увидел знакомые очертания ярко освещенной библиотеки.

В центре пентаграммы находился связанный Саймон, выглядевший сейчас абсолютно нормальным. Герцог наклонился к нему и развязал узлы опутывавшей его веревки. Мэри Лу пришла в себя, и Ричард хлопотал вокруг нее, непрестанно повторяя:

— Мы живы, милая моя, мы живы.

— Она… она ведь не умерла… так ведь? — донесся до нее голос Рэкса и, обернувшись, Мэри Лу увидела в неверном свете раннего утра его высокую изможденную фигуру, смутно вырисовывающуюся в дверном проеме. На руках он держал тело Танит. Герцог поспешил к нему навстречу, а Саймон, освободившись от веревок, воскликнул:

— Мне снился невероятный сон.

Жалобно вскрикнув, Мэри Лу вскочила на ноги и бросилась к двери и дальше к лестнице, ведущей наверх, Ричард следовал за ней по пятам.

— Как будто мы все отправились в Париж? — спросил де Ришло, помогая опустить девушку на пол. — А затем в полуразрушенный монастырь в северной Греции?

— Да, но… но… откуда вам известно?

— Мне снилось то же самое — если только это был сон.

Со стороны лестницы раздался истерический смех, и в следующую секунду Мэри Лу была рядом с ними; она крепко сжимала с объятиях заспанную Флер, и по ее лицу струились потоки слез. Ребенок с удивлением глазел на них и наконец произнес:

— Флер хочет к дяде Саймону.

Герцог склонился над Танит. Саймон с трудом поднялся на ноги и, закрыв руками свои близорукие, наполнившиеся влагой глаза, с трудом произнес:

— Нет, Флер, дорогая, я… я еще болен.

— Чушь, все уже позади! — вскричал Ричард. — Ради бога, возьмите ребенка — Мэри Лу падает в обморок.

— О, Ричард, Ричард! — Мэри Лу покачнулась и склонилась на грудь мужу. — Сейчас все пройдет, — проговорила она, медленно проводя пальцами по его щекам и подбородку. — Но скажи мне, ведь это был сон, правда?

— Она жива! — неожиданно воскликнул герцог, которому, видимо, удалось нащупать у Танит пульс. — Давайте бренди, Рэкс, быстрее!

— Конечно, дорогая, — Ричард успокаивал Мэри Лу. — Мы никуда не выходили из этой комнаты. Взгляни — все мы, кроме Рэкса, в пижамах.

— Ну, да — я думала… — но посмотри на эту бедняжку. — Она выскользнула из его объятий и опустилась на колени возле Танит.

В библиотеку вихрем ворвался Рэкс с бутылкой бренди и стаканом; де Ришло буквально выхватил и то, и другое у него из рук. Мэри Лу положила голову Танит себе на колени, и герцог смог влить ей в рот немного жидкости. Лицо Танит исказила судорога, и глаза открылись.

— Слава богу! — выдохнул Рэкс. — Слава богу!

Она улыбнулась и прошептала его имя, а ее лицо приобрело нормальный оттенок.

— Никогда, никогда в жизни мне не снился такой ужасный кошмар! — воскликнула Мэри Лу. — Мы были в склепе, и этот жуткий человек тоже был там. Он…

— Значит, вам снилось то же самое! — перебил ее Саймон. — Вы нашли меня на складе в Асньере и столкнулись там с парижской полицией.

— Именно, — сказал Ричард. — Удивительно, что всем нам приснилось одно и то же. Совершенно очевидно, что никто из нас не отлучался отсюда с тех пор, как прошлой ночью мы уселись в пентаграмме. Да, это было именно прошлой ночью!

— Значит, я тоже спал, — Рэкс оторвал свой взгляд от лица Танит. — Я задремал в гостинице, а, может быть, еще раньше, и мне, наверное, приснилось, что мы с де Ришло объехали пол-Англии, пытаясь остановить какую-то дьявольщину.

— Но это все было, — медленно произнес герцог, — и присутствие здесь Танит служит тому подтверждением. Однако она умерла лишь в нашем сне, который начался в момент вашего появления здесь с ней на руках. Реальны и сатанисты в доме Саймона, и наш последующий визит туда, и сам шабаш. А прошлой ночью, пока мы якобы спали, наше сознание, вероятно, сражалось с Мокатой на другом плане.

— Моката! — откликнулся Саймон. — Но… но если это был сон, значит он жив.

— Нет, он мертв, — негромко проговорила Танит и, схватив Рэкса за руку, медленно поднялась.

— Почему ты так уверена? — хрипло спросил он.

— Я вижу его. Он недалеко отсюда, лежит вниз головой на каких-то ступеньках.

— Именно так мы и видели его во сне, — сказал Ричард, но Танит покачала головой.

— Нет, мне ничего не снилось. Я ничего не помню с того момента, как в мою комнату в гостинице вошел Моката и усыпил меня. Но вы найдете его где-то неподалеку от дома.

— Древний, как мир, закон, — пробормотал де Ришло. — Жизнь за жизнь, душу за душу. Поскольку вы сейчас с нами, у меня нет сомнений, что на сей раз ему пришлось заплатить сполна.

Саймон кивнул.

— Значит, мы наконец-то избавились от этого ужаса, не так ли?

— Да. Во сне или наяву, явившийся к нам ангел обещал, что силы тьмы больше не потревожат нас до конца наших дней. Пойдемте, Ричард, — герцог тронул его за локоть, — давайте наденем пальто и пройдемся по саду. Нам надо покончить с этим жутким делом.

Когда они ушли, Танит улыбнулась Рэксу:

— Ты не забыл о своем вчерашнем обещании?

— Забыл ли я! — вскричал он, хватая ее руки. — Позволь продемонстрировать тебе, насколько хорошо я о нем помню.

— Саймон, — многозначительно произнесла Мэри Лу, — ребенок простудится, стоя здесь, на холоде, в одной рубашке. Прошу вас, отведите Флер в детскую, а я велю слугам поторопиться с завтраком. — И знакомая ей счастливая улыбка расплылась на лице Саймона, когда Флер одним прыжком повисла у него на плечах.

— Дорогой мой, — нерешительно сказала Танит, когда Рэкс привлек ее к себе, — ты ведь знаешь, как мало времени мне отпущено — не более восьми месяцев.

— Ерунда, — рассмеялся он, — прошлой ночью ты умерла для всех нас, поэтому можно считать, что твое пророчество сбылось. Теперь завеса мрака поднята, и мы проживем еще сотню лет.

Она зарылась лицом у Рэкса на груди, не решаясь поверить ему. Однако его слова вселили в сердце Танит надежду, которой раньше она никогда не имела. Возможно, она и в самом деле побывала в долине теней и вернулась назад.

— Мои дни будут твоими, — прошептала она, — сколько бы их ни было.

Занималось яркое майское утро. Де Ришло и Ричард вышли из библиотеки на террасу, и сразу увидели тело Мокаты, лежавшее головой вниз, на ступеньках.

— Коронер без труда вынесет вердикт, — сказал герцог, бегло взглянув на него. — Сердечный приступ — вот что он скажет. Тело лучше не трогать, и надо немедленно позвонить в полицию. Не стоит говорить, что мы видели его раньше, и намекните Малэну, чтобы он помалкивал о вчерашнем. Я уверен, что никто из друзей Мокаты, знавших о его знакомствах с Саймоном или Танит, не объявится.