Страница 12 из 13
Джек не очень понимал, чего от него хотят, но уверенно закивал головой.
– Это хорошо, что вы такой понятливый, – многозначительно произнес начальник. – А знаете что? Вы бы не отказались выйти на свободу через две недели? Впрочем, простите мне этот идиотский вопрос.
Глаза у Джека вспыхнули. Неужели его освобождение так близко? Но… сейчас ему назовут цену.
– Конечно, – выдавил из себя Джек.
– Но сначала вы окажете нам услугу. Сущие пустяки. От вас почти ничего не потребуется. Вас посадят в камеру предварительного заключения с одним типом. Вы ему расскажете свою историю, ну… как вы грабили банк. Ведь она у вас весьма занимательная. Скажу вам честно: именно поэтому выбор пал на вас. А заодно послушаете, что расскажет вам он. Уж постарайтесь его разговорить.
– Кажется, это называется подсадной уткой.
– Правда? Я не знал… Очень остроумно! – Начальник тюрьмы рассмеялся. – Так что, согласны?
Джек призадумался.
– Можете, конечно, подумать. Часа вам хватит? У нас, в отличие от вас, времени не так много, – хохотнул начальник.
– Я согласен, – сказал Джек, а про себя подумал: «Черт с тобой!»
– Я искренне рад за вас. – Начальник пожал Джеку руку. – Надеюсь, мы больше не увидимся. По крайней мере, в этих стенах. Рад был нашему знакомству.
Слова начальника тюрьмы звучали так искренне, что Джек чуть не сказал: «Взаимно».
Джеку дали два часа на сборы, хотя хватило бы и пяти минут. По инструкции начальника Джек оставил друзьям короткую записку, сообщая им, что его переводят в другое место, но он постарается вернуться. К записке он приложил весь свой запас курева. Пусть ребята его помнят. Джек был совершенно безобиден. Даже в тюрьме он не сумел нажить себе врагов.
За ним приехал полицейский пикап. Ему надели наручники и втолкнули в кузов. Лязгнул замок на дверце. Но Джек и не помышлял о побеге. Ведь ему оставалось лишь две недели. А может, если он справится с заданием быстрее, то еще меньше. Сыграть роль – ему не составит труда. Когда-то он блистал в студенческом драмкружке. Увы, его пришлось оставить вслед за университетом.
От монотонного движения Джек задремал и очнулся лишь, когда заскрипела распахиваемая дверца.
– Добро пожаловать в Сан-Мартини! – гаркнул коп и помог Джеку выбраться из пикапа.
После короткого инструктажа Джека впихнули в камеру. Там его поджидал громила с глазами на выкате и совершенно лысый. Нижняя челюсть немного выдавалась вперед, придавая громиле воинственное выражение лица. Он спал или притворялся. Джек почувствовал себя неуютно. «Жизнь – это театр», – припомнил он и усмехнулся. Он улегся на свободные нары.
В конце концов, громиле надоело спать или притворяться. Он открыл один глаз, осмотрел Джека и остался совершенно безразличным к своему соседу. Джек получил строгие указания ни в коем случае не приставать с расспросами самому. Главная его стратегия: ждать.
Четыре дня прошли в полном молчании. Их иногда вызывали на допросы. Джека допрашивали о поведении громилы, а затем запирали на час в комнату с единственным зарешеченным окном и парой старых газет на небольшом столике.
Джек мучился от безделья. Громила игнорировал его. Ни о каком общении не было и речи. Странный таки тип. Все тело в наколках. Тертый калач. Джек подумал что будет, если громила так ничего и не скажет. Неужели придется возвращаться в тюрьму? Надежда на быстрое освобождение делала эту мысль невыносимой. Нет. Он должен что-нибудь придумать. Придумать?
Джек ничего не знал о громиле. Чтобы сохранить естественность, копы даже не сказали ему, что громиле вменяется в вину. Это разумно, решил Джек, ставя себя на место копов. Вряд ли этот тип убийца, хотя такому убить, как позвать во сне маму. Не могли же его посадить к убийце? Вдруг… Нет, скорее всего, он тоже кого-то ограбил. Чтобы им было о чем поговорить. Надо придумать какую-нибудь захватывающую историю. Жалко, Джулии нет рядом, она бы за пять минут придумала такое, что вся полиция встала бы на уши. Джек вспомнил скучающую библиотекаршу: вот бы сюда все ее книжки…
Но волнения Джека завершились на пятый день: громила заговорил.
– Э-э-э… друг! – прохрипел он.
От неожиданности Джек вздрогнул.
– Чего тебе? – притворяясь озлобленным, ответил Джек.
– Ты того, местный?
– Да.
– А я из Нью-Мехико. Залетел малость.
Джек понимающе кивнул.
– Ты молчишь все… Не думай, я не из копов, – продолжал хрипеть громила. – Я бы им всем бошки поотрывал.
Джек представил себе эту картину и расхохотался.
– Чего ржешь? Тебя-то за что? С виду такой интеллигентный, только галстука не хватает, – смех громилы вызвал гулкое эхо. Джек уважительно помолчал, пока оно не утихло.
– За дело.
– Звучит как признание, – оживился бандит.
Но тут им принесли завтрак, и беседа прервалась на самом интересном месте. Пшенная каша показалась Джеку заморским деликатесом, а компот из сухофруктов освежил давно стершиеся из памяти вкусы.
После завтрака его забрали на допрос, и он радостно сообщил, что сосед стал разговорчивее. Джеку пообещали пару дней не беспокоить громилу. По дороге в камеру Джек решил разыграть спектакль. Когда коп втолкнул его в камеру и захлопнул дверь, Джек принялся барабанить по ней и истошно вопить:
– Все копы сволочи! Ублюдки! Я еще поквитаюсь с вами!
Громила удивленно следил за действиями Джека, а затем меланхолично заметил, что выступать бесполезно. Себе же во вред. Джек прислушался к совету товарища и прекратил буянить.
– Я им все рассказал! Чего они от меня еще хотят? – яростно прокричал Джек.
– Доказательств. Они любят, когда ты делаешь за них их работу.
– У тебя, наверное, большой опыт общения с ними.
– Да. Больший, чем хотелось бы. А ты, видно, новичок.
– Ну, ограбил я банк, а они фальшивые деньги всучили. Обвели вокруг пальца как ребенка. Я потом на этом и попался. Что еще? Отрицать все равно бессмысленно.
– Это ж действительно как ребенка. Они могут и настоящие деньги выдать, но помеченные, и номера купюр все переписаны. С такими деньгами надо за границу бежать, только там с ними можно что-то реальное сделать.
– Теперь буду знать, – огрызнулся Джек.
– А я поинтересней способ придумал. Снюхался я с одним парнем, он на заводе сейфы проверял. Так он в программу каждого сейфа заносил тайный код, по которому сейф открывался. А потом отслеживал, кому этот сейф продавался. Секешь? Мне оставалось только подобраться к сейфу, а это куда легче, чем вскрыть хороший сейф, не зная кода. Главное, что деньги и драгоценности в сейфе самые настоящие!
Громила загоготал. Его рассказ произвел на Джека сильное впечатление. Конечно, именно этого секрета ждут от него копы. Он им все расскажет и выйдет на свободу. Но… Уж больно идея хороша! А что, если впарить копам какую-нибудь муть, а идейку оставить себе – вдруг пригодится?! Но надо с громилой договориться, чтобы и он этой версии придерживался.
И Джек предложил громиле подумать на эту тему вместе. Громила одобрил план Джека, и они до обеда разрабатывали его. После обеда Джека вызвали на допрос. Но допроса не было. Ему надели наручники, затолкали в пикап и отвезли в тюрьму.
Джек не понимал, где же он прокололся. Он сделал все, что от него требовалось – разговорил бандита. Даже если копы прослушивали весь их разговор, то Джек всегда мог сказать, что его план был лишь для того, чтобы втереться в доверие к громиле и выпытать из него еще что-нибудь интересное. Но с ним даже не стали разговаривать. Такова благодарность.
Первым делом Джека отвели в кабинет начальника тюрьмы.
На этот раз начальник вел себя, как и положено начальнику, даже сесть не предложил.
– Ну и дурак же ты Говард!
– Не понимаю. Я сделал все, о чем меня просили. Этот бандит все рассказал.
– Вот я и говорю, что ты дурак! Какой бандит? Что рассказал?
Джек часто заморгал, как будто соринка попала в глаз. А начальник тюрьмы продолжал витийствовать: