Мне нужен только ты

Себастиан не отрывал глаз от дороги.

— Как раз это я и пытаюсь предотвратить, — пробормоталон.

Разве мог Себастиан допустить, чтобы Фелисити родила прямо вавтомобиле, без квалифицированной медицинской помощи? Нет, этамысль пугала его. Он невольно вспоминал статистику женскойсмертности во время родов.

У Фелисити перехватило дыхание от боли и страха. Она боялась,что Себастиан не успеет довезти ее до клиники и роды начнутся вмашине. Наблюдая за действиями Себастиана, она чувствовала, какбешено бьется ее сердце.

— Ты можешь нарваться на штраф за нарушение правил, —предупредила она.

— Я был бы счастлив, если бы нас остановили копы, —сказал Себастиан. — Они сопроводили бы нас до клиники смигалками и сиреной, и мне не надо было бы маневрировать в этомпотоке автомобилей, рискуя твоей жизнью.

Фелисити опустила стекло, ей было душно. Пот ручьями стекал поее лицу.

— Значит, ты намеренно нарушаешь правила уличного движения,превышая скорость и идя на двойной обгон?

— Да, я всегда действую по плану.

Себастиану хотелось бы верить, что это — правда. Ондействительно пытался планировать свою жизнь, но каждый разнаталкивался на непредвиденные обстоятельства. Он не знал, чтоДебора подаст на развод. Это было для него неожиданным ударомсудьбы, от которого Себастиан до сих пор не мог оправиться. Гибельбрата потрясла его до глубины души. Себастиан с трудом пережилсвалившееся на него горе. А теперь ему не давали покою заботы оФелисити, о женщине, которая своей строптивостью инепредсказуемостью сводила его с ума. Его жизнь превратилась внастоящий хаос. Какие уж тут планы!

Взглянув в зеркало на бледную Фелисити, Себастиан прибавил газу.Стрелка на спидометре показывала скорость, намного превышавшую ту,которая была обозначена на дорожных знаках. Себастиан видел, чтоФелисити морщится от боли, лихорадочно вцепившись побелевшими отнапряжения пальцами в спинку переднего сиденья.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

Фелисити старалась дышать ровно, но это удавалось ей с большимтрудом. Крик боли рвался у нее из груди.

— Мне лучше, — солгала она.

Себастиан свернул в проулок, решив срезать путь.

— Черт возьми, Фелисити, почему ты не поехала домой, как явелел тебе?

Фелисити почувствовала новый приступ острой боли и ответила несразу.

— Если бы я послушалась тебя, то осталась бы безпосторонней помощи, одна в квартире, — промолвила она,задыхаясь.

Себастиан был не согласен с ней. Он считал, что она могла бывызвать по телефону «скорую помощь», и ее быстро доставили бы вклинику, находившуюся недалеко от дома Фелисити. Себастиан ехалтеперь в сплошном потоке машин, ему пришлось сбросить скорость, ион чертыхался про себя, теряя терпение.

— Если бы ты берегла себя и не совершала опрометчивыхпоступков, то роды не начались бы преждевременно, — проворчалСебастиан.

Он был не прав, и они оба знали это.

— Преждевременные роды — не такая уж редкость, —возразила Фелисити.

Себастиан промолчал. Неужели он сердится на нее? Нет, не можетбыть. Он просто беспокоится о ней. Но Фелисити хотелось бы, чтобыон выражал свое беспокойство более мягко. Она ждала от Себастиананежных слов утешения, а не упреков.

Почувствовав новый приступ боли, Фелисити схватилась заживот.

— Ты собираешься всегда таким тоном разговаривать сомной? — вырвалось у нее.

— Да, — резко ответил он, сердясь за то, что она непослушалась его.

Ну что же, Себастиан, по крайней мере, ведет себя честно сомной, с горечью подумала Фелисити. В отличие от Джастина, который сневинным видом лгал мне в глаза.

Это был один из главных недостатков ее бывшего мужа. Однакосейчас Фелисити предпочла бы услышать утешительную ложь вместожесткой правды. Ей захотелось плакать.

— Все понятно, — прохрипела Фелисити. — В такомслучае, можешь не останавливаться у клиники, выброси меня из машинына ходу и поезжай домой.

Себастиан не хотел обидеть ее. Чувствуя, что виноват передФелисити, он взглянул на нее в зеркало заднего обзора.

— Черт побери, Фелисити, прости меня за грубость, но ясхожу с ума от беспокойства. Я ведь не знаю, как вести себя природах, и совсем растерялся…

— Я тоже, тем не менее я не грублю тебе.

— Ты, по крайней мере, ходила на курсы для будущихмам, — возразил он. — Вас, наверное, учили, как вестисебя в подобных ситуациях. Ты понимаешь, что происходит, а янет.

Действительно, роды были для него тайной за семью печатями илидаже фокусом, как появление кролика из шляпы.

Какой он наивный, подумала Фелисити, неужели он думает, чтоможно научить справляться с подобными ситуациями?

— Знание и действительность — разные вещи, — сказалаона. — Они отличаются друг от друга так же, как отличаетсякино о войне от участия в военных действиях.

— Ясно.

Впереди показались корпуса клиники.

— Мы почти у цели! — воскликнул обрадованныйСебастиан. — Еще немного, и тебе окажут квалифицированнуюмедицинскую помощь. Будем надеяться, что ты благополучнородишь.

— Легко сказать.

У Фелисити вновь начались схватки. В глазах у нее потемнело отболи. О Боже, я не готова к таким неимоверным страданиям! — вотчаянии подумала она.

Услышав ее прерывистое затрудненное дыхание, Себастиан испугалсяне на шутку.

— Что с тобой, Фелисити?

Она молча покачала головой. У нее не было сил отвечать ему.Вспомнив, как на курсах их учили дышать при приступах боли,Фелисити выпустила воздух из легких. У нее кружилась голова.

— Фелисити, что происходит? Ответь мне!

Сделав глубокий вдох, она снова с шумом выдохнула.

— Почему ты так странно дышишь?

Себастиана сводило с ума ее молчание.

Фелисити запрокинула голову, чувствуя, что боль отступила. У неебыло такое ощущение, как будто из нее выпустили весь воздух. Она немогла пошевелиться, вдруг обессилев.

Придя немного в себя и восстановив дыхание, Фелисити взглянулана Себастиана. Зачем он изводит ее бесконечными вопросами?

— Ты присутствовал при родах жены?

Он отрицательно покачал головой.

— Я был занят, в тот день мне предстояло выступить наважном для моей карьеры процессе, — с усмешкой сказалСебастиан. — Дебора настояла на том, чтобы я ехал в суд. Онане хотела видеть меня в клинике. Главным для нее были моипрофессиональные успехи.

— Ты выиграл процесс?

— Да.

— Значит, она добилась того, чего хотела.

Себастиан тяжело вздохнул.

— Она всегда добивается поставленной цели.

И этим отличается от меня, с горечью подумала Фелисити. Припринятии решений она руководствовалась скорее доводами сердца,нежели голосом разума. Эмоции часто захлестывали ее. Фелиситисчитала это проявлением слабости.

Дебора рассматривала Себастиана как средство для достиженияпоставленных ею в жизни целей. Чувства здесь не играли никакойроли. Конечно же Себастиан заслуживал лучшей доли. Ему быланеобходима нежная любящая женщина.

— А ты не всегда, — задумчиво добавила Фелисити.

И это еще мягко сказано, подумал Себастиан.

— Я мечтал присутствовать при рождении своегопервенца, — грустно произнес он. — Но Дебора обвела менявокруг пальца. Не в первый и не в последний раз. Я даже не знал,что она собирается рожать. Я уехал в суд, а она отправилась вклинику, где у нее вызвали роды искусственным путем. Онапотребовала этого, так как хотела поскорее разрешиться от бремени.Беременность тяготила ее. Чудо появления на свет ребенка казалосьей чем-то отвратительным.

Фелисити вцепилась онемевшими пальцами в спинку переднегосиденья, готовясь к новому приступу боли.

— Не понимаю, почему ты женился на такой холоднойрасчетливой женщине? — спросила она.

Себастиан пожал плечами. Он страдал от одиночества, а Дебора,будучи женщиной умной, сразу же раскусила его и стала играть на егослабостях. Себастиан был для нее выигрышным билетом. Он могобеспечить ей ту жизнь, о которой она всегда мечтала. Но Себастианне понимал истинных намерений Деборы. Любовь ослепила его. Оннадеялся, что встретил наконец женщину, которая избавит его отневыносимого одиночества и даст ему счастье.