Страница 57 из 64
Откладывать неприятный разрыв до тех пор, пока не вернется Рейф? Феба подумала, что в целом это неплохая мысль. Ах, где же Рейф? Что с ним? Ее снова охватила тревога.
Колдер терпеливо ждал, что ответит Феба. Она вздохнула:
— А как же люди, милорд? Всем покажется странным, что приготовления к свадьбе, которые до этого шли полным ходом, вдруг остановятся. Надо сообщить епископу…
— Сообщим… Со временем. А сейчас, думаю, надо вести себя так, как будто ничего не случилось. Дайте Рейфу время сделать то, что он считает нужным. Через некоторое время внимание общества переключится на что-нибудь другое. Кто знает, может быть, за это время в свете произойдет еще более скандальная история и никому не будет дела до нас.
Феба усмехнулась:
— Вот было бы замечательно! Как бы я мечтала, чтобы никому не было до меня дела!
— Я тоже, — кривя губы, сказал Колдер.
От того, что она пришла к согласию со своим бывшим женихом, Фебе сделалось не по себе, но она кивнула:
— Тогда давайте отложим решение… На некоторое время. Подождем…
Это не что иное, как малодушие!
Ничего, это временно. Это продлится недолго — пока не вернется Рейф. А когда он приедет, вместе они все преодолеют. Рейф не допустит, чтобы Феба прошла через все испытания в одиночку.
Собственные размышления казались ей логичными. Она знала, что Колдер прав. Но почему после этого разговора с маркизом у Фебы засосало под ложечкой, словно она только что совершила маленькое предательство?
Глава 45
Когда прошло три дня, а Рейф так и не появился, Тесс завела разговор о том, что Фебе надо ехать обратно к отцу в Торнтон.
— Я понимаю, конечно, что свадьба не была отменена официально… но дело в том, что поползли слухи… — строго глядя на Фебу, многозначительно проговорила Тесс.
Едва ли Тесс испугали сплетни. Феба подозревала, что здесь имелась другая подоплека. Поэтому не собиралась уступать и с невозмутимым видом ответила:
— Нет, спасибо. Я остаюсь здесь.
— Что значит «остаюсь»? — возмутилась Тесс. — Не забывай, что я твоя…
Феба нахмурилась:
— Не совсем.
Тесс удивленно заморгала. Она не ожидала от Фебы такого решительного отпора.
— Что ты имеешь в виду?
— Мы не кровные родственники. Ты не сестра моей матери, а просто женщина, на которой женился мой дядя. — Феба повернулась к Дейрдре: — Дейрдре, тебе не приходило в голову выгнать эту женщину из твоего Дома в Вултоне? Уверена, что твой отец распорядился так, чтобы ты могла решать этот вопрос самолично. Если хочешь, я поговорю со стряпчим…
Тесс неискренне рассмеялась:
— Ах, Феба, что за глупости! Я ведь сказала это тебе не со зла, а потому что хотела оградить тебя от неприятностей. Сама знаешь, поползли слухи… Подготовка к свадьбе застопорилась… Я подумала, что ты сама не хочешь, чтобы твое двусмысленное положение плохо отразилось на репутации Дейрдре или… ах, Софи. Нужно соблюдать приличия, — поджав губы, добавила Тесс.
Феба вскинула голову:
— Не понимаю зачем?
Тесс посмотрела на нее удивленно:
— Что — зачем?
Феба выпрямилась. Она была как натянутая тетива.
— Не понимаю, зачем нам соблюдать приличия? Ради кого? Мне безразлично, что обо мне подумают. Мне все равно, что ты думаешь обо мне… ты или отец… Рейф уехал и до сих пор еще не приехал, Тесс! — Феба прижала руку к груди. — Его нет, и от этого у меня сердце разрывается. — Она отвернулась, чтобы не видеть холодное высокомерие в глазах Тесс.
— Не бери в голову, Феба. Ты слишком эмоциональна. Ты всегда была такой. Не стоит так убиваться из-за пустяков.
Феба снова повернулась.
— Что? Из-за пустяков? Любовь для тебя пустяк? А ты знаешь, какое это счастье? Когда просыпаешься по утрам и чувствуешь радость только оттого, что сегодня встретишься со своим любимым. Когда понимаешь, что твой любимый мужчина видит тебя такой, какая ты есть. И, несмотря на это, любит тебя! — Голос Фебы задрожал, а на глаза навернулись слезы. — Оставь меня, Тесс. Пожалуйста, мне надо побыть одной…
Рейф поднял голову и прислушался. Снова послышались голоса. На этот раз эти люди спорили так громко, что их можно было расслышать. Он подкрался к двери подвала, где его держали под замком, и подставил ухо. Кажется, один из них читал другому вслух письмо или диктовал…
Вульф бросил письмо на расшатанный стол. Это письмо они обнаружили в кармане у Брукхевена.
— Сам знаешь, я не умею копировать чужой почерк. А ты на протяжении многих лет успешно подделывал мои подписи!
Стикли часто-часто заморгал.
— Что… Что ты такое говоришь? — Вульф сделат большие глаза.
— Послушай, Стик, я ничего не имею против. В конце концов, наш бизнес до сих пор держится на плаву только благодаря тебе. И к тому же все по-честному: ты знаешь меру и воруешь у меня ровно столько, сколько я сам считаю справедливым. Поэтому, Стик, я на тебя не в обиде.
— Я… у тебя ворую? Я…
Вульф стукнул кулаком по столу — так, что стол подпрыгнул, и Стикли тоже.
— Да полно, Стик, не ломай комедию. Я же говорю, что не держу на тебя зла. Мы с тобой партнеры как-никак. Ты отвечаешь за то, чтобы дела в нашей конторе шли как по маслу. А я слежу за тем, чтобы нам с тобой ничего не мешало.
Стикли перестал отпираться и презрительно фыркнул:
— И в чем же это выражается конкретно? — Вульф прищурился:
— Хотя бы в том, чтобы сделать так, чтобы мы с тобой не потеряли опеку над имуществом Пикеринга. А для этого нужно передать мисс Милбери письмо от Брукхевена, в котором он сообщит ей, что не может на ней жениться, но сам боялся об этом сказать. И, чтобы сбросить огромное нервное напряжение, маркиз решил устроить себе небольшой отпуск.
Стикли был настроен скептически.
— Брукхевен вскоре должен стать герцогом Брукмуром. Никто не поверит, что он решил устроить себе отпуск в такой ответственный момент.
— Еще как может. И должен. В конце концов, герцог Брукмур пребывает на смертном одре вот уже несколько лет. И сильные переживания на этой почве не могли не сказаться на самочувствии маркиза.
Стикли потянулся к письму, лежащему на столе.
— Хорошо. Думаю, я с этим справлюсь. Я подделаю почерк… Так… Раз это письмо адресовано мисс Милбери, поэтому, полагаю, к ней следует обратиться так…
Пока Стикли развивал мысль, бубня себе под нос, Вульф, горделиво расправив полы фрака, с таким видом опустился на убогий деревянный стул, словно это был королевский трон. А потом налил себе вина вбокал. Держа бокал за ножку, Вульф поднес его к носу и вдохнул аромат вина. Затем, осторожно встряхнув его круговыми движениями, снова понюхал вино и только после этого пригубил. Сделав небольшой глоток, он вздохнул и закрыл глаза, наслаждаясь букетом.
Стикли, гневно сверкая глазами, смотрел на Вульфа из-под очков.
— Не забудь, что у нас осталась всего одна бутылка. А за новыми запасами нужно отправляться в деревню. Что делать крайне нежелательно. Лучше никому лишний раз не попадаться на глаза. Это может быть опасно в нашем положении.
Вульф немного приуныл. Это нарушало его планы. Дело в том, что он положил глаз на юную дочку хозяина гостиницы, уже успел лишить ее невинности и надеялся и дальше продолжать с ней развлекаться. Девушка, кажется, тоже ничего не имела против — тем более после того, как Вульф вложил ей в ладонь пару золотых монет. Но он понимал, что дело должно стоять не первом месте.
— Согласен, — вздохнув, согласился он и заткнул бутылку пробкой. Жертвенность не была свойственна ему от природы, и отказ от удовольствия давался нелегко. Однако игра стоила свеч.
Стикли нахмурился и склонился над письмом.
— Хоть я повидал немало чужих подписей, такой замысловатой никогда не встречал. Чтобы воспроизвести руку Брукхевена, мне придется практиковаться несколько дней.