Повелитель гномов

— Где мы находимся? — спросила Андокай.

— По моим расчетам, мы сейчас на юго-востоке королевства Табаин, — ответил он. — Будет легко добраться до следующего входа в тоннели. Эту территорию еще называют Плоскоземьем, потому что здесь простирается огромная равнина.

— Великолепно, — уныло проворчал Баврагор. — Как только этот слабак чего-нибудь пожелает, оно тут же исполняется. Я не создан для переходов по поверхности и не люблю солнце, а о верховой езде вообще молчу.

— Ко всему привыкаешь, — возразил Боиндил. — Если бы ты почаще дежурил у Высоких Врат, ты бы знал, что прикосновение солнечных лучей к коже может быть приятным.

— Дежурить там было слишком опасно, ведь тогда я находился бы неподалеку от тебя, — ядовито прошипел Баврагор. — Я просто не хотел погибнуть так же, как моя сестра.

Балиндис прислушалась к их ссоре. Нарастающее напряжение заставило ее встать перед Баврагором, чтобы гномы в ярости не бросились друг на друга. Ухватив девушку за плечо, Баврагор отодвинул ее в сторону.

— Будь осторожнее. Никогда не поворачивайся к нему спиной, когда в нем зарождается гнев и ненависть, — предупредил он гномку. — Он убивает быстро, не думая что делает.

Мышцы Боиндила напряглись, и ладони опустились на рукояти топоров.

— Вот как, Одноглазый?! — прорычал он и набычился, готовясь к атаке.

— Прекратите! Замолчите оба, — остановил их Тунгдил. — Вам полезно будет для разрядки тащить металл, пока не упадете от усталости. Лишь тогда груз понесет Джерун.

Они неохотно выполнили его приказ.

— Одному боль, а второму ярость не позволяют понять другого, — объяснил он Балиндис, подходя к ней поближе.

Он быстро рассказал ей о причинах вражды двух гномов.

— Как грустно. — На ее пухленьком лице отразилось сочувствие. — Мне жаль их обоих.

— Хотя на самом деле я этого и не желаю, но было бы лучше повстречаться хоть с какими-то противниками, чтобы Боиндил мог утолить свой гнев, — тихо сказал он ей.

При этом он ощутил ее запах. Она пахла божественно, как свежее масло и чистая сталь.

— Ты идешь? — крикнул ему Гоимгар, который тоже выбрался из вагонетки и шел за остальными. — Лидеры же должны идти впереди, или я ошибаюсь?

— Нет, ты не ошибаешься. — Протопав мимо него, Тунгдил присоединился к Боиндилу и Баврагору, которые молча тащили груз.

Никто из них не хотел казаться другому слабаком, поэтому они не собирались отдавать поклажу Джеруну.

Внезапно перед ними что-то загрохотало. Вагонетка вылетела из тоннеля, и гномы лишь в последний момент успели отпрыгнуть.

Джерун, замахнувшись топором, ударил по несущемуся мимо него транспорту, и вагонетка ударилась о стену. Рыцарь мгновенно подскочил к ней и, подняв, заглянул внутрь, пытаясь обнаружить того, кто в ней ехал. Но вагонетка была пуста.

— Наверное, она стояла в боковом коридоре и съехала, — сказал Родарио. — Какое счастье, что у меня рефлексы кошки, иначе она бы меня сбила.

Фургас многозначительно посмотрел на него.

— Это духи, — продолжал настаивать на своем Гоимгар. — Они хотели убить нас.

— Ну да, конечно. — Опустив груз на землю, Боиндил подошел к вагонетке и принюхался. — Орков в ней явно не было, я бы учуял жир их доспехов. — Он заполз в вагонетку и не успокоился до тех пор, пока что-то все-таки не нашел. — Пряжка от башмака. Дешевое серебро, — объявил он, поднимая пряжку. — Сделана она была не так уж давно, но выглядит поношенной. На ней царапины и грязь. — Он сунул пряжку в карман.

«Где-то я эту пряжку уже видел».

— Так нам эту тайну не разгадать, — решил Тунгдил. — Вперед.

Боиндил поднял мешки с грузом, и путники пошли дальше.

В последний момент Балендилин упал. Лезвие со свистом пронеслось прямо над ним и ударилось о каменные перила моста. Балендилин ударил Бислипура в пах и, выхватив кинжал, всадил лезвие ему в ногу. Стон противника тут же сменился громким воплем.

Туман перед глазами короля рассеялся, и он вновь увидел Бислипура — как раз вовремя. Балендилин успел уклониться от яростного удара врага, откатившись вправо. Топор вновь ударился о мост.

На этот раз Бислипур рассчитывал на движение короля и замахнулся топором как булавой, снизу вверх. Лезвие пробило кольчугу и врезалось Балендилину в бок. При этом острие застряло в звеньях кольчуги.

— Вот ты и попался. Лети, Однорукий, — рассмеялся предатель, перехватив рукоять топора обеими руками. Резко дернув за топор, Бислипур швырнул короля на перила. — Ой, я и забыл, что в полете ты вряд ли сумеешь махать руками.

Соскользнув с камня, Балендилин увидел под собой дно ущелья.

— Покажи мне, летают ли Третьи так же, как и Вторые, — закричал король и ударил предателя кинжалом в руку.

Он чувствовал, что сползает к краю перил. Балендилин ухватился за рукоять кинжала и тянул кричавшего Бислипура за собой в пропасть. «Ты умрешь за свое предательство вместе со мной».

К его изумлению, полет оборвался уже через два шага. Кинжал при этом выскользнул из руки противника. Балендилин приземлился на каменном уступе, оставшемся от обрамления моста. Когда-то обрамление сняли, так как оно вредило устойчивости всей конструкции, но эта часть сохранилась.

Бислипур пролетел мимо, инстинктивно выпустив из рук топор, чтобы ухватиться за край выступа. Ему это удалось, но он мог ухватиться за выступ лишь правой рукой, так как кинжал вспорол его левую руку от локтя до запястья.

— Все еще не закончилось, — простонал он от боли и напряжения, подтягиваясь на одной руке. В его глазах сверкала ненависть. — Мне хватит и пяти пальцев для того, чтобы задушить тебя, Балендилин. — Он медленно карабкался на выступ.

С воплем король вырвал топор из своей кольчуги.

— Нет, все кончилось, — воскликнул он, всадив предателю лезвие в череп. Шлем на голове гнома раскололся, послышался хруст, и лоб Бислипура залила кровь. — Я обещал, что убью тебя, и сдержал обещание.

Выпустив топор, он пнул умирающего Бислипура в лицо и сбросил его с выступа. Тело предателя обрушилось в ущелье, послышался глухой удар — Третий упал на каменное дно в двадцати шагах внизу.

«Враккас, сожги его душу в своем горне».

Закрыв глаза, Балендилин прислонился к стене. От боли он почти потерял сознание. Обессилев, он уже готов был соскользнуть вниз, когда его обнаружили другие гномы. Короля отнесли к залу, откуда вели тоннели. Его вагонетка уехала последней.

Солнце садилось за ровную линию горизонта, бросая последние лучи на снег. Скоро должны были наступить сумерки. Белый покров равнины сиял в последних лучах заходящего солнца, будто тысячи крошечных бриллиантов.

Вдруг в центре этой сверкающей целины образовалась трещина и в сторону отъехал камень. С него посыпался снег. Из открывавшегося прохода вышла женщина, и ее следы разрушили безупречную чистоту.

— Во имя Самузина! — воскликнула Андокай, увидев совершенно плоскую равнину.

Вдалеке виднелись маленькие точки — селение. От этих точек к небу тянулись столбы дыма. Вспыльчивая присела на корточки, желая казаться незаметнее, и поплотнее укуталась в накидку, чтобы хоть как-то защититься от лютой стужи.

— Орки уже здесь. Должно быть, они пришли с севера.

Чистый холодный воздух наполнил ее легкие, волшебница закашлялась.

Вдалеке она разглядела большие темные пятна, медленно двигавшиеся вперед, туда, где города еще не сгорели, хутора не были разграблены, а деревни не сравнялись с землей.

Закрыв глаза, Андокай сосредоточилась. Она чувствовала следы магического поля в почве, однако энергия ослабела, и под влиянием Нод'онна превратилась в магию Зла.

— Мы находимся на территории бывшего волшебного королевства Тургурия, — медленно сказала она. — Земля под нашими ногами когда-то была богата магией. Теперь я почти не могу пользоваться этой энергией.