Страница 14 из 90
— Ключ к чему?
— К… к выживанию Британской империи.
Позже в тот же день Бёртон стоял у окна, курил манильскуючируту, наполняя кабинет едким запахом, и глядел на улицу внизу, невидя ее. В это мгновение на подоконник сел болтун. Бёртон приподнялокно:
— Сообщение от тупоголового детектива-инспектора Траунса.Начало сообщения. Мне сообщили, что ты, грязныйстрелочник-минетчик, встал на ноги. Буду у тебя в восемь. Конецсообщения.
Бёртон хихикнул. «Грязный стрелочник-минетчик». Не забытьрассказать Алджи!
Так он и сделал, и, когда поэт появился, Бёртон был вознагражденвзрывом хохота, который, впрочем, быстро оборвался, потому чтоФиджет, пес Бёртона, укусил Суинберна за щиколотку.
— Йоу! Черт побери этого проклятого пса! Почему он всегдакусается? — завизжал поэт.
— Таким образом он показывает, как любит тебя.
— Не можешь ли ты выдрессировать его так, чтобы он сталменее восторженным?
Они сели и принялись болтать, наслаждаясь компанией друг друга.Наверное, более странной пары друзей не было во всем Лондоне:жесткий, атлетически сложенный исследователь — и крошечный,женоподобный поэт. Тем не менее их связывали интеллектуальные и,возможно, духовные узы, начавшиеся с обоюдной любви к творчествуКамоэнса, [32]укрепившиеся взаимныминтересом к границам человеческого поведения (если такиесуществуют) и закалившиеся в огне многочисленных испытаний иопасностей, через которые они прошли вместе на королевскойслужбе.
Ровно в восемь, минута в минуту, в парадную дверь постучали,после чего на лестнице послышались шаги и порог пересекла миссисЭнджелл, нервно вытирая руки о фартук:
— Детектив-инспектор Т-траунс и какой-то юный к-констебльхотят видеть вас, сэр, — запинаясь сказала она. — И… и…Господи, помилуй меня!
— Миссис Энджелл, что с вами?
Траунс уже вошел в комнату, за ним — констебль Бхатти.
— Привет, капитан! Привет, Суинберн! — радостновоскликнул детектив-инспектор. — Миссис Энджелл, дорогая моя,не волнуйтесь. Клянусь вам, он абсолютно безобиден!
— Н-но… спаси меня бог! — только и смогла выговоритьпожилая дама, вскинула руки и вылетела из комнаты.
— Кто безобиден? — не понял Бёртон.
— Да ты выглядишь как раньше! — воскликнул Траунс,игнорируя вопрос. — Не имеет значения. Под небом случаютсявещи и похуже!
Суинберн рассмеялся.
— Джентльмены, угощайтесь: вот виски и сигары, —сказал Бёртон, указывая на графин и хьюмидор.
Гости отведали того и другого, потом взяли кресла ирасположились вокруг камина вместе с поэтом и королевским агентом.Фиджет устроился у их ног, на коврике.
— Капитан, у нас есть для тебя подарок, — сказалТраунс с озорным огоньком в глазах.
— Да ну? И за что же?
— За оказанные услуги и всё такое прочее. И потом, язаметил, что твои туфли не чищены, воротнички не накрахмалены иманжеты истрепались.
— Детектив — всегда детектив! Но, черт побери, почему тебязаинтересовала моя личная гигиена?
— Мне кажется, что капитан Бёртон отчаянно нуждается вслуге-джентльмене!
— У меня уже есть домашняя хозяйка и служанка! Еще немноголюдей — и мне придется управлять «двором»!
— Нет: только теми, кем надо управлять, — сказалТраунс и кивнул Бхатти.
Юный констебль улыбнулся и позвал:
— Входи!
Фигура из полированной латуни вошла в комнату, закрыла за собойдверь и встала, тихо жужжа. Фиджет тявкнул и спрятался закресло.
— Ничего себе! — воскликнул Суинберн. — Это жезаводной человек с Трафальгарской площади, верно?
— Тот самый, — объявил Траунс. — Последние тринедели констебль Бхатти изучал его.
— В монастыре мы нашли к нему ключ, — добавилконстебль, — а потом осталось только поэкспериментировать. Какя и подозревал, за поведение бэббиджа отвечают маленькие реле напередней панели. Его можно сделать более агрессивным, раболепнымили независимым, заставить подчиняться либо всем, либо некоторымголосам, либо только одному. Что скажете, капитан?
Бёртон оглядел каждого из гостей, потом перевел взгляд налатунного человека.
— Откровенно говоря, джентльмены, я даже не знаю, чтосказать. Вы хотите, чтобы этот механизм стал моим слугой?
— Да, — сказал Траунс. — Он будет делать всё, чтоты ему прикажешь.
Бхатти кивнул и добавил:
— Он достаточно самостоятелен и может выполнять однаждыпорученную работу без напоминания. Например, если вы велите емукаждый день чистить ваши туфли ровно в шесть часов утра, то вам нетнеобходимости еще раз напоминать ему об этом.
— Хотел бы я то же самое сказать о своей жене! —пробормотал Траунс.
— Подождите, капитан, — сказал Бхатти, вставая. Онподошел к латунному человеку и встал перед ним. — Прошутишины. Капитан Бёртон, не могли бы вы сказать несколько слов,когда я кивну вам?
— Несколько слов? Каких?
— Любых. Это не важно!
Констебль вынул из кармана маленькую отвертку, повернулся кмеханическому человеку, вывинтил маленький иллюминатор у него на«лбу» и опустил вниз одно из маленьких внутренних реле.
— Следующий голос, который ты услышишь, — сказал онустройству, — будет единственный, которому ты будешьподчиняться, пока не получишь других инструкций.
Повернувшись, он кивнул Бёртону. Знаменитый исследоватьрастерянно прочистил горло:
— Я… э… я Ричард Бёртон, и, видимо, ты мой слуга.
Голова латунного человека начала медленно поворачиваться, покане оказалось, что он смотрит прямо на Бёртона. И тут он отдалчесть.
— Таким образом он подтверждает, что понял вашукоманду, — сказал Бхатти. Затем он протянул руку к реле,поставил его обратно, закрыл маленькое стеклянное окно и начал былозавинчивать шурупы.
— Минутку, констебль, — остановил его Бёртон. —Если вы не возражаете, я бы хотел, чтобы устройство принималокоманды от всех здесь присутствующих, и еще от миссис Энджелл.
— Ты уверен? — спросил Траунс.
Бёртон кивнул и потянул за шнурок, висевший рядом с камином. Вподвале зазвенел звонок, вызывая хозяйку дома. Она пришла, и Бёртонрассказал ей о новом слуге, а Бхатти повторил весь процесс для нее,Траунса и Суинберна.
Миссис Энджелл вышла с озадаченным выражением лица, а Бхаттиприсоединился к остальным сидевшим вокруг камина и зажег трубку. Онс улыбкой глядел, как Бёртон осматривает механизм сверху и снизу,касается его груди и проверяет маленькие зубчики, вращающиеголову.
— Полезно, — пробормотал королевский агент. —Очень полезно. Могу ли я натренировать его как партнера пофехтованию?
— Конечно, — ответил Бхатти. — Хотя вы, вероятно,обнаружите, что он слишком быстрый соперник.
Бёртон приподнял брови.
— Кстати, — добавил констебль, — вы должнызаводить его раз в день, и ему надо дать какое-то имя: так будетлегче отдавать команды.
— Ах, да. Я понимаю, о чем вы. — Бёртон встал передсвоим новым слугой: — Ты понимаешь мой голос?
Латунный человек отдал честь.
— Запомни: тебя зовут Адмирал Лорд Нельсон!
Латунный человек вновь поприветствовал Бёртона. Гостирасхохотались.
— Браво, Ричард! — воскликнул Суинберн.
Королевский агент повернулся к полицейским:
— Благодарю вас, детектив-инспектор Траунс и констебльБхатти, это замечательный подарок! А сейчас я предлагаю закончитьдело заводного человека на Трафальгарской площади и отдать моемуслуге первый приказ.
Траунс одобряюще кивнул.
— Адмирал Лорд Нельсон! — скомандовал Бёртон. —Подай напитки!
Напитки были поданы, причем совершенно правильно.
Позднее, ночью, Бёртон обнаружил, что не в силах заснуть. Вголове назойливо звучал один-единственный вопрос. Наконец он невыдержал и задал его темноте:
— Что же случилось с настоящими Поющими Камнями?
Глава 3
ГЛАЗА И ПРОКЛЯТИЕ
[33]«МОЯ ДОРОГАЯ МАМА,
Слишком много времени прошло с моего последнего Письма от 22апреля, 54, и мне очень трудно Начать это Письмо. Я глубоко сожалеюо твоих пережеваниях и безпакойстве которые причинял тебе не пишараньше. Но они известны моему поверенному а более интимные делали ясохраню для твоих Ушей. В одном еще лишь Уверяю тебя хотя я велскромную Жизнь я никогда не совершил ничего позорного ни для тебяни для моей Семьи. Я был всего лишь Бедняком и не хуже того. МистерГиббс придлажил мне вспомнить и написать тебе што знаем только мы стобой штобы ты была уверена што это пишу я. Не думаю што этонеобходимо Моя Дорогая Мама. Впрочем шлю. А именно коричневаяродинка у меня на боку. И та карточная игра у Брайтоне. Заверяю МоюДорогую Маму с тех пор выполнить ее обешанъе. Пожалуйста когдабудешь писать мне вложи письмо для мистера Гиббса во избежаниининужнова расследования ибо я ни желаю штобы кто-то узнал меня вэтой стране. Когда я займу приличное мне звание и положение. Такрешившись вернутся и вновь пересечь океан я вынужден попроситьвыслать мне Средства на это и на уплату некаторых неотложныхдолгов. Я бы вернул их наземной Почтой. Сумма Денег и другихросходов будет больше двухсот фунтов, ибо я собираюсь Плыть изВиктории не этой Колонии И плыть из Мельбурна под своим Именем.Теперь штоб я мог зделать это моя дорогая Мама ты должна выслатьмне хотя бы 400 фунтов».
32
Луиш Ваш-ди-Камойнш (1524?-1580) — один из самых известныхпортугальских поэтов.
33
Перевод Дмитрия Горбатова. Орфография, пунктуация и стиль письмасохранены в максимально строгом соответствии с рукописьюприводимого автором оригинала. — Примеч. перев.