Страница 6 из 87
– Да и какой же ты Шаман, если даже в вопросах женитьбы у Вождя и Совета спрашивать должен? Чему ты внученьку-то мою научить можешь? – Леокай не смог удержаться, чтобы не содрать скальп с моей поверженной и растоптанной тушки.
– Так ведь это, того… Надо же ей приданое, в смысле вещи в дорогу собрать. Не может же сестра Вождя и Шамана голодранкой замуж идти! – опять нашелся я.
– Так вы и соберите, – согласился со мной Леокай. – Я же ее прям завтра с утра с собой в Горы не потащу! Вот когда шаманы-мастера мои обратно пойдут, ты и ее с ними отправь. Как раз время невест выкупать начнется. Да и сам приезжай. А то не гоже невесту без родни в чужой род провожать.
Моя тактика «крадущаяся мышь, затаившийся червяк» оказала мне добрую услугу, верблюжатников я заметил первым. Да и мудрено было не заметить, они совершенно спокойно ехали на своих зверюгах, даже не пытаясь скрываться. Ну да, около двух десятков оуоо и штуки четыре оикия, чего им бояться? Такая сила тут любого порвет.
Я же в это время осторожно обходил здоровенный завал из коряг и стволов деревьев, не то принесенных штормом, не то выросших и умерших прямо тут, когда море подмыло их корни, а уже буря свалила мертвые стволы. Так что когда я робко высунул нос из-за этого завала, то увидал немалых размеров войско, двигающиеся примерно в полукилометре от меня. И что обиднее всего, в ту же самую сторону, куда двигался и я, на восток!
Я бесстрашно залез в этот завал коряг (действительно бесстрашно, там могло быть полно змей) и, прикинувшись ветошью, долго наблюдал за прохождением врагов. Как-то стало совсем неуютно и грустно.
Во-первых, непонятно, что они вообще тут делают? Я-то думал, что Орда уже давным-давно ушла к Вал’аклаве и находится сейчас как минимум в тысяче километров от меня… Неужели шторм за какие-то пару дней унес мою лодченку на такое расстояние?
Или это приперлась какая-то новая Орда? Ведь они как раз приходили с запада, двигаясь вдоль берега моря. Тогда они очень скоро выйдут на поселение ирокезов, и грустно станет не только мне.
И что же в создавшихся обстоятельствах делать? Затаиться и переждать? А если это лишь передовой отряд и за ним идет реально большая толпа? От большой толпы я точно спрятаться уже не смогу. Обязательно нарвусь на какого-нибудь сборщика дров или отошедшего отлить в кусты вояку.
Значит, надо постараться обогнать этих верблюжатников и успеть предупредить своих. Только вот боюсь, что у верблюдов ноги подлиннее моих будут. А тактика свободного хождения, по степи выбирая наиболее удобные для прохода участки, куда быстрее доставит моих противников к ирокезам, чем моя «крадущаяся мышь…».
Диверсия? Снова покоцать верблюдов? Нет, я прекрасно помню, каким беспомощным и бесполезным чувствовал себя во время наших прошлых приключений. Если бы не Лга’нхи и другие воины, едва ли не за руку водившие меня по ночной степи, я бы не то что лагеря верблюжатников, я бы и моря не смог найти. Да и толку, что порежу я этих верблюдов, быстрее свободно двигающихся, но пылающих лютой ненавистью аиотееков мне не побежать. А что еще можно сделать? Поджечь степь? Теоретически это возможно. Трава к концу лета основательно высушена солнцем, и не думаю, что первые осенние дожди так уж сильно ее смочили. Если будет ветер в правильном направлении, то вполне может быть, что и получится. Если только он будет, этот ветер. Или если снова не пойдет дождь. А как самому не сгореть? Залезу в море по шею и буду отсиживаться там.
В книжках и фильмах это все выглядело намного проще, а тут… Первый раз, когда я высек пучок искр и, раздув трут, поднес его к сухому пучку травы, тот нехотя прихватился, немножко погорел, а потом потух. Увы. Ветер хоть и дул в нужную сторону, но дул очень слабо, редкими порывами. Стояла чудесная пора, в моих краях именовавшаяся бабьей осенью, а тут Временем Большого Перемирия. Листья только начали желтеть, сверкая благородным золотом на фоне безупречной голубизны идеально чистого неба. Птички пели, кузнечики трещали, мушки вились, будто пытаясь напеться, натрещаться и навиться на всю долгую (тут это месяца три) дождливую зиму. Так что с ветром я явно пролетел!
Ладно, пойдем другим путем, – набрал хвороста, разжег основательный костер, а потом разбросал угли и горящие головешки в разные стороны. Кое-где степь закурилась на манер папироски, но того эффекта, что я ожидал, почему-то не получилось. Кажется, трава была не настолько сухой, как мне казалось, или у степи были собственные соображения насчет необходимости большого пожара. Полить бы тут все хорошенько бензинчиком, которого у меня нет, или пыхнуть огнеметом, которого у меня никогда и не было… Ой.
Да уж, воистину «Ой!». Кажется, я сотворил еще одну величайшую глупость в своей жизни. Решил воспользоваться дневным, дующим с моря ветром. А в результате привлек к себе внимание аиотееков дымом от костра. И теперь взявшаяся откуда ни возьмись тройка верблюжатников очень споро направляется в мою сторону. Вот это уже реально плохо. Я бросил свои поджигательские дела и что есть мочи ломанул к ближайшему перелеску, надеясь, пробежав через него, ушмыгнуть куда-нибудь в сторону и отсидеться до ночи.
Но видать аиотееки были не дурнее меня, до рощи я добежать успел, а вот дальше… Едва выскочив на противоположную сторону, я увидел мелькнувшую сквозь деревья рыжую верблюжачью тушу. Естественно, пока я летел на своих коротеньких ножках, один из оуоо обогнул рощу с противоположной стороны, отрезал мне путь к бегству. И чего же дальше делать? Биться на манер злобного дикаря и пасть в битве, утащив с собой хотя бы одного ворога? Как ни обидно это признавать, но, кажется, это единственный выход!
Глава 3
С уходом Леокая у меня началась та еще жизнь. Построить мастерскую! Ага, как всегда оказалось, что самая большая сложность это не печь сложить или меха к ней присобачить, а изготовить всякую подручную мелочовку. Те же поддоны, забитые глиной, и палочки, которыми на них царапать, линейки по которым царапают, поверхности с идеальной плоскостью, как изначальные эталоны для проверки и разметки, циркули, угольники и прочий измерительный инструмент. Затем клещи, ножички, стеки, молотки, киянки, зубила, кисточки, мастерки, цикли, трамбовки, лопаты и лопаточки, гладилки, каменные шарошки и наждачные бруски, зажимы-тиски, тигли, и прочее-прочее-прочее, о чем сразу и не вспомнишь. Какой бы убогой ни была мастерская начала бронзового века, но и в ней было предостаточно разного барахла, без которого ничего толком не сделаешь. Иной дрянью, вроде деревянных дощечек для опок, в которые набивают формы, и воспользуешься-то всего один раз за весь процесс изготовления наконечника копья или кинжала. Но без этой дряни у тебя ничего не получится. Так что надо ее изготовлять. А чтобы эти дощечки изготовить, одного топора маловато будет, нужны еще и клинья, чтобы раскалывать стволы, и киянки, чтобы бить по клиньям, и мелкие тесла, чтобы выравнивать поверхность дощечек, и все это мне приходилось делать заново. Затем подсобные материалы, та же глина, особо просыпанная через специальные сита (которых у меня не было), земля для формовки, шкурки для шаблонов, воск. Вот как раз воска-то у меня не было совсем. И это стало настоящей трагедией. Без воска нормальную модель не сделаешь. Я, конечно, нашел выход, слепив модель из глины, но это было совсем не то.
В общем, всем подобным скарбом любая мастерская обрастает годами. А мне все это надо было изготовить за неделю-две, пока к нам не пожалуют улотские специалисты, потому что у меня было очень нехорошее подозрение, что хитрый Леокай велит им явиться без своего инструмента, ведь я же опрометчиво обещал, что сам все сделаю.
Ну и плюс ко всем этим хлопотам разлад в семье… В смысле, большой семье, которая включала в себя и учеников. Что Осакат, что Витек ходили и дулись на меня с нечеловеческой силой. Нет, хамить или там дерзить не смели. Все-таки я как патриарх семьи и шаман племени был для них незыблемым авторитетом и на прямой бунт они не осмеливались.