Страница 17 из 25
- МГУ. Философскийфакультет. Политолог я. Кандидат наук.
- Хо... И брат мой закончилфизфак МГУ. А я учился в Ленинградском университете. Тоже физик. Нов Карабахе началась война, и вся Армения оказалась в блокаде. А сней и голод пришел. Пришлось возить родственникам продовольствие.Самолетом. Рейсовым. Чемоданами и сумками. Мотался как челноктуда-сюда. Ни на что другое времени уже не оставалось. Ну, и изуниверситета меня отчислили. С последнего курса. Зато брат - его мыне трогали, даже кандидатскую защитить успел. Вот так вот. Былабольшая страна, у которой была большая уважаемая наука. А пришлаэта Перестройка и никому не нужны, оказались физики, занимающиесямикромиром. Так что брату пришлось вместо науки ставитькруглосуточную палатку со всякой всячиной на углу Ломоносовскогопроспекта и Профсоюзной улицы. И в ней торговать пивом и гандонами.Потом я его к себе, в Питер, перетянул, как квартиру купил.
- А философы тут нужны? -не унимался я, прекрасно понимая уже, что гоню пургу просто отбезысходности.
- Ну, разве что в школе,детишкам преподавать. Университетов тут нет нигде. Не доросли доних. Специалистами нас Старый Свет пока обильно снабжает.
- Пиздец. Вся жизньнасмарку, - констатировал я, - Скрипач не нужен.
- Какой скрипач? - не понялАрам.
- Это из фильма"Кин-дза-дза". Помнишь? Там тоже Орден был с оцилопами...
- Погоди, Жора, страдать, -участливо сказал Арам, - Посиди немножко, не уходи, я сейчасподойду.
Арам удалился в дверь застойкой, которую активно полировала тряпкой Агнешка.
Потом вернулся с двумябольшими коньячными бокалами, в которых плескалось грамм по стопятьдесят янтарной жидкости.
- Вот, - сказал Арам, ставяих на стол, - Я тебе обещал настоящий "Двин", - и подвинул одинбокал ко мне, - Вкуси остатки божественной амброзии. После того,как французы в Ереване коньячный завод перекупили, они наши старыеспирты многолетние к себе во Францию бочками увозят, а к нам свойнеликвид на разлив. Совсем марку армянского коньяка испоганили,хитрожопые лягушатники. А в коньяке, как ещё великий Шустов открыл,сорт винограда совсем не главное. Важно, под каким солнцем этотвиноград растет. И на какой земле. Но главный секрет Шустова был вводе. Прямо с гор он провел акведук на завод. И не откуда-нибудь, асо знаменитого Катнахбюрского родника. Поэтому вода на заводевсегда свежая, чистейшая и очень мягкая. И дуб наш лучше, чемлимузенский. Меньше паров пропускает, больше своих соков отдает, илишнюю воду оттягивает. Выпьем, Жора, за этого великого человека.Слава Богу, что он не дожил до такого глумления над своимдетищем.
Арам тихонько звякнул своимбокалом об мой.
Пригубили. Коньякдействительно был божественный. Как говорится, дореволюционногокачества.
Мы сидели, и, молча,потягивали благородный янтарный напиток. И никто не мешал намнаслаждаться коньяком и обществом друг друга.
- Ты все-таки подумай надидеей постоялого двора, - вернулся к своему предложению Арам.
- Арамджан, давай, ясначала эту новоземельную Одессу сам посмотрю. Вдруг мне там совсемне понравиться. Но, если ничего по себе не найду, то, обещаю, явернусь к этому вопросу. А за щедрое предложение спасибо.
- Вот и договорились, -Арам допил коньяк, - Ты меня извини, но меня кухня ждет. Дело естьдело. Хотя сегодня с вами я немного душой отдохнул. Всегда приятновидеть, как начальство по сусалам огребает. Да еще такиморигинальным способом.
Коньяк слегка оттянул моеплохое настроение. По крайней мере, окружающий мир перестал бытьсовсем уж мрачным. И к тому времени, когда Светлана снова появиласьв баре, я уже был готов к самым жестким переговорам. Да что там кпереговорам, к бою!
Светлана, как и в прошлыйраз, села за стол напротив меня, окликнула Агнешку, попросив еёподать вишневку. Отпила из принесенного бокала немноготемно-красной жидкости. Облизнула губы кончиком языка. Потомвставила в бокал соломинку. Между прочим, действительно, настоящуюзолотистую соломинку, а не ее полиэтиленовый суррогат.
Я молчал, прихлебываяконьяк малюсенькими глоточками, растягивая удовольствие. Ждал, покаСветлана сама разродится новыми предложениями. А то, что они будут,было видно по её торжествующему виду ещё от двери.
Наконец, Светлана пересталамусолить соломинку и сказала.
- Можете плясать. Вашипредложения приняты.
- Насколько?
- Ну, не в полном объеме,но настолько, насколько это вообще возможно. Будем реалистами.
- Огласите, пожалуйста,весь списоцек, - ответил я шепелявой цитатой из кино, какзаправский митёк.
- Для начала всем вамоформят Ай-ди, и этим легализуют ваше присутствие в этом мире. БезАй-ди тут трудно прожить. Эта карточка также является накопительнойкартой Банка Ордена, и номер Ай-ди одновременно есть номер счёта вбанке. А отделения Банка здесь есть везде, где живет достаточноеколичество людей. Кроме того, без Ай-ди, даже если Майлз и выпихнетвас с Базы, с глаз долой, вас не пустят ни в один город, потому каквезде система пропускная, и на каждом КПП Ай-ди регистрируется.
- Ни хрена себе, вы тутполицейское государство забабахали. Камеры везде. Без регистрациидаже в сортир не пускают. Это получается, как в английскомаэропорту жить, во время поднятия оранжевой тревоги. А как жеидеалы свободы?
- Зря ерничаете, - Светланагляделась, уже, как победивший победитель, но чувствовалось, чтоей, для полного счастья, очень нужен положительный результат нашихпереговоров. Нет, марку она держала качественно. Но был какой-тонеуловимый разведпризнак. Может в запахе.
- Светлана, - тут я еёперебил, потому, надо было обязательно сбивать это самодовольство,которое появилось у ней, после разговора с Майлз, - У вас какаякомпетенция, как у переговорщика? Вы можете сами согласовывать сомной условия, или каждый раз будете бегать к этой мымре законсультацией по каждому спорному пункту? Ваш чин тут не оченьвелик, как я посмотрю. А организация у вас, почти военная. Со всемивытекающими заморочками.
- Считайте, Георгий, что уменя карт-бланш с полной свободой, ограниченной условнымирамками.
- И какие эти рамки?
- Общая сумма.
- Что сказали ваши люди заленточкой?
- Они подтвердили наличиенедвижимости и прочего, но не у всех. Те, кто её не имеют, получатобычную тысячу. Сами понимаете, что покосившийся старый дом вдеревне под названием "Три избы", под городом со смешным названием"Кошки", никого не интересует. А вот с теми, у кого недвижимостьесть в Москве, будем вести переговоры о компенсации еёстоимости.
- Автомобили?
- Только ваш. У Шицгалродители будут объявлены наследниками, после того, как туофициально признают пропавшей без вести. Тут без вариантов.Десятилетний "тазик" с гайками от Лупу тоже никого незаинтересовал. Больше ни у кого в собственности автомобилей нет. Аварианты с генеральной доверенностью не катят.
- Моральный вред?
- В каком смысле?
- В прямом. В смыслекомпенсации за наши душевные страдания.
- Ну и аппетиты у вас.
- Нормальные аппетиты.Вполне справедливые.
- Сколько вы хотите?
- Пять тысяч. Каждому.
- Хорошо. Только учтите,это я вам по секрету говорю, и, если Майлз об этом узнает, тоснимет с меня голову. Вы получите всё, что хотите, но в пределахобщей суммы.
- Чем ограничена этасумма?
- Счётом Базы насегодняшний день. Всем, что там есть. Соглашайтесь. Вы правильносказали, что Майлз надо самой, в кратчайшие сроки, пока не появилсяздесь начальник Базы, пока видео о ваших художествах не достиглибольшого руководства в Нью-Хавене, локализовать ситуацию, решитьвопрос к обоюдному удовольствию и взять с вас подписку, что вы кнашей Базе никаких претензий не имеете. Видите, Георгий, насколькоя с вами откровенна.