Страница 21 из 70
« Слишком много силы для одного человека. Будь осторожнее,Кейон, — говорила мать, и в ее глазах былатревога. — Однажды ты можешь зайти слишком далеко».
Так и произошло. Кейон стремился завладеть Темными Реликвиями,хотя и знал, что они содержат квинтэссенцию черной магии и ни одинчеловек не может коснуться реликвии и не поддаться злу. И все жеон, как и Лукан, жаждал большей силы. Однако, в отличие от Лукана,который по своей воле готов был предаться злу, Кейон совершилошибку, самоуверенно считая, что никто из живущих не может победитьего с помощью магии.
Он ошибался.
Но все это были дела минувших дней, история, которую лучшезабыть.
А она была рядом с ним.
Он открылся, сфокусировал свои чувства и осторожно попыталсякоснуться ее сознания.
Ничего. Он потянулся сильнее. Тишина. Полная и абсолютная.
Сконцентрировавшись, он ударил Джессику Сент-Джеймс, словнотараном врезавшись в замок ее разума.
Ни намека на эмоции. Ни шепота мысли.
Потрясающе.
Чтобы проверить себя, он пустил пробную стрелу в человека застойкой. И тут же отпрянул. Клерк был жалким человеком. Его женанедавно сбежала с одним из его друзей. Кейон сглотнул, пытаясьизбавиться от мерзкого вкуса отчаяния этого человека.
Отчаяние никогда никому не помогало. Он хотел встряхнуть клеркаи сказать: « Дерись, придурок. Борись за нее. Никогда не беги с полябитвы. Никогда не сдавайся».
— Не сдавайся, мужик, — прошипел Кейон. Клерк поднялглаза и удивленно посмотрел на него.
— Ты же не можешь вот так отпустить ее! — зарычалгорец. — Она твоя жена.
Глаза клерка сощурились, он заморгал.
— Кто вы? Я вас знаю? — вскинулся он.
— Что? — спросила стоящая рядом с ним Джессика. —Что происходит?
— Ничего. Забудь.
Клерку за стойкой Кейон приказал:
— Успокойся.
Он не собирался спасать весь мир. Ну, может, и собирался, нознал, что действовать следовало совсем не так.
Джессика раздраженно фыркнула, взяла пакет у клерка, которыйснова стал послушным, дернула своей симпатичной задницей и зашагалак огромной двойной двери. Там она обернулась через плечо и бросилана Кейона взгляд, который говорил: « Ну пошли же, ты, здоровенное властолюбивое животное. Тымне совершенно не нравишься, но мы вместе вляпались в этодело».
Кейон позволил себе полюбоваться ею, потом подхватил зеркало иразмашистым шагом последовал за ней.
Двадцать дней в компании этой женщины.
Возможно, где-то и было божество, в которое не верил он, нокоторое верило в него. Верило, что он выплатит свой долг, и заранеевознаграждало его.
В дверях Джесси остановилась. Зевнула, вскинула руки, сцепила ихнад головой, выгнула спину и качнулась из стороны в сторону,выпрямляя позвоночник.
Черт побери, эта женщина была женщиной во всех нужныхместах!
И кому какое дело до причин происходящего?
Она была его на целых двадцать дней.
9
Джесси села за вишневый письменный стол в номере 2112, раскрыланоутбук и нахмурилась, глядя в маленькое зеркало, висящее на стене.Ну почему во всех отелях над письменным столом обязательно вешаютзеркало? Кто хочет смотреть на себя, когда что-то пишет? Наверное,большинство людей все-таки хотят, потому что в каждом отелеобстановка одна и та же: слева за дверью шкаф, справа ванная (илинаоборот); одна кровать повернута к письменному столу, над которымвисит неизменное зеркало; между кроватями стоит маленький столик состоль же обязательными часами, радио, телефоном. Вторая кроватьповернута к телевизору на кронштейне или подставке, и маленькийстолик у дальней стены и два стула у окна завершают обстановку.
Этот номер ничем не отличался, разве что был чуть наряднее, чемте, в которых ей приходилось бывать раньше: ковер цветашампанского, с золотистым блестящим рисунком, рельефные обои цветаслоновой кости с золотыми украшениями на молдингах, на кроватях —белоснежные крахмальные простыни и покрывала цвета шампанского,окна прикрыты волнистыми портьерами винного цвета.
Кейон МакКелтар принимал душ за закрытой дверью ванной.
Это оназакрыла дверь.
А еще она закрыла глаза, когда он сбросил килт прямо перед ней.Что вовсе не означало, что она была ханжой и не глазела на негочерез стеклянную дверь душевой кабинки, прежде чем плотнопритворить дверь. Глазела.
Как только они вошли в номер, взгляд Кейона тут же прикипел кдвуспальным кроватям. Джесси смотрела туда же, и это был один изтех напряженных моментов, когда люди либо прыгают друг на друга,либо стараются разойтись как можно дальше.
Она боком, как краб, двинулась в сторону и чуть не выскочилаобратно в коридор. Горец улыбнулся ей — легко, насмешливо, шагнул вномер первым и внимательно осмотрел комнату, прежде чем прислонитьзеркало к дальней стене, развернув его к двери. Джесси заметила,что в зеркале будут отражаться обе кровати, но решила об этом недумать.
На миг ей показалось, что он снова поцелует ее, но когда Кейонподошел к ней, он смотрел не на ее губы, а на дверь ванной.
— Господи, — воскликнул он, — современная уборная! Я не мог заглянуть за дверь изкабинета Лукана, но видел изображения…
Он удивленно замолчал.
— Это он там тебя держал… то есть зеркало висело в егокабинете?
Каким, наверное, странным было его существование в зеркале!Джесси не могла себе этого представить.
— Айе. И хотя я видел большинство современных изобретений вкнигах и тому подобном, у меня не было возможности исследоватьих.
Джесси собиралась прочитать ему краткую лекцию — да что угодно,лишь бы убраться подальше от этих кроватей, — но он, как ираньше в машине, предпочел сам взяться за дело и начал поворачиватьручки, нажимать кнопки, брызгать из маленьких бутылочек шампунем икондиционером, и в итоге ванная заполнилась паром, как сауна, изапахла туалетными принадлежностями.
— В этой гостинице есть кухня и служанки,девочка?
Чтобы задать этот вопрос, Кейон даже прекратил ненадолго свои«исследования».
Джесси кивнула.
— Тогда прикажи подать нам еду. Я умираю от голода. Мясо.Много мяса. И вино.
Когда он начал снимать наручи, ей следовало бы догадаться, кчему все идет.
А Кейон, недолго думая, сбросил килт. И стоял там, совершенно несмущаясь. На нем была только кожаная перевязь, удерживающая тяжелыйкинжал с драгоценной инкрустацией. Сняв и перевязь, Кейон шагнулпод горячие струи.
Пульс внезапно подпрыгнул к горлу Джесси. Она резко отвернуласьи зажмурилась.
Она до сих пор ощущала на губах его вкус. Тот поцелуй ввестибюле ошеломил ее.
И обжег до самых кончиков пальцев. Кейон не пытался засунуть ейв рот язык, не хватал ее за грудь, как сделал бы, если бы хотелотвлечь ее от чего-то поцелуем. Нет, он целовал ее лениво, некасаясь больше нигде, целовал так, словно у них в запасе была целаявечность. Его мягкие, полные, сексуальные губы нежно пощипывали еенижнюю губу.
Джесси практически растаяла от прикосновений этого эгоистичногонеандертальца и чувствовала, как открываются ему навстречу еегубы.
Логика, разум, осознание происходящего — все исчезло из ееголовы внезапно и бесследно, словно кто-то высосал ее мозгпылесосом через ухо.
Именно его нежность застала ее врасплох, решила Джесси по дорогек лифту. Нежность удивила ее, вот и все. Она просто не ожидалатакого ласкового прикосновения от этого агрессивного мускулистогомужчины. Она была не готова, точно так же, как не была готоваувидеть его голую задницу.
И ведь, проклятие, какую задницу…
Девушка открыла глаза, обернулась и уставилась на горца череззапотевшее стекло — на все два метра обнаженного идеальноготела.
Мощные мускулы сплетались на длинных ногах и массивных бедрах, азадница была подтянутой, идеальной формы и тоже состояла измускулов. Как же ей нравились шикарные задницы у мужчин! Слишком умногих сейчас их просто не было. И ноги, и зад Кейона были покрытытонкими шелковистыми темными волосками; он был явно не из техсердцеедов-бодибилдеров или моделей, которые брились, — он былмужчиной из мужчин и гордился этим. Темные волосы были видны напредплечьях и под мышками.