Самый темный ангел

За секунду до того, как она достигла бы земли, онматериализовался. Схватил ее под мышки и взмахнул крыльями,замедляя их. Ее ноги больно стукнулись об его, но Лисандр удержалее.

Ее глаза распахнулись, янтарь схлестнулся с тьмой, оназарычала.

Другие спросили бы, кто он и потребовали бы отпустить. Но неБьянка.

— Большая ошибка, Опасный Незнакомец, — отрезалаона. — Ты заплатишь за это.

Он много лет участвовал в разных битвах и, хотя не видел, нознал, что она достает спрятанный в пальто кинжал. Не нужно бытьпсихологом, чтобы понять, что она собирается с ним сделать.

— Это ты совершила ошибку, Гарпия. Но не беспокойся. Явсячески намерен исправить это, — и прежде, чем ее оружиедостигло бы цели, он выкинул ее в другое измерение, в свой дом —где она и останется. Навсегда.

Глава 2

Бьянка Скайхок изумленно огляделась. В одно мгновение, оналетела с ледяной горы, избегая допроса сестры, и собираласьпобедить в их игре «кто-сломает-меньше-костей», а в другое —находилась в руках великолепного блондина. Что ее отнюдь нерадовало. Она попыталась ударить его ножом, но он не позволил. Онзаблокировал ее. Никто не мог избежать смертельно удара Гарпии.

Сейчас, она находилась внутри облачного замка. Замок этот, посвоим размерам, превосходил все дома, которые она когда-либовидела. Он был теплым, здесь пахло чем-то душисто-сладким, а еще,возникало чувство, будто плывешь по воздуху.

Стены белые и немного дымчатые, на них, будто живые, двигалисьрисунки крылатых существ, ангелов и демонов, летающих в утреннемнебе. Они напоминали ей рисунки Даники. Даника — Всевидящее Око,она могла наблюдать за Адом и Раем. Пол, хоть и состоял из той жесубстанции и даже позволял увидеть землю и людей внизу, былтвердым.

Ангелы. Облака.Рай? Паника затопила ее, когдаона вспомнила лицо мужчины, схватившего ее. Определение «Ангел»идеально подходило ему. От макушки головы до последнего мускула,тело его поцеловало солнце, золотые крылья простирались за спиной.Даже белая тога, спускающаяся до лодыжек и сандалий, придавала емусвятости.

Значит, он ангел? Ее сердце екнуло. Он не человек, это точно. Ниодин человек не может сравниться с таким совершенством. Но черт,эти глаза… они были темны и жестоки, ну ладно, пусты.

Но его глаза не то, о чем сейчас стоитбеспокоиться. Ангелы были убийцами демонов, а она былаочень близка к этому определению. В конце концов, ее прапрадед самЛюцифер. Люцифер, который год провел на земле без ограничений,грабя и насилуя. Немногие женщины зачали, но именно их дети сталипервыми Гарпиями.

Не зная, что делать, Бьянка ходила кругами вокруг своегоблондина; он оставался на месте, даже когда она заходила ему заспину, будто бы ему нечего опасаться. Может, он не знал. Очевидно,он очень силен. Во-первых, он сумел блокировать ее — она до сих порне могла осознать этот факт, — а во-вторых, он как-то сумелснять с нее пальто и оружие, ни разу не прикоснувшись.

— Ты ангел? — спросила она, когда снова оказаласьперед ним.

— Да, — без колебаний. Будто бы ему нечегостыдиться.

Бедный парень, подумала она, содрогнувшись. Похоже, он не знал,с какой стороны она рассматривает его. Если бы ей предложиливыбирать между ангелом и собакой, она выбрала бы собаку. Они, покрайней мере, респектабельны.

Она никогда еще не была так близка к ангелу. Видела, да. Точнее,видела того, кого посчитала за ангела, но позже оказалось, что этомаскирующийся демон. В любом случае, она терпеть не могла парня,приходящегося отцом её младшей сестры. Он считал себя Богом, а всехостальные ниже его.

— Ты притащил меня сюда, чтобы убить? — спросила она.Вряд ли ему повезет в этом, конечно. Он поймет, что она отнюдь нелегкая добыча. Многие бессмертные пытались убить ее, но никому неудалось. Явно.

Он вздохнул, теплое дыхание коснулось ее щеки. Она неосознанносократила расстояние между ними; от него пахло льдами, которые онаочень любила. Свежий и чуть поскрипывающий запах с едва заметнымнамеком на что-то земное.

Когда он осознал, что между ними почти не осталось дистанции,его губы — слишком полные для мужчины, но идеальные для него —сжались в тонкую линию. Она не заметила его движений, но он вдругоказался довольно далеко от нее. Хм. Интересно. Почему он увеличилрасстояние между ними?

Из любопытства она подошла к нему.

Он попятился назад.

Он отошел. Почему? Он боится ее?

Только из принципа, как она часто делала, она вновьприблизилась. И, снова, он отстранился. Так. Большой и грозныйпарень не хочет быть рядом с ней. Она улыбнулась.

— Итак, — повторила она, — ты собираешься убитьменя?

— Нет. Я перенес тебя сюда не для того, чтобы убить, —его голос был богатым, глубоким и таил в себе все грехи. И, тем неменее, она подумала, что не стоит верить ему, хотя его тонподразумевал полную ответственность за свои слова. Будто бы онговорил о чем-то, не вызывающем сомнений. Неизменном. — Я хочупоказать тебе свою жизнь. Хочу, чтобы ты научилась жить так же.

— Почему? — чтобы он сделал, если бы она прикоснуласьк нему? Тонкие, как паутина, крошечные крылья на ее спинезатрепетали от этой мысли. Ее футболка была специально сшита для еевида так, чтобы при переходе в супер-скорость не прижиматькрылья. — Стой. Не отвечай. Давай начнем сначала, — ложь,но ему не обязательно знать об этом.

— Бьянка, — сказал он, терпение заканчивалось, —это не игра. Не заставляй меня привязывать тебя к моей кровати.

— О, вот это мне нравится. Звучит заманчиво, — онаобвилась вокруг него, касаясь пальцами лица и шеи. — Мягкая,как у ребенка.

Он замер на вдохе.

— Бьянка.

— Но привлекает меня больше.

— Бьянка!

Она погладила его задницу.

— Да?

— Ты прекратишь это немедленно!

— Заставь меня, — она мелодично рассмеялась.

Насупившись, он протянул руку и сжал ее плечо. Она не успелаотклониться; потрясающе, он был быстрее, чем она. Он дернул ее ксебе, и, прищурившись, посмотрел на нее сверху вниз темнымиглазами.

— Ты не будешь прикасаться ко мне. Это ясно?

— А ты? — ее взгляд остановился на руке на ееплече. — В настоящий момент именно ты прикасаешься ко мне.

Его взгляд тоже упал на ее плечо. Он облизал губы и сжал еесильнее, что ей понравилось. Затем он посмотрел на нее так, будтобы она горит, и отступил.

— Ты меня поняла? — спросил он жестко ибесстрастно.

В чем проблема? Он должен был касаться ее. Она быласоблазнительной Гарпией, черт побери! Ее тело — произведениеискусства, а лицо совершенно. Но для его успокоения онасказала:

— Да, я поняла. Но это не значит, что я будуподчиняться.

Ее кожа пылала, требуя его прикосновений. Плохая девочка. Очень, очень плохая девочка. Он всеголишь глупый ангел, совсем не подходящая для нееигрушка.

Ему потребовалась минута на осознание ее слов.

— Ты не боишься меня? — его крылья показались надплечами.

— Нет, — ответила она, поднимая брови и прилагая всеусилия, чтобы казаться невозмутимой. — А должна?

— Да.

Что ж, тогда ему как-то придется вырастить огненные когти, как уее отца. Это была единственная вещь, которой она боялась. Ребенком,она как-то почесалась о них, разъедающий кожу огонь распространилсяпо всему телу, заставляя корчиться на полу от нескончаемой боли.Она все сделает, чтобы избежать повторения этого опыта.

— Ну, а я не боюсь. Теперь можешь начинать учитьменя, — она положила руки на его бедра, глядя ему вглаза. — Я задала тебя вопрос, но не получила ответ. Почему тыхочешь, что я стала похожей на тебя? Причем настолько, что притащилменя на небеса, в свой дворец?

Его глаз нервно дернулся.

— Потому что я хороший, а ты плохая.

Ещё один смешок вырвался у неё. Он нахмурился, заставляя еесмеяться еще сильнее, так, что даже слезы полились. — Отличнаяработа. Ты не дашь мне заскучать.

Он сильнее нахмурился.

— Не дразни меня. Это значит, что я оставлю тебя здесьнавсегда и научу, как стать безгрешной.