Сестра невесты

Казалось, Эверил пыталась сама себя в чем-то убедить, видно, ее все-таки беспокоила реакция Вэнса на мой срочный отъезд.

После ее ухода я заглянула на кухню. Миссис Макалистер, поджав губы, с остервенением мыла посуду. Интересно, слышала она мой разговор с сестрой, задумалась я, стоя у окна. В саду кудрявились цветущие яблони, с веток на землю тихо падали нежно-розовые лепестки.

Экономка, проследив за моим взглядом, глубокомысленно заявила:

— Люди не замечают, как течет время. Все пройдет, и пора цветения тоже. А ведь сейчас так хорошо. Поспеют фрукты — от мальчишек спасения не будет. Филлипса сколько раз уже ловила, но он упорно лезет снова. — Она посмотрела на горы посуды и продолжила: — Жаль, что миссис Этертон объявилась в самый неподходящий момент. Без нее мистер Эшмор успел бы все привести в порядок. Может, она не так бы расстроилась.

Понятно, ей уже было известно о моем отъезде.

— Я возвращаюсь домой, миссис Макалистер, — сказала я.

Она кивнула:

— Я догадалась. У миссис Этертон такой громкий голос, что я не могла не слышать вашу беседу. Могу сказать одно: это просто безобразие, что вам надо уезжать. Выгнать вас сейчас, когда мы так славно зажили… Насчет Филлипса я вас, конечно, предупреждала, ну да ладно. Родни сильно изменился с тех пор, что вы с нами. Должна признаться, и мне никогда не было так хорошо. Миссис Этертон слишком вспыльчивая. Она, правда, не вмешивалась в мою работу, но на самом деле домашние дела ее вообще не интересуют. Да и зачем ей думать о таких глупостях, если она выходит за Вэнса.

Экономка бросила на меня беглый взгляд. Догадывалась ли она об истинных отношениях между мной и Эверил. Мне не хотелось давать повод для бесконечных сплетен, и я беспечно произнесла:

— Пойду собирать вещи, поезд через час.

— Как вы доберетесь до станции?

— Сестра от Эшморов закажет для меня такси.

— Да-да, сколько раз я говорила миссис Этертон, что надо сюда провести телефон. Дом стоит на отшибе, мало ли что может случиться.

— Меня теперь это не касается, — сказала, я, пытаясь скрыть горечь. — Когда сестра выйдет замуж, она получит все, что ей надо… в Эшмор-Хаус.

— Может быть, может быть, — хмыкнула экономка. — О вкусах не спорят, но я ни за что не стала бы жить под одной крышей с мистером Эриком. Никогда не знаешь, что у него на уме. У меня от него мороз по коже продирает. Но они с миссис Этертон друг друга стоят: я несколько раз слышала, как они грызутся. Ой, я вас задерживаю, — неожиданно спохватилась она и выплыла в гостиную, где начала энергично стирать пыль с мебели.

Я занялась сборами. Хорошо, что Родни в школе: будет меньше переживать. Дети быстро привыкают к переменам. Вскоре он забудет события прошлой ночи, а я постепенно превращусь в дальнюю родственницу, которую надо будет изредка навещать.

Час пролетел незаметно — и вот я уже в такси, миссис Макалистер неистово машет мне на прощание. Я бросаю последний отчаянный взгляд на пряничный домик из доброй немецкой сказки о Гансе и Гретхен…

На станцию я прибыла с огромным запасом времени. Купив билет, я уселась на скамью и огляделась по сторонам. У окошка доставки посылок стоял мужчина. Это был Боб Причард. Он тоже заметил меня и с большой коробкой в руках подошел ко мне.

— Эстер, ты все-таки уезжаешь? — расстроился он.

Его ласковый взгляд согрел мне душу. Мне было приятно знать, что хоть один человек сожалеет о моем отъезде. Минутная радость сменилась глубоким унынием. Мне не хотелось никого видеть, давать объяснения.

— Маленькая обманщица, ты решила улизнуть незаметно. Но это нечестно!

— Нечестно, — смиренно признала я его правоту. — Но обсуждать уже нечего. Я знаю, каким настойчивым ты можешь быть. А вдруг я не устояла бы и поддалась на уговоры?

Доктор воздел руки к небесам в жесте безнадежного отчаяния:

— Типичная женщина! Господи, девочка, а почему нельзя было просто принять мое предложение? Или ты вдруг почувствовала отвращение ко мне и к Уэрфильду?

— Нет, конечно нет.

— Тогда почему ты не можешь принять такое простое решение и приступить к работе? Я не буду ни к чему придираться: можешь делать опечатки в бумагах, забывать фиксировать вызовы… Я стану самым мягким человеком на свете…

— Дорогой Боб, я все это знаю, — засмеялась я и, чтобы разрядить обстановку, добавила: — Память у меня хорошая, печатаю я быстро и без ошибок.

Боб взял меня за руку.

— Почему ты хочешь уехать?

Что я могла ответить? Я смотрела на рельсы, вдали они почти растворялись в золотистой дымке. Вот и мое будущее виделось мне таким же зыбким, неопределенным. Сердце мое сжалось, будто его коснулась ледяная рука.

— Ты любишь Вэнса Эшмора, я прав? Но у тебя нет ни малейшей надежды… И ты решила выйти из игры.

Я напряженно молчала, не в силах даже взглянуть на Боба.

— Эстер, но ты же должна понимать, что это безумие увлечься таким человеком. Столько всего непонятного связано с его именем.

— Например?

— Несчастный случай с Эриком, дружба с Эверил, загадочная смерть мистера Этертона… Никто толком ничего не знает, но не бывает дыма без огня. Короче говоря, он совершенно неподходящий человек для такой девушки, как ты.

— А что я! — Голос мой дрогнул. — Ты многого обо мне не знаешь.

— Я знаю достаточно, чтобы понять: ты не из трусливых, а пытаешься сбежать.

— Что ты имеешь в виду?

— Наберись мужества и терпения, останься и начни все сначала. Ты же опытный работник, здесь полно…

— Я не хочу превращаться в Сибил Вильсон.

Боб улыбнулся:

— Ты слышала о бедняжке Сибил?

— Да, слышала о ее собачьей преданности, о том, что ей безразлично, что с ней происходит, лишь бы иметь возможность видеть Вэнса. И она… и у нее… — Я была на грани истерики.

— И у нее лицо круглое, как луна, — серьезно проговорил Боб.

Я засмеялась сквозь слезы:

— Ладно, я веду себя глупо, но влюбленному человеку сложно трезво смотреть на вещи.

— Ничего, у тебя со временем получится. Только не убегай. А то будешь всю жизнь терзаться необоснованными надеждами и сожалениями. Если останешься, то сможешь увидеть, как эта парочка марширует к алтарю. И может быть, на тебя это не произведет ни малейшего впечатления.

— Я же говорила, ты умеешь убеждать, — тоскливо промямлила я.

— Ты остаешься?!

— Да, воспользуюсь твоим предложением, раз уж мое будущее ни здесь, ни дома не выглядит лучезарным.

— Отлично. Тогда нечего тут философствовать. — Он вскочил и потащил меня на стоянку. — Спорим, ни за что не отгадаешь, что у меня в коробке, — проговорил он, запихивая ее на заднее сиденье автомобиля. — У тебя три попытки…

— Бинты?

— Господи, у тебя совершенно отсутствует воображение. С таким количеством бинтов я бы мог превратить Уэрфильд в одну гигантскую мумию. Это подарок миссис Первис на день рождения — электроодеяло. Она на днях проговорилась, хотя, если честно, я и не предполагал, что у такого монстра может быть день рождения: Намек я понял. Потом я вспомнил, как она жаловалась, что вечно мерзнет — в этом нет ничего удивительного, ведь у нее в жилах течет не кровь, а ледяная вода, — и я заказал в Лондоне суперодеяло.

— Ты решил ее просто-напросто подкупить, — смекнула я. — Она будет недовольна моим вторжением, тебе придется ее успокаивать, задабривать…

— Ну, она, конечно, не бросится к тебе с распростертыми объятиями. Она привыкла всем здесь заправлять… Возможно, у нее золотое сердце, но я до сих пор не обнаружил его следов. Сейчас поедем домой, я тебя ей представлю, все тебе покажу. Потом подыщем тебе жилье. Не волнуйся, вы поладите.

Но я все равно нервничала. Эх, зря я не уехала! Нервы мои были на пределе.

Знакомство с миссис Первис обернулось полной катастрофой. Когда Боб представил нас друг другу, она холодно кивнула и сказала:

— Доктор Причард, вам лучше знать, нужен нам секретарь или нет. Но я была уверена, что хорошо справляюсь со своими обязанностями. Я записывала вызовы и днем и ночью. Всегда беспокоилась о вашем питании. Но я не имею права голоса в этом доме.