Вторая жена

Лепешки явились последней каплей. Фелисити расплакалась.

— Трейси, — сказала она, шмыгая носом и разыскивая платок, — знаешь, я не смогу держать тебя. Я больше не могу себе этого позволить, потому что осталась без работы.

К ее удивлению, Трейси рассмеялась.

— А для чего, по-вашему, был созван семейный совет? — Она намазала лепешки маслом и налила чай. Потом открыла окно и крикнула: — Тони! Чай готов! — После чего закрыла окно и протянула Фелисити чашку.

Фелисити пила чай и лениво чесала котенка за крошечным круглым ушком. Котенку это нравилось: он перевернулся на спину и подставил ей толстое круглое брюшко. — На семейном шабаше денег не печатают, — сказала она.

Задняя дверь открылась, и Тони вошел как раз вовремя, чтобы услышать ее мрачную фразу.

— Нет, — сказал он, — но можно перераспределить ресурсы. Кажется, так это называется на жаргоне современных менеджеров. — Он взял чашку, две лепешки, придвинул стул и сел рядом с Фелисити.

— Я оставлю вас, — сказала Трейси. — Мелани с Джейкобом уже заждались. — Она весело выпорхнула из кухни. Через несколько секунд ее древний автомобиль ожил и с ревом покатился по аллее.

Фелисити посмотрела на Тони.

— Ради Бога, как ты собираешься перераспределять ресурсы? — спросила она. — Мы уже сосчитали все до последнего пенни.

— Так было, — ответил Тони. — Но теперь все по-другому. — Он протянул Фелисити лепешку, увидел, что жена готова возразить, и сказал: — Молчи и слушай. Мальчики сами предложили забрать их из школы святого Бонифация и отдать в уэстгэмптонскую среднюю. Это позволит значительно пополнить семейный бюджет. Если мальчики будут ходить в государственную школу, наши финансовые проблемы будут решены и мы сможем позволить себе держать Трейси.

— Но теперь я не буду ездить в Лондон и смогу сама заниматься домашней работой, — возразила Фелисити. — Так что она мне не нужна. Во всяком случае, постоянно.

— А это уже второй вопрос, — с улыбкой ответил Тони. — Который очень волнует Трейси. Она не знала, как тебе сказать.

Фелисити нахмурилась. В чем дело?

— Сказать мне? Она что, недовольна? Я мало ей плачу?

Тони покачал головой.

— Ты не единственная, у которой меняется жизнь. Трейси тоже решила сменить курс. — Он взял еще одну лепешку и намазан ее маслом. — Наверно, ты уже слышала, — сказал он с полным ртом, — что Сэм Эпплби переехал к Трейси.

Фелисити кивнула.

— Да, но…

— Слушай дальше. Сэм нашел себе работу в садоводческом центре «Холлиерс». Позже он хочет основать собственный бизнес, а пока поучится делу. Он сообразителен и любит садоводство. Я думаю, у него получится.

— Но какое это имеет отношение к работе Трейси? — Фелисити вспомнила о том, как страстно эта молодая женщина отстаивала собственную независимость. — Не могу представить себе, чтобы она согласилась жить на иждивении Сэма.

— Она и не соглашается, — кивнул Тони. — Должен сознаться, что я приложил к этому руку. Я убедил Трейси, что их связь будет прочной только в том случае, если Сэм будет чувствовать себя главным добытчиком. Что его работа должна быть основным источником дохода для всех троих. Поэтому она согласилась приходить сюда дважды в неделю. Все остальное время она будет сидеть дома, заботиться о семье и налаживать собственный кулинарный бизнес.

— Какой еще кулинарный бизнес? — Фелисити ничего об этом не слышала и почувствовала, что события вновь выходят из-под ее контроля.

Тони объяснил идею и то, как Трейси собирается ее осуществлять. — Теперь ты сама понимаешь, — закончил он, — что все сложилось к лучшему. Сэм взял на себя заботу о семье как раз тогда, когда ты потеряла работу.

Фелисити немного помолчала, обдумывая услышанное, а потом сказала:

— Но ведь Трейси понадобятся деньги. Как она начнет свой бизнес без посуды и промышленного холодильника, не говоря уж о предоплате за продукты?

Тони густо покраснел и смущенно кашлянул.

— Ты?! — показала на него пальнем Фелисити.

— Да, — признайся Тони. — Я дал ей четыреста фунтов, чтобы было с чего начать, не волнуясь из-за отсутствия наличных.

— Ты сентиментальный балбес, — улыбаясь сказала Фелисити.

— Знаю. Но мне хотелось, чтобы они поладили. Хотя бы ради Джейкоба. Началась эта история не лучшим образом, а теперь у них появится возможность взять новый старт.

Фелисити откинулась на спинку уютного старого кресла.

— Думаешь, у них получится? Смогут они ужиться?

— Кто знает? — Тони красноречиво пожал плечами. — Все зависит от них самих. А мы можем только надеяться и слегка подталкивать их в нужном направлении.

Фелисити засмеялась.

— Слегка? По-моему, ты дал им изрядного пинка!

Тони улыбнулся и сказал:

— Вернемся к тебе. Как только пройдет шок от сокращения, ты сможешь заняться тем, что советуют Оливер и Айрин: работать на дому по договору.

— Не знаю, смогу ли я работать. Мне нужно будет приглядывать за ребенком, — сказала Фелисити, снова впадая в мрачность. Ей вспомнились пеленки, бессонные ночи и гора приспособлений для стерилизации и наполнения бутылочек. — Кстати, ты мог бы подождать и сначала сказать о результатах анализа мне.

— Извини, но мне показалось, что ты хочешь, чтобы об этом знали все. — Ничуть не пристыженный, Тони продолжил: — Как бы там ни было, ребенок тебе не помешает. Весь вопрос в том, сколько времени ты сможешь этому уделять. Решай сама. — Он посмотрел на хмурое лицо Фелисити и подмигнул. — Милая, я тебя хорошо изучил. Ты взбесишься, если останешься без умственной работы.

Внезапно Фелисити представилась восхитительная картина: она целыми днями сидит и ничего не делает. Ни о чем не думает, не ударяет палец о палец и не только не бесится, но купается в блаженном забвении. Однако после того, как Тони с энтузиазмом описал ожидающую ее карьеру, говорить о своих мечтах не имеет смысла.

Тони продолжил:

— Но важно помнить, что тебе не придется работать как сумасшедшей ради денег. Ты можешь делать то, что тебе нравится, а заработанные деньги станут твоей премией. Свое выходное пособие можешь положить в банк или сделать с ним все, что тебе хочется. Например, приберечь на черный день.

Фелисити помолчала, а потом ответила:

— Несправедливо, что ради меня мальчики должны принести такую жертву. — Это была правда. Она давно волновалась за Филипа и Питера. Переход из школы в школу мог свести на нет все, чего она добилась, пытаясь найти общий язык с пасынками. А вдруг они возненавидят ее за то, что их жизнь в очередной раз полетела кувырком и им пришлось бросить привычную школу? — Ты уверен, что они действительно этого хотят? — с сомнением спросила Фелисити.

— Абсолютно. Это ничуть не изменит ваши отношения, — мягко ответил Тони, словно подслушав ее мысли. — Наоборот, укрепит семью, потому что они будут здесь каждый день, вместо того чтобы приезжать только на уик-энды.

Фелисити подумала, что, если они действительно будут здесь каждый день, хлопот у нее сильно прибавится, но промолчала. Сказать это вслух было бы черной неблагодарностью. Перед ней опять простиралось будущее, и оно опять было не таким, каким ей представлялось.

Хилари и Аннабел сидели на кровати в спальне Хилари и жевали яблоки. Мальчишки валялись на полу и соревновались, кто из них дальше щелчком отшвырнет зернышко: свои яблоки они уже съели. Дисковый проигрыватель был включен на полную громкость: известный рок-певец пел о том, что не следует вырубать деревья, а нужно беречь мир для всех бедных людей.

— Ему легко спасать мир, — хмуро сказал Филип. — Он миллионер.

— Наверно, он забыл, что значит быть бедным, и даже не помнит, как выглядит дерево, — свысока сказала Аннабел. — Что с него взять, он всего лишь рок-певец. — В последнее время она открыла для себя классическую музыку и полюбила Малера.

— Я думаю, что он хочет добра, — сказал Питер, как обычно пытавшийся во всем видеть положительную сторону.

— Ага! Так же, как и ты. Не понимаю, почему ты согласился уйти из школы святого Бонифация. — Филип перевернулся на спину и выплюнул семечко, вложив в это дело все свои силы.