Страница 7 из 58
Вот сойдет Алекс с самолета…
Я решила провести время в аэропорту с максимальной пользой. Сделала новую прическу — не стрижку, а именно прическу — и почувствовала себя дикторшей с телевидения. Мне нравилось изображать особу, постоянно делающую прическу, как бы это ни дисгармонировало с тем, что творилось у меня в области бикини (но ведь этого никто не видит, правда?). Из копны блекло-коричневых завитушек, конечно, особо много не соорудишь, но в парикмахерской постарались от души и даже помычали, изображая заинтересованность, когда я обронила, что встречаю в аэропорту своего друга, который возвращается из Америки.
Пока над моей головой колдовали, в ней то и дело всплывали воспоминания. Как-то Алекс вломился в наш офис в одиннадцать утра, прошествовал мимо этих церберов, секретарш, вошел ко мне, опустил жалюзи, и мы прямо там все и проделали. Или еще случай, когда мы совсем разгулялись и попытались вломиться в собор Святого Павла. Или когда прорвало центральное отопление и мы наотрез отказались вылезать из постели, даже чтобы поесть, провалялись так девять часов и писали прямо из окошка… Или когда Алекс отправился «за утешением» к старому другу и пропадал целых три дня, а я так и не выяснила ни где он был, ни с кем… Или как я встретила его родителей… а, нет, чего не было, того не было. Я выкинула из головы плохие мысли и решила, что отныне все будет по жестким правилам. Хочет вернуться — пожалуйста, но на моих условиях. На этот раз Фран станет мной гордиться.
Решено. Будем вместе как можно чаще. Конец его загулам с приятелями. Но, с другой стороны, если я стану такой приставучкой, Алекс совсем затоскует, да и я затоскую, и в конце концов мы только и будем бормотать «э-э, а в кино не хочешь сходить?», или «э-э, да по фигу», или «ты бы что посмотрел?», или «да мне все равно». И так пока друг друга не пристукнем!
Ладно, тогда будем шокировать общественность. Целоваться и обниматься не обязательно, но держаться за руки не помешает. И если мы встретим кого-нибудь из знакомых, Алекса вряд ли примут за моего кузена.
И пусть Алекс хотя бы попытается наладить отношения с моими друзьями. Правда, они все его ненавидят. Я снова позвонила Фран.
— Оставь меня в покое. Ты мне больше не подруга. Ты связалась с неприкасаемыми.
— Фрааан. — Моя паника уже давала знать о себе.
— Ладно. Вот тебе один тест. Его не было десять месяцев, так?
— Угу. Я прическу сделала!
— О, очень тонкий ход… Итак, Алекс отсутствовал десять месяцев. После того, как попросту испарился и никаких вестей о себе не подавал.
— А открытка?!
— Открытка, которую ты получила шесть дней назад, когда Алекс вспомнил, что подставил своего дружка Чарли и приткнуться ему теперь некуда.
— М-м-м.
— Хорошо. Таковы факты. Ты оказалась достаточной дурой для того, чтобы болтаться там и его ждать. Допустим, что у кое-кого хватит ума купить тебе подарок, так?
— Ой, Алекс в подарки не верит. Он считает это буржуазным.
Ну а теперь она из-за чего вздыхает?
— Мел, что ты делаешь! Скажи мне, что ты его у себя не поселишь!
— Э-э…
— Фантастика. Ты уже сообщила Линде о пополнении в своей развеселой кеннингтонской семейке?
— С Линдой все будет нормально. Она ничего не скажет.
— Полагаешь, это одно и то же?
Я была слишком расстроена, чтобы продолжать этот разговор. Моя лучшая подруга с четырехлетнего возраста ни черта не понимала в моей жизни!
— Мел, ты же знаешь, что я ничего бы не сказала, если бы о тебе не заботилась, так?
— Ага, — буркнула я без особой признательности.
— Позвони мне, когда Алекс объявится. Кстати, во сколько это будет?
— Э-э, в ближайшие минут пятнадцать.
— Хорошо. Хвост пистолетом. Пока.
Все правда. Алекс поступил со мной по-скотски. Просто… Ох, эти проблемы Алекса — с чего начать? Школа-пансион, странные родители, которые развелись, когда ему было совсем мало лет. Я часто ударялась в психологию, если дело касалось Алекса. Незадолго до нашего знакомства он как раз вырос из того возраста, когда пытаются отыскать свою задницу где-то на Гоа [3]. Что ж, я ему больше не тряпка для вытирания ног.
Вот хорошо, девять часов осталось. Новое промывание мозгов мне не требовалось, а вот поговорить с кем-нибудь отчаянно хотелось, так что я позвонила Аманде. Трубку снял какой-то парень.
— Здравствуйте. Аманда дома?
— Нет. Ей что-нибудь передать? Я узнала этот акцент!
— Фрейз, привет, это Мелани! Пауза.
— Мелани…
— Мелани Пеппер. Ну, помнишь! Мел! Господи.
— А, да-да, привет. Что поделываешь?
Да так, посиживаю в аэропорту Хитроу, куда прискакала по ошибке на пятнадцать часов раньше времени, сделала прическу, а теперь дожидаюсь своего бывшего парня — эгоиста, который слинял чуть ли не год тому назад. А я, похоже, до сих пор не могу выкинуть его из головы и с работы из-за этого свалила без всяких объяснений.
— Все то же самое.
— Здорово. — Неужели это самая непринужденная беседа, на какую мы способны?
— Поздравляю, — сердечно сказала я. — Ты женишься на моей давней подруге!
Я попыталась представить, как Фрейзер склоняется, чтобы поцеловать Аманду, но ничего путного у меня не вышло. Его кудри наверняка попадут ей в глаза. А она такое не выносит.
Фрейзер нервно засмеялся:
— Да, похоже.
— А ты, оказывается, лэрд, — добавила я.
— Да, точно. Так передать ей что-нибудь?
— О — о… В общем-то, ничего. Я просто так звонила, поболтать о своем, о девичьем.
— Ясно. Ладно. Пока.
Меня частенько посещали романтические мечты о том, как я повстречаюсь с кем-нибудь из своих былых обломов: теперь глаза у него откроются и меня увидят в совсем ином свете — мягкую, мудрую и волнующе желанную. Но хотя встречи происходили в самых разных экзотических местах, две вещи в фантазиях всегда оставались неизменными: облом вспоминает, кто я такая, и пугается до смерти.
Да пошло оно все! Я вернулась к тому, с чего начала. Я позвонила маме. Давно должна была позвонить. Часов девять назад. Мама у меня милая, по-настоящему милая, она занимается выпечкой и блюдет традиции во всех смыслах этого слова. Я была убеждена, что маме не больше сорока, она легкомысленна до неприличия, а еще она каждый божий день облачается в костюм почтенной матери семейства и берет в руки скалку. Вот такая у меня мама, — по крайней мере, я такой ее представляла.
— Привет, мама, как ты?
— Мелани! Я как раз о тебе говорила. Неудивительно, если учесть, что разговоры с моим старшим братом Стивеном обо мне — ее самое любимое занятие, после стряпни конечно. Впрочем, у мамы полно талантов и пристрастий: она обожает смотреть телевизор, играть в бридж, без умолку болтать с моим отцом, который в ответ только похмыкивает. Я редко общалась с папой по телефону — ведь во время телефонной беседы нельзя манипулировать всякими полезными штуками (макаронами с сыром, пивом или телевизионным пультом). Мой папа — это вылитый Гомер Симпсон [4], только не такой самодовольный.
— Это правда, что я слышала — что Аманда Филлипс выходит замуж за того замечательного юношу, которого ты как-то приводила?
— Да. Кстати, Алекс возвращается.
— Что ж, чудный мальчик. Шотландец, кажется? У него такая славная улыбка. И он так хорошо себя ведет.
— Ему не четыре года, — разозлилась я. — Он не обязан хорошо себя вести. И вообще, Алекс возвращается.
— Наверняка свадьба будет пышная — эта семья никогда ничего не делает наполовину. Посмотрела бы ты на пристройку с бассейном, которую Дерек сделал в поместье! Я-то, конечно, ее не видела, но уверена — она почти такая же большая, как и сам дом!
— Звучит грандиозно. Знаешь, Алекс возвращается.
— А ты будешь подружкой невесты? Может, там будут и другие воспитанные шотландские мальчики и ты встретишь кого-нибудь замечательного.
Мама не особенно утруждала себя выбором слов.
3
Курорт в Индии, на берегу Атлантического океана, излюбленное место хиппи.
4
Глава семейства из популярного мультипликационного сериала «Симпсоны».