Любовь на выживание

Небо. Внезапно ноги у Джуди похолодели, и голову отпустило. Она летит! Возможно, не так, как Питер Пэн и Венди, наверняка не так, как птицы и бабочки, но летит! Над землёй, над полями, лесами и морями, над крошечными людьми, над разными странами и континентами, и впереди ее ждут еще более захватывающие приключения…

— Мисс? Хотите чего-нибудь выпить? Минеральная вода, сок, тоник? Водка, коньяк, джин?

Джуди смотрела на стюардессу, пытаясь понять, что та ей предлагает, но тут вмешался ее сосед, полный и абсолютно лысый дядька с безмятежным выражением лица.

— Берите коньяк. Первый раз летите? Бывает, Я мучился страшно, пока не привык. И представьте, только на пятый раз от добрых людей узнал, что коньяк — лучшее средство. Вообще-то лучше всего начинать еще в аэропорту, но молодой девице это неприлично, а уж в самолете — святое дело. Берите коньяк и возвращайтесь к жизни!

Джуди хихикнула и кивнула стюардессе. Та профессионально мило улыбнулась, и через пару секунд на откидном столике перед Джуди стоял пузатый пластиковый бокал, а на блюдечке благоухал тонко нарезанный лимон.

Коньяк она пила первый раз в жизни. Мать о таких вещах даже не рассказывала, но выражение ее лица недвусмысленно говорило о том, что если уж пьющие яблочный сидр попадают в ад, то что бывает с теми, кто пьет коньяк… Лучше и не думать! Джуди Саттон зажмурилась и лихо опрокинула пузатый бокал в рот.

По горлу полыхнула кипящая лава, дыхание прекратилось, все цвета и звуки стали ярче и звонче, а потом глаза заволокло слезами. Секундой позже в животе заполыхал пожар, ноги и руки сделались странно легкими, а потом Джуди поняла, что ей хорошо. Очень хорошо. Ни живот, ни голова больше не болят, исчез унылый ужас, тело налилось легкостью и бодростью, словно Джуди только что проснулась после долгого освежающего сна. Она всерьез задумалась, не взять ли еще коньяка, но толстяк предостерегающе поднял пухлый палец, видимо угадав ее мысли.

— Не вздумайте! Древние говорили — ничего слишком. Сейчас вы глотнули живой воды, следующий глоток сшибет вас с катушек. Мой вам совет: завернитесь в плед и спите. Самое интересное начнется над Африкой, часов через пять. На Мальте вас все равно разбудят. Спите, милая барышня.

Джуди хотела возмутиться — как можно спать, когда за окном такая красота! Потом накинула на колени плед… и заснула сном младенца.

Аэропорт Кейптауна спал в полуденной дреме. Сегодня было не особенно жарко, градусов тридцать, не больше, но собаки все равно валялись в пыли, вывалив языки набок, а люди скрылись под тентами и внутри прохладного здания аэропорта.

На площади остался только один человек.

Армейский джип немыслимой расцветки безмятежно стоял на самом солнцепеке. Капот был поднят, и раскаленные внутренности машины были прикрыты белой тряпкой. То, что могло сойти за остатки брезентового тента, лениво свисало со стальных рам бывалого ветерана автомобильного движения.

За рулем спал человек. Собственно, видны были только его ноги. Длинные, мускулистые, немного кривоватые, облаченные в старые джинсы, протертые до такой степени, что первоначальный синий цвет сменился неожиданным серо-зеленым. Кроме того, ноги были увенчаны — именно так, ибо они покоились на руле и были явно выше головы своего хозяина — тяжелыми армейскими ботинками с высокой шнуровкой. При взгляде на эти ботинки полицейского, лениво тащившегося по пыли в шлепанцах, пробил обильный пот. Температура внутри ботинок должна была зашкаливать за полсотни градусов…

Полицейский брел к машине отчасти из чувства долга, отчасти из любопытства, отчасти из человеколюбия. Если этот парень еще полчаса поспит на солнце, ему крышка.

— Мистер… Эй, мистер, проснитесь! А… это ты…

Едва приподнялась шляпа, прикрывавшая лицо обитателя джипа, полицейский мгновенно потерял к нему интерес. С точки зрения криминалистики это было более чем странно, потому что внешность незнакомца не могла оставить равнодушным никого, особенно блюстителя закона…

Мужчина был не очень молод, но и далеко не стар. Темные коротко стриженные волосы изрядно побиты сединой. Очень смуглое и откровенно бандитское лицо хранило выражение насмешливого презрения, отчасти потому, что именно так мужчина и относился к окружающему миру, а отчасти из-за зловещего шрама, тянущегося через небритую щеку к верхней губе. Усов и бороды незнакомец не носил, но бритье явно не входило в круг его повседневных обязанностей. Теперешней щетине было дня три-четыре.

Шея была короткой и мощной, плечи — широкими, фигура — громоздкой. Под клетчатой рубашкой перекатывались могучие мускулы, словно под шкурой… М-да, если уж сравнивать этого человека с каким-то животным, то никак не из породы кошачьих. Скорее, это был волк.

Волчьими были и глаза мужчины. Удивительные, то серо-зеленые, то карие с желтыми искрами, они смотрелись странно на этом хищном лице. Словно драгоценные камни на закопченной деревянной скульптуре, изображающей какого-то недоброго бога…

Густые брови ехидно вздернулись, и мужчина насмешливо протянул:

— Э, Джои, ты все еще околачиваешься в здешнем участке? Смотри, плоскостопие заработаешь. Или какие-нибудь террористы соберутся угнать самолет, а ты подвернешься под горячую руку.

Эбеново-черный полицейский в белой тропической форме (самое идиотское изобретение человечества — полицейский в шортах) поспешно отскочил от машины и с подозрением уставился на мужчину.

— Типун тебе на язык, Рэй Джонсон! От тебя одни неприятности. Что ты здесь делаешь? Небось затеваешь грязные делишки? И как это мистер Стил терпит тебя возле себя? На месте такого приличного джентльмена я бы тебя и близко к усадьбе не подпустил.

— К счастью для меня, Джои, мистер Стил заработался и забыл спросить твое мнение на этот счет. Поэтому я уж пока позатеваю свои грязные делишки, а ты держи ухо востро. Вот, к примеру, сегодня. Я ведь не просто так тут зад парю, Джои. Я жду одного известного наркокурьера и наемного убийцу. Только тебе говорю, по дружбе, вообще-то это тайна.

— Трепло ты, Рэй Джонсон! Так я тебе и поверил!

— А тут и верить нечего. Вот запоминай: толстый мужик в шляпе, белых портках и с кейсом. Темные очки, на ногах сандалии. Прилетит этим рейсом.

Джои сердито отмахнулся и поспешно зашагал обратно к зданию аэропорта. Вслед ему несся добродушный смех Рэя Джонсона.

Несколько часов спустя Джои, покрываясь холодным потом, смотрел на толстяка в белых шортах и темных очках, спускавшегося по трапу прибывшего самолета и деловито размахивавшего кейсом. Неужели трепач и пьяница Рэй Джонсон не наврал?

Джуди Саттон отлично выспалась за время полета и чувствовала себя почти на высоте. Мешали волнение и любопытство. Она едва не спихнула с трапа своего заботливого соседа, мистера Пардью, торопливо оглядывая площадь перед аэропортом. Никаких машин, никаких встречающих. Неужели Стил ее надул? Или просто опоздал?

Стоя на твердой земле и растерянно озираясь, она успела заметить, как к мистеру Пардью подошли двое полицейских, взяли его под руки и повели к зданию. Мистер Пардью явно сердился и норовил вырваться, но служители закона были неумолимы. Джуди с любопытством глазела на захватывающий процесс задержания и препровождения мистера Пардью в объятия закона, когда сзади нее и несколько над головой раздался мужской голос:

— Мисс Саттон, я полагаю?

Она обернулась и увидела человека, чью внешность разглядывал недавно полицейский Джои, подойдя к старому джипу. Не лишним будет сказать, что в Соммерсете подобные физиономии единогласно и однозначно считались разбойничьими, поэтому Джуди с чистым сердцем шарахнулась от незнакомца как ошпаренная. Тот в ответ усмехнулся, сверкнув волчьим оскалом. Один клык у него был сколот едва ли не наполовину, соседний зуб был стальным, и что-то подсказывало Джуди, что это не из-за твердых орешков.

— Не бойтесь, мисс. Меня зовут Рэй Джонсон, и прислал меня мистер Эндрю Стил. Вы — Джуди Саттон, прилетели из старушки Англии, где правит королева Елизавета, чьим подданным я, строго говоря, до сих пор являюсь. Я должен проводить вас в дом мистера Стила, поскольку вы приняли его приглашение пожить у него некоторое время, пока разъяснятся кое-какие факты, касающиеся вашего… близкого родственника. Все правильно?