Страница 29 из 31
Он не сказал ей, что сила возвращается в его неподвижные ноги. Тайну знала только Мгаба. Магда уезжала по делам, а он вставал с кресла и мучил себя упражнениями.
Мгаба была рядом, верная черная сука, лучший сторож и лучшая нянька. Сейчас даже смешно вспомнить, что он купил ее на заброшенном руднике за двадцать пять долларов… Там настоящая зимбабвийская принцесса стирала и мыла полы, а также спала за бесплатно с вечно пьяными старателями.
Ну а потом он решил избавиться от Магды и сделал это с блеском. Точно с таким же блеском должна была пройти и операция «Дочь Малроя», но вмешался случай. И Рэй Джонсон.
Почему-то сейчас Эндрю Стилу казалось, что во всем виноват именно Рэй Джонсон, хотя по-настоящему ошибся он сам. В любом случае, Рэй достаточно умен, чтобы сложить два и два…
Заполошно охнула в дальних кустах болотная перепелка, плеснула вода… Девяносто девять к одному, что это крокодил. Только Эндрю Стил знает, что это не крокодил. Это Рэй Джонсон, его лучший друг.
Рэй вытер руку о штаны. Плечо дергала невыносимая, жгучая боль, левая рука почти не слушалась его. Камешек, брошенный им далеко в сторону, спугнул перепелку. По крайней мере, Стил предупрежден. Не нужно стрелять в спину и потом всю жизнь мучиться неразрешимыми вопросами, виноват он был или нет.
Рэй бесшумно выбрался на берег и негромко окликнул своего друга.
— Эй, лейтенант…
Стил сильно вздрогнул и быстро оглянулся. Повернулся всем телом, и Рэй вздохнул. Никаких надежд на то, что все это сделала Мгаба. Так двигаться может только абсолютно здоровый человек.
— Энди, это я. Какого черта ты здесь делаешь? Сыро.
— Ничего. Скоро взойдет солнце. Ты все-таки пришел, Змей?
— Да… Бешеный.
— Где мисс Саттон?
— Она в безопасности, как и положено. Ты ведь велел мне ее охранять, не так ли?
— Разумеется. И не сомневаюсь, что ты все сделал как надо.
— Энди?
— Да, Рэй?
— Я не понимаю… если все это из-за денег Малроя, то зачем было подвергать ее такому риску?
— А риска никакого не было. Я ведь поручил ее тебе, не кому-нибудь.
— Там, у хижины, он мог ее убить…
— Никогда. Ты бы убил его раньше. А если даже и нет — в кустах сидел я, девушке ничего не угрожало.
— Даже когда она барахталась в реке с крокодилами?
— Еще раз повторяю — она была с тобой. Я уверен в тебе, дружище!
— И что же со мной будет теперь?
Стил посмотрел на Рэя ясным и абсолютно безумным взором.
— Это просто, Рэй. Теперь ты умрешь.
— И как ты потом ей это объяснишь?
— Не думаю, что она вменяема после таких приключений. Я притащу твой окровавленный труп и буду рыдать над ним, посыпая голову землей. Для пущего правдоподобия дам пожевать тебя крокодилам. Смерть в африканском лесу даже не подлежит уголовному расследованию, забыл?
Рэй мрачно покачал головой.
— Помню. Но ведь ты даже не знаешь…
— Брось, сержант. Мы-с тобой видели смерть всякую и разную. Зачем мне тебе врать? Ты ранен, едва стоишь на ногах, у тебя жар и лихорадка. Из оружия у тебя нож и карабин за спиной, но его еще надо снять с предохранителя. У меня на коленях заряженный винчестер, и я абсолютно здоров и полон сил…
— Она знает.
— Ничего страшного. Я собирался ей сказать. Нервные окончания такая тонкая штука. Взяли — и заработали.
— Ты не понял. Она знает все. И я тоже. А вот ты наоборот.
— Мистер Джонсон, интриги — не ваша стихия. Романы пишу я.
— Не читал. Но Малрой был жив, когда мы с Джуди пришли к дому.
— Мы с Джуди… как романтично. Ты уже успел ее трахнуть?
— За что ты ее так, Бешеный? Она ведь ни в чем не виновата. Бодался бы с Малроем…
— Если хочешь знать, мне ее тоже жаль. Попала в переплет, да еще такая наследственность…
— Нет у нее никакой наследственности.
— Что ты имеешь в виду?
— Джуди Малрою не дочь.
— Ага, он так вам и сказал: «Не дочь ты мне боле, после того, что сотворила с моими сыночками…»
— Энди, перед кем ты выделываешься, а? Здесь же нет никого, кроме нас, а я все знаю. И Джуди тоже знает.
— Рэй, прекрати, пожалуйста. Военные хитрости тебе удавались, не спорю, но уж в деле обольщения…
— Энди, опомнись. Малрой и тебе это хотел сказать, да ты ему не дал, полоснул ножом. Джуди — не его дочь. Она дочка его старинного дружка, он хотел отдать ей… письма ее папаши, только и всего. Дружок был бедный и честный. Ни о каком Малроевом наследстве речи не идет.
Эндрю Стил долго смотрел в глаза Рэю Джонсону, потом опустил голову и усмехнулся. Рэй схватился за плечо, которое внезапно свело от острой боли. Стил поднял голову. В стальных глазах горел красноватый огонек безумия.
— Что ж, жаль, очень жаль. Ты сократил срок жизни своей подружки. Не будет у нее свадьбы, платья белого не будет, месяца медового и мужа-красавца. Жаль девчонку.
— Ты не можешь так поступить, Энди. Отпусти ее. Пусть летит в Англию. Я — другое дело, но она-то здесь при чем?!
— Ты смеешься? Какая Англия? Да она донесет на меня еще в аэропорту!
— Она устала и напугана, она уедет и не причинит тебе вреда…
— Ты — баба, Джонсон. Сопливая баба. И ты мне надоел. Пора тебе умирать.
Он прыгнул на Рэя неожиданно и стремительно. Так их всех учили когда-то в тренировочном лагере на границе Анголы, но с тех пор Рэй Джонсон слишком привык видеть Энди Стила в инвалидном кресле. Кроме того, жар застилал глаза…
Острая боль полоснула по груди. Винтовка упала в воду. В руках Стила сверкающими дисками вращались ножи, которыми он только что срезал ремни винтовки Рэя.
Мужчины закружились в странном и медленном танце. Джонсон усилием воли заставил свое тело работать. Один нож, одна рука — два ножа, сила и здоровье. Смертельная усталость — возбуждение безумия.
Ох, зря я поперся на болота, мрачно подумал Рэй Джонсон, отскакивая назад от очередного выпада Стила.
Они кружили по влажной земле, сосредоточенные и смертельно опасные, и восходящее солнце играло на сверкающих клинках. Капоэйра, танец с ножами. Сложнейшая система нападения… Рэй Джонсон был в свое время инструктором Энди Стила. Учил его искусству, которое нынче обращено против него самого.
До чего же красное сегодня солнце…
Зря он пошел на болота…
Джуди без него пропадет…
Когда же Стил спятил?..
Джуди смотрела из кустов на танцующих смертельный танец мужчин и вяло думала о том, что мама оказалась права. Нельзя быть импульсивной. Надо думать, а потом делать, надо сидеть дома и играть в бридж, а по воскресеньям ходить в кино с Алом Донованом…
Внезапно она вспомнила широкие плечи в синих разводах татуировок и страшные шрамы на жилистом смуглом теле, а еще вспомнила, как уверенно и спокойно она чувствовала себя в этих железных руках. Вспомнила нахальные глаза непонятного болотного цвета, на дне которых носятся золотистые искорки, вспомнила язвительные шутки — и пришла в лютое отчаяние. Если сейчас Стил сделает что-то страшное, то не будет в ее жизни ни этих глаз, ни этих рук, не будет и самой ее жизни…
Стил швырнул Джонсону в глаза ком жидкой грязи и мгновенно прыгнул вперед. Лезвие проехалось по горлу Рэя, и он увидел прямо перед собой безумный оскал Бешеного…
А потом грохнул выстрел, и безумие в серых глазах Эндрю Стила сменилось безбрежным изумлением. Из угла рта вдруг показался алый ручеек, а потом Стил пал на грудь Рэя, обняв его обеими руками. Через мгновение Рэй Джонсон понял, что на нем лежит мертвый Эндрю Стил.
Он почти ничего не соображал из-за жара и боли, но помнил, что об одной мокрой рыжей птице еще надо позаботиться… Он спихнул с себя тело своего бывшего друга, с трудом поднялся на ноги и шагнул к Джуди. Решительно разогнул тонкие пальчики, судорожно сжимающие мокрый приклад его винтовки, и осторожно забрал у нее оружие.
Потом пригнулся и тревожно заглянул в отчаянные и изумленные серые глаза, полные слез и ужаса.
— Эй! Прием! Земля, земля, ответьте Хьюстону! Мисс Саттон! Джу, да посмотри ты на меня! Если ты хлопнешься в обморок, нас обоих сожрут крокодилы. Они уже проснулись, ждут в кустах.