Вампиры.Опасные связи

- А ты знаешь, что в Западной Африке только на рынке в Фумбане, под земляными стенами дворца султана, можно найти голландский набивной хлопок?

- Правда? У них что, своих ткачей нет?

- Норин, то, что колонисты отправлялись в Африку и Азию для того, чтобы разворовывать тамошние природные ресурсы, - большая ложь. Они отправлялись туда завоевывать новые рынки для своих товаров. Продавать, а не покупать. То же самое и с туристами. Ты когданибудь задумывалась об этом? Они приезжают не затем, чтобы увидеть, они приезжают себя показать. Такое когданибудь приходило тебе в голову?

- Никогда! - говорит Норин, растерянно хлопая ресницами. - О, но я никогда бы не назвала тебя туристкой, Кэм. - Она смущенно прижимает к своему упитанному боку руку Камиллы. (Наслаждение заключалось в осознании того, что это не зайдет далеко. Никаких последствий, потому что Камилла здесь не останется. Вкусовые ощущения и запахи, яркие моменты… счет никогда не будет представлен.)

Они шли дальше. Норин после своего порывистого заявления некоторое время хранила молчание.

- Знаешь, - сказала она через минутудругую, - я волнуюсь изза этого маньяка, что бродит по округе. Некоторые теперь не выпускают детей из дому. Ты считаешь, я должна держать их дома?

- Их?

- Детей.

- Аа… - Камилла нахмурилась и отвела взгляд в сторону. - Не волнуйся. С твоими детьми ничего не случится.

Она не стала объяснять, почему подчеркнула «твоими».

Сизые волны набегали на берег, мамаши сидели за ветроломами, несколько поредевшая когорта местной детворы прыгала по берегу и брызгалась на мелководье.

- Твои дети, наверное, уже выросли и уехали. - Норин вздохнула, проталкивая коляску через выброшенные на берег непокорные водоросли… и поторопилась сгладить свой fauxpas[64]- Ой, я хотела сказать, ты, наверное, очень рано вышла замуж.

- Замуж? - Камилла со смехом отмела это предположение, слегка раздраженная тем, что ее мрачный намек проигнорировали. - Мы с Шериданом так давно вместе, что стали почти как брат и сестра, но мы никогда не были официально… ээ… женаты.

- Вы не женаты? - задохнулась от изумления Норин.

- Я никогда не была замужем. Мне нравится быть независимой.

- Но ты говорила, что ты вроде как… содержанка?

- Это была шутка.

Никогда не была замужем!

Коляску так тряхнуло, что Розин взвыла. Среди персонажей на фамильных портретах, с такой готовностью выставленных на всеобщее обозрение в гостиной, было несколько женщин, которые никогда не были замужем. Они прижимали к своим бюстамподушкам страшненьких младенцев. Потрясенная Норин сравнивала Камиллу со своими пратетками и не могла найти для нее места среди этих незадачливых охотниц на мужей и старых дев…

- Ты так молодо выглядишь! - с придыханием воскликнула она, словно блаженное состояние незамужней женщины в ее мозгу было неразрывно связано с образом синего чулка средних лет. - Ты похожа на фотомодель!

Камилла крепче сжала руку спутницы и, приблизившись, потерлась своей бледной холодной щекой о ее теплую и розовую.

- Я молода уже так давно, - промурлыкала она, - что не могу вспомнить, когда была другой.

- Ох, если бы я только могла, я бы…

Что она сделала бы? Избавила бы Камиллу от всего этого? Краснеющий от смущения крестьянский парень и утонченная женщина постарше. Варианты бесконечны, и жалость может сыграть свою роль. Все это льет воду на мельницу Камиллы. Это как переливание свежей крови, только без этих жутких депрессивных деталей в реанимационной палате.

Любовь - это голод, который нас питает.

Шеридан бродил в поисках добычи по лесу и взморью. Камилла, уже не хворавшая, охотилась на кухне В&В, где хозяйка проводила большую часть своей жизни - непрестанно готовила, загружала стиральную машину, гладила сырые простыни. Норин вспоминала случаи страшной эпидемии. Мальчика по ночам мучают кошмары, в доме никто не может глаз сомкнуть. Девочку срочно отвезли в больницу, но доктора ничего не смогли обнаружить, так что целый день пропал даром - пока ехали, пока ждали, пока везли обратно. Господи Боже. Schandenfreude[65]. Норин чудом не заболела.

Камилла сменила тему. «Мы все - содержанки, - сказала она (Норин призналась, что романтические отношения у них с Джонасом давно сошли на нет). - Мы ничего без них не можем, верно ведь? Со стороны мы идеальная пара, но правда в том… есть вещи, которые я…» Она запнулась и больше не вымолвила ни слова.

В один прекрасный день Шеридан, вернувшись с прогулки, разложил на вышитом старом покрывале цифровые фотографии. Некоторое время он разглядывал их со счастливой улыбкой на лице, а потом сказал:

- Пора убираться отсюда к дьяволу.

- К дьяволу, это точно. - Камилла покосилась на снимки и отвела взгляд.

- Откуда такая щепетильность? Я должен както жить или нет?

- Не пойму, почему ты хочешь уехать?!

Шеридан надел темные очки и улыбнулся Камилле:

- Ни в чем нельзя быть уверенным. Я просто осторожен.

- Хорошо, потому что я еще не закончила. Не закончила. Еще нет.

В темных стеклах очков - ее лицо, такое призрачное, что даже стыдно, что ей нужен партнер. Но два хищника не могут питать друг друга. В этом весь эротизм их отношений. Эти запахи и вкусовые ощущения, эта связь на расстоянии… это все еще приводило ее в трепет. Шеридан всегда заканчивал первым - это правда. Но Камиллу это устраивало.

- Давай, сестренка, - говорит большой тинейджер. - Похоже, тебе надо привести себя в порядок.

Машину отремонтировали. В тот вечер ее перегнали в В&В. Они поставили в известность о своем отъезде на следующее утро и оплатили счет. Норин было очень жаль, что они уезжают, но прощаться на глазах эрзацмужа Камиллы она не хотела. Камилла дала понять, одиндва раза печально взглянув на Норин, что внезапный отъезд - не ее идея и она сожалеет, что они не могут более тепло попрощаться. Она встала гдето через час после полуночи. Шеридан мирно спал. Простыни, хоть и свежие, попрежнему пахли этим дешевым порошком. «Как она это делает? - удивлялась Камилла, накидывая элегантное белоголубое кимоно. - Бедняжка Норин - гений нищенского домохозяйничания, жалкая участь…» Она прошла в ванную комнату и посмотрела на свое отражение. Боже правый, даже свет маленькой люминесцентной лампы, казалось, исходил прямиком с Северного полюса. Тоненькие «вороньи лапки» в уголках глаз, морщинки между бровей… А это - лопнувший сосуд? Не может быть! Ничего страшного. Скоро, скоро эта старая ведьма исчезнет. Зеркала цивилизованного мира восстановят красоту Камиллы, вольют в нее свежесть и очарование. В последний раз, содрогаясь от отвращения, она прошла по невообразимо жутким, отделанным полированной сосной коридорам дома люмпенов. Американская чета мирно похрапывала за дверью с медной табличкой и видела во сне утес РокофКэшел и замок Блэрни. Норин делит комнату с Джонасом, в той же комнате спит в детской кроватке Розин. Малышка, вот чудо, не плачет, но это не значит, что в доме тихо.

Камилла идет на звуки - жужжание, щелчки и глухой стук. Камилла тихо открывает дверь и видит в полумраке мальчика - любителя ВМХ. Он сидит к ней спиной, целиком погрузившись в созерцание монитора. Маленькие руки в непрерывном движении - кликкликклик. Камилла знает всех детей Норин по именам. Этого зовут Диклэн, ему десять лет от роду, и он, по счастью, невосприимчив к распространившемуся по округе вирусу. Впрочем, он немного маловат для этого вируса: бутон еще не вполне распустился, жизненный сок еще не играет в жилах. Но он защищен в любом случае. Существуют правила. Камилла проскользнула в комнату и встала у мальчика за спиной, поражаясь одержимости, ей самой не свойственной. Она стояла к нему так близко, что было даже удивительно, что он не оборачивается. Через плечо мальчика она видела отражение своего лица в экране, четко просматривающееся между беговых дорожек трека.