Лучшая месть

— Никакой драки не было. Сэм лежал в ванне. Под потолком висел удлинитель для присоединения к сети радиоприемника. Почему-то он упал в воду. В результате — замыкание, электрический шок и мгновенная смерть.

Даллас вздрогнул.

— Но ведь это мог быть просто несчастный случай. Сэм любил слушать музыку, лежа в ванне. Возможно, он потянулся к удлинителю, чтобы включить радио, и нечаянно уронил его в воду.

— На полочке под зеркалом стояла бутылочка шампуня и лосьон для массажа. Кроме того, на шнурке висели женские трусики, а на полу валялось несколько перьев, которыми дамы любят украшать шляпы.

Даллас прокашлялся и нетерпеливо спросил:

— Тогда при чем тут Лес? Скорее, похоже, что Сэм был в ванне с какой-нибудь подружкой.

— Не думаю, чтобы он был знаком с кем-то из женщин в Глори, — нахмурилась Рей.

Даллас с трудом удержался от смеха.

— Я тоже так не думаю, дорогая. Но он легко мог подцепить кого-нибудь прямо в мотеле.

— О, вполне! — воскликнула Рей. — Она-то его и убила! Но интересно, за что?

— Логичный вопрос, — согласился Даллас. — А сколько у него было с собой денег?

— Пятьдесят долларов.

Даллас и Рей снова переглянулись. Точно такую сумму Даллас дал Сэму на всякого рода неожиданности, поскольку сомневался, что тот приехал в Глори с туго набитым бумажником.

— Возможно, его обокрали, — предположил шериф. — Поэтому я и подумал о Лесе.

Заключения Ника зачастую страдали отсутствием логики, а потому невольно вселяли сомнения и даже страх…

На столе зазвонил телефон. Шериф поднял трубку. Оттуда раздалось непонятное хрюканье, сменившееся уже совсем бессвязными звуками. Ник с досадой бросил трубку на рычаг.

— Не понимаю, что все это значит, — пожал он плечами. — В Мейконе у нас были свои парни. Последним, кого они видели, был Лес Макайвер. Последним, кого удалось отыскать, — бармен. Лес был пьян и омерзителен. Тут же кидался в драку с каждым, кто даже случайно косо посмотрел на него. Все это происходило несколько недель назад. Мои люди получили ордер на обыск места происшествия. Паспорт Макайвера все еще в мотеле. Но поиски пока ничего не дали. Машина Сэма до сих пор стоит на улице, за жилым домом недалеко от мотеля.

— И что вы думаете по этому поводу? — спросил Даллас, не ожидая, впрочем, от шерифа сколько-нибудь вразумительного ответа.

— А что сказал бармен? — поинтересовалась Рей. Ник беспокойно завертелся в кресле.

— Бармен сказал, что Сэм был в номере вместе с Лесом. А также с Уорреном Нейлом. Парень узнал его портрет, напечатанный позже в газетах.

Рей встала со стула.

— Сколько времени прошло до публикации?

— Не волнуйся, Рей, — поспешил успокоить ее Даллас, но сам тоже поднялся со стула и встал рядом.

— Портрет появился на следующий день, — ответил Ник. — А что вы подсчитываете, Даллас?

— Мне кажется, — сказала Рей, не дав Далласу ответить, — что этот Лес Макайвер где-то прячется. А Сэм, наверное, долго не хотел появляться в Глори и привлекать к себе внимание. Когда же все-таки приехал, то Лес решил, что его пора остановить.

— При помощи лосьона и перьев? — тихо спросил Даллас.

— Вам бы неплохо нанять такого человека, Ник, — ухмыльнулась Рей. — Впрочем, сейчас не до шуток. Надо срочно найти Джинни и Белу.

Шериф помолчал несколько секунд, потом тяжело вздохнул и мрачно сказал:

— В доме на берегу нет никаких новостей. Дом миссис Мэдди в Деклайне взят под постоянное наблюдение. Дом мисс Уилкс — также. Однако ни в одном из них ни Джинни, ни мисс Уилкс пока не появлялись… Но как вы знаете, отсутствие любых новостей — уже хорошая новость…

Глава 29

— Как бы вы поступили, если бы узнали, что Любовница вашего мужа находится в городе и нагло фланирует по улицам?

Рей посмотрела в фиолетовые глаза Фенси Нейл и прочитала в них не страдание, а самую настоящую ярость. Она прикусила губу и с вызовом ответила:

— Во всяком случае, не стала бы стрелять в шины ее автомобиля и бросать ядовитых змея на голову.

Рей согласилась приехать в Свит-Бей только при условии, что Даллас тут же вмешается в любой спровоцированный Фенси спор.

— Существует четкое определение для женщин, путающихся с женатыми мужчинами, — фыркнула Фенси.

— Фенси! — предостерег ее Даллас.

Но Рей тут же продемонстрировала, что тоже не чужда сарказма.

— Это определение относится к любой женщине, которую уличили в связях с чужими мужьями? — ядовитым тоном спросила она у Фенси.

Та ответила, не удостоив Рей взглядом:

— Я не знаю, что вы имеете в виду, но не собираюсь извиняться. Во всяком случае, именно таким эпитетом наградила меня некая ревнивая особа по имени Линсей-Мэй.

Фенси круто повернулась и вышла за дверь.

— Право, мне очень жаль, — буркнул Даллас.

— Твоя сестра привыкла всегда настаивать на своем и не терпит вмешательства ни с чьей стороны, — сказала Рей. — Поэтому никак не ожидала, что Линсей-Мэй сама расскажет нам обо всем случившемся.

— Она уже давно потеряла над собой контроль. А сегодня зашла слишком далеко.

— Все это меня мало трогает, Даллас, — сказала она. — Я чуть не до смерти напугана случившимся. Скажи, они… ушли?

Рей не могла заставить себя произнести слово «умерли»…

— Нет, нет! — горячо начал разубеждать ее Даллас. — Я не верю этому. Более того, совершенно уверен, что очень скоро мы что-нибудь наконец узнаем! Тот, кто захватил Джинни и Белу, хочет получить выкуп. Ему нужны деньги… Поверь, этот негодяй непременно проявится!

— Но ты же знаешь, что очень часто похитители убивают своих заложников еще до получения выкупа!

— Не надо отчаиваться, дорогая! Мы должны, обязательно должны верить в благополучный исход!

Два последних дня показались Рей самыми долгими в жизни. Будучи еще ребенком, когда она не могла себе представить, что может случиться в следующую минуту, час или день, Рей всегда с оптимизмом смотрела в будущее, даже если оно внушало страх.

Теперь многое изменилось. Последние сорок восемь часов она боролась со страхом, но в ней был жив не оптимизм, а надежда именно на непостоянство и изменчивость окружающего. Это позволяло верить, что даже самые страшные слухи о происшедшем могут оказаться недостоверными.

— Выйдем на веранду, — предложил Даллас. — Там прохладно. Тебе сразу же станет легче.

Вслед за ними на веранде появилась Талли с подносом, на котором стояли бутылка вина и два бокала. Рей с Далласом улыбнулись друг другу и сели за стол.

— Не думаю, чтобы кто-нибудь из нас смог по-настоящему немного поспать в эти две ночи, — вздохнула Рей. Она бросила взгляд на гору сандвичей и, нахмурившись, добавила: — Сегодня я скорее всего опять не засну.

Даллас налил бокал вина и поднял его.

— Я понимаю тебя. Но позабудь обо всем хотя бы на время. Пока мы с тобой вдвоем. И ради Бога, съешь что-нибудь!

— Эти сандвичи просто чудовищны по размерам!

— Талли называет их «мужики».

— Хм-м…

Рей не стала напоминать Далласу, что она вовсе не мужик, отломила ломтик белого хлеба, положила сверху осетрину и откусила кусочек. Потом вздохнула, покачав головой. — Мне все же лучше остаться в комнате, Даллас. Там телефон. — Помолчав немного, она спросила: — Как ты думаешь, что полиция намерена предпринять для поимки Леса Макайвера?

— Сначала договоримся о главном, Рей: ты не должна сегодня никуда отсюда уходить.

— На ночь я здесь не останусь, Даллас! Давай прекратим разговор на эту тему. А сейчас я все же вернусь в комнату.

— Если так, то и я тоже.

— У тебя своя жизнь и свои заботы, Даллас. Я тоже давно выросла из пеленок. А потому позволь мне поступать так, как считаю нужным.

— Мне кажется, что мы уже перешли ту грань, за которой твои заботы стали и моими. Разве не так?

— Ты думаешь, они вернутся?

— Да. Я уверен в этом. — Он положил ладонь на грудь: — Я чувствую это здесь… В своем сердце… Они непременно вернутся. И тогда ты должна рассказать Джинни все об Уоррене.