Долина Молчания

     — Тебе решать, — ответил Риддок с легким поклоном. — Но в такой день над Гиллом не должно быть тени войны.

     — Пока не наступит Самайн, Гилл всегда будет помнить о войне. Каждый житель королевства должен знать, что до этого дня я буду править с мечом в руке. И я — часть тех шестерых, которых избрали боги.

     Проходя через ворота замка, она оперлась на руку дяди.

     —У нас будет праздник и пир. Я ценю твой совет — как всегда. И обязательно выйду к народу и буду говорить с ним. Но сегодня боги избрали не только королеву, но и воина. Я буду королевой и воином. Буду служить Гиллу до последнего вздоха. Тебе не придется за меня краснеть.

     Риддок взял ее руку и поднес к губам.

     —Моя милая девочка. Я всегда гордился тобой. С этого дня и до последнего вздоха я — верный слуга королевы.

     Собравшиеся внизу слуги преклонили колени, когда королевская процессия вошла в замок. Знакомые лица, знакомые имена. Некоторые прислуживали матери еще до ее рождения.

     Но теперь все изменилось. Она теперь уже не дочь этого дома, а хозяйка. Их королева.

     —Встаньте, — сказала Мойра. — И знайте, что я благодарна вам за верность и службу. Помните, что вы, как и весь народ Гилла, можете рассчитывать на мою верность и мое служение, пока я буду оставаться на троне.

     Поднимаясь по лестнице, Мойра решила, что позже обязательно поговорит с каждым из слуг отдельно. Это очень важно. Но теперь ее ждали другие дела.

     В камине большой гостиной ревел огонь. В вазах стояли свежесрезанные цветы из сада и оранжереи. На столе, сервированном лучшей посудой и серебром, благоухало прекрасное вино. Самые близкие поднимут тост за новую королеву.

     Она вздохнула, задумалась, пытаясь подобрать подходящие слова — первые слова, которые она скажет тем, кого любит больше всех.

     Потом почувствовала, как ее обнимают руки Гленны.

     —Ты была великолепна. — Гленна расцеловала ее в обе щеки. — Блистательна.

     Напряжение, камнем давившее на плечи, ослабло.

     — Я чувствую, что осталась прежней, но в то же время изменилась. Понимаешь?

     — Могу только представить.

     —Молодец. — Блэр порывисто обняла ее. — Можно посмотреть?

     Как воин воину, подумала Мойра и протянула девушке меч.

     — Превосходен, — тихо произнесла Блэр. — И вес подходящий, как раз для тебя. Поначалу кажется, что он должен быть украшен драгоценными камнями и чем-то еще. И хорошо, что их нет. Очень правильно, что это боевой меч, а не просто символ власти.

     — Такое впечатление, что рукоять сделана по моей руке. Прикоснувшись к нему, я сразу почувствовала... что он мой.

     —Именно так. — Блэр отдала меч. — Твой. Мойра положила меч на стол и обняла Хойта.

     — Сила в тебе теплая и спокойная, — прошептал он ей на ухо. — Гиллу повезло с королевой.

     — Спасибо, — ответила она и весело рассмеялась, когда Ларкин подхватил ее на руки и закружил по комнате.

     — С ума сойти! Ваше величество!

     — Ты смеешься над моим титулом!

     — Конечно. Но не над тобой, астор.

     Когда Ларкин опустил ее на пол, она повернулась к Киану.

     —Спасибо, что пришел. Это для меня очень важно.

     Киан не обнял ее и даже не прикоснулся — только склонил голову.

     — Такой момент нельзя пропустить.

     — И он имеет для меня особое значение, потому что вы здесь, со мной. Все, — продолжила она и повернулась к маленькой кузине, которая тянула ее за юбку. — Эйдин! — Мойра подхватила девочку на руки и подставила щеку для поцелуя. — Какая ты сегодня хорошенькая!

     — Хорошенькая, — повторила Эйдин и дотронулась до украшенной драгоценными камнями короны Мойры. Потом повернулась к Киану и одарила его улыбкой, смущенной и одновременно хитрой. — Хорошенькая, — повторила она.

     — Проницательная, как все женщины, — заметил Киан. Заметив, что взгляд девочки остановился на брелке, висевшем у него на шее, он небрежным жестом приподнял его, чтобы малышка могла до него дотронуться.

     Не успела Эйдин коснуться брелка, как ее мать бросилась к ней через всю комнату.

     — Эйдин, нельзя!

     Шинан выхватила дочь из рук Мойры и крепко прижала к животу, где уже билось сердце ее третьего ребенка.

     Все растерянно умолкли, и Мойра смогла лишь выдохнуть имя кузины.

     — Никогда не любил детей, — бесстрастно бросил Киан, направляясь к двери. — Прошу меня извинить.

     — Киан! — Бросив яростный взгляд на Шинан, Мойра поспешила за ним. — Подожди минуту, пожалуйста.

     — Слишком много дел для одного утра. Я хочу спать.

     — Я прошу прощения. — Она взяла его за руку и не отпускала, пока он не остановился и не повернулся к ней. Взгляд его глаз был жестким — синий камень. — Моя кузина Шинан — обычная женщина. Я поговорю с ней.

     — Не стоит так волноваться из-за меня.

     —Сэр. — Бледная, как мел, Шинан подошла к ним. — Я приношу свои самые искренние извинения. Я невольно оскорбила вас, мою королеву и ее почетных гостей. Прошу простить материнскую глупость.

     Она сожалеет об оскорблении, но не о поступке, подумал Киан. Ребенок уже был в дальнем углу комнаты, на руках у отца.

     —Извинения приняты. — Он едва удостоил ее взглядом. — А теперь прошу отпустить мою руку, Ваше величество.

     —Пожалуйста, сделай одолжение, — едва слышно произнесла Мойра.

     — Ты их как будто коллекционируешь.

     — Да, я у тебя в долгу, — невозмутимо подтвердила она. — Мне нужно выйти к народу. Он должен увидеть свою королеву и, как мне кажется, весь наш круг. Я буду тебе очень признательна, если ты уделишь мне еще несколько минут.

     — В лучах восходящего солнца.

     Мойра заставила себя улыбнуться, затем облегченно вздохнула, догадавшись, что его ворчливый тон означает согласие.

     — Всего несколько мгновений. Потом можешь уединиться и найти удовлетворение в том, что я тебе завидую.

     — Тогда побыстрее. Мне нравится одиночество и удовлетворение.

     Мойра все продумала заранее. По одну сторону от нее стоял Ларкин, которого любили и уважали в Гилле. По другую Киан — чужак, внушавший страх. Этим она хотела продемонстрировать, что считает их ровней и что в равной степени доверяет обоим.

     Она подняла меч, и приветственные крики толпы превратились в рев. Пока Мойра говорила, меч держала Блэр — и это было сделано специально. Народ должен видеть, что женщина, с которой обручен Ларкин, достойна королевского меча.

     —Люди Гилла! — выкрикнула она, но приветствия не смолкали. Шум толпы накатывал волнами и смолк только после того, как Мойра приблизилась к каменному парапету и подняла руки. — Люди Гилла, я пришла к вам как королева, как житель этой страны, как ваш защитник, Я стою перед вами, как стояла моя мать, а еще раньше — ее отец и все те, кто правил нашей страной с самых первых дней. Я стою перед вами, как часть круга, избранного богами. Не просто круга правителей Гилла, а круга воинов.

     Она раскинула руки, словно обнимая стоявших рядом пятерых людей.

     —Те, кто окружает меня, образуют этот круг. Им я доверяю, и их я люблю. Как житель этой страны, прошу вас относиться к ним с таким же доверием и уважением, с каким вы относитесь ко мне. Повелеваю — как ваша королева.

     Мойра подождала, пока стихнут приветственные крики.

     —Сегодня над Гиллом сияет солнце. Но так будет не всегда. То, что грядет, скрывается во тьме. Но мы дадим отпор врагам. Мы победим их. Сегодня мы празднуем, пируем, славим богов. Но уже завтра продолжим готовиться к войне. Каждый житель Гилла, способный носить оружие, возьмет в руки меч и копье. Мы пойдем в Киунас.

В Долину Молчания. Мы наполним эту землю нашей силой и нашей волей, утопим в лучах света тех, кто пришел уничтожить нас.

     Мойра взяла меч и снова высоко подняла его.