Волчья правда

Юлий вернулся через четверть часа. Вид у него был на редкость довольный, словно он только что выиграл в лотерею целое графство или на худой счет баронство.

— Как я и говорил, он завтра собирается съезжать. Куда, неизвестно. Но если это наш фрукт, то направляется он в Железные земли и поедет через Раведские ворота. Мы заляжем впереди в паре верст по дороге, там его и возьмем тепленьким.

— Хорошо. Значит, так тому и быть, — обреченно вздохнул Сэм.

Цель вроде бы близка, но он отчего-то испытывал сомнения и какую-то несвойственную ему робость, словно собирался на свидания к девушке, зная, что в первый раз в своей жизни задерет ей подол.

— Слышь, так дело не пойдет, — неожиданно возмутился Рогач.

Карусель недоуменно посмотрел на него. Робость тут же прошла, и возникло желание двинуть в морду наглому мальчишке.

— Я тебе все на блюдечке принес. А ты мне даже спасибо не сказал.

— Спасибо, конечно.

— Спасибо не звенит, и на него не купить женщину и вино. Когда ты расплатишься со мной?

— Когда возьмем Соммерса, допросим, сразу и заплачу.

— Не пойдет, — отрезал, словно топором обрубил Рогач. — А если этот Соммерс тебя зарежет, или нашпигует пулями, то с кого мне деньги требовать. С него что ли? Так что давай уж так рассудим, сперва деньги, потом на дело вместе пойдем.

— Ишь ты какой быстрый. А если ты меня надуешь. И Соммерс никакой не Странник, и поедет через другие ворота? Пока я буду этого хмыря ждать, задницу морозить, ты на коня и тебя видали, — возмутился Сэм.

— Я с тобой пойду. А если это не Соммерс, то деньги я тебе верну, и мы вместе пойдем к границе, другой путь искать, — горячо возразил Карусели Рогач.

— Хорошо. Когда он съезжает?

— Завтра после обеда.

— Тогда закажи еще графинчик беленькой, маринованных помидорчиков, да огурчиков, да пару литров пива. У нас есть еще время посидеть, — распорядился Сэм.

На следующий день с утра зарядил дождь. Сплошная серая стена воды, низвергаемая с небес. Скверная погода совпадала с настроением Карусели, мучимом головной болью после вчерашней попойки. Не стоило так конечно надираться, но до свидания с Соммерсом времени полно. Можно и голову вылечить, да и здоровье поправить. Годы службы на границе с упаурыками научили его справляться с разными проблемами. В том числе и с утренним похмельем, которое нужно срочно затушить, поскольку скоро сражение с замеченным невдалеке отрядом дикарей.

К тому моменту как они с Рогачом сели в седло, Сэм чувствовал себя сносно. Помог порошок, смесь целебных трав, его горькая настойка надежно гасила похмелье. Да и дождь кончился, что не могло не радовать. Мокнуть под дождем совсем не хотелось.

Они покинули город через Раведские ворота и остановились на опушке леса. Отсюда была видна вся дорога, да и ворота, через которые Соммерс должен был покинуть Оранию. Удачное место для засады. Они отвели коней в лес, надежно привязали и залегли у обочины, так чтобы проезжающим их не было их видно.

Сэм вытащил меч из ножен, положил рядом с собой револьвер и принялся ждать.

Прошел час, другой. Он уже начал косо поглядывать на Рогача. А что если Соммерс и, правда, не Странник и давно уже ускакал из города по другой дороге. Юлий никак не реагировал на его нервные взгляды. Он сосредоточенно вглядывался вдаль и жевал травинку. Спустя некоторое время, Карусель начал подозревать, что они приехали слишком поздно. Соммерс успел покинуть город раньше. И если он все же Странник, то давно уже пересекает границу с Железными землями.

Карусель хотел было озвучить свои опасения Рогачу, когда вдалеке показалась фигура скачущего человека. Она появилась из Раведских ворот и направилась в их сторону.

— Он это. Чувствую я. Он это, — сказал Юлий, напряженно вглядываясь вдаль.

Рогач стянул с плеча холщовый мешок, растянул веревки и достал составной арбалет. Сложив разобранные части вместе и закрепив их, он натянул тетиву, наложил болт и приготовил оружие к стрельбе.

Сэм удивился приготовлениям. Оказывается безусый юнец и с арбалетом умеет управляться. А ведь и не скажешь.

— Я убью коня, а ты хватай Соммерса, — сказал Юлий.

Карусель не любил, чтобы им командовали, но тут он почувствовал правоту Рогача.

Всадник приближался, и теперь уже не оставалось сомнений, что это Соммерс. Сэм напрягся, готовясь к атаке. Вот он уже совсем близко. Тренькнула спускаемая тетива, и Карусель почувствовал резкую боль в ноге, словно его как бабочку пригвоздили иголкой к земле. Всадник остановился напротив места засады и резко спешился. Сэм обернулся на Рогача, собираясь всадить ему пулю в голову, но вместо этого получил сильный удар какой-то синей мерцающей плетью, вырвавшийся из рук Юлия. Разум его померк, и он потерял сознание.

Очнулся Сэм Карусель в темном душном помещении. Попробовал пошевелиться, и обнаружил, что надежно привязан к лежаку. Его возня не осталась незамеченной. Тут же зажегся свет, и из темноты проступили лица Юлия Рогача и Соммерса.

— Очнулся таки. Молодец, — произнес Рогач.

— Где я? Что происходит? — спросил Сэм, вертя головой.

Они были в какой-то деревенской избушке с голыми, покрытыми паутиной бревенчатыми стенами и дырявым потолком. Этот домик явно давно заброшен.

— Ты так настойчиво хотел попасть в Железные земли, что мы решили предоставить тебе такую возможность? — сказал Соммерс.

— Мы это кто? — рявкнул Сэм.

— Мы это Странники. Нам нужны свежие люди. Ты хорошо подходишь для наших нужд. Ты сможешь славно потрудиться на благо Железных земель. Тебе будет предоставлена такая возможность. Ты же сам так рвался к нам, — ответил Соммерс.

— Я могу это подтвердить, — произнес Рогач. — Я долго за тобой следил. Изучал твою одержимость. Железные земли твоя цель. Мы не забираем никого против его воли.

— Тогда в чем проблема? Зачем было устраивать всю эту комедию, стрелять в меня, а теперь еще и привязывать к столу, — возмутился Сэм.

Он резко дернулся, но веревки надежно удерживали его.

— Понимаешь, есть одна трудность. Доброй воли недостаточно. Одержимость это не все. Тот кого мы одобрим, должен измениться, чтобы он не смог сбежать и унести важные знания. Мы должны подстраховаться. А это очень неприятная процедура. Но назад уже нет дороги, — с видом утомленного неугомонными детьми папаши, вынужденного тратить свое время на объяснения прописных истин, произнес Рогач.

— О чем вы говорите? Что значит измениться? — встревожился Карусель.

— Скоро ты все узнаешь. Тебе придется пройти через это будучи в трезвом рассудке и памяти, — сказал Юлий. — Рав, ты готов?

— Так точно, — кивнул Соммерс, доставая какие-то блестящие предметы.

Разглядеть их у Сэма не получилось, а вскоре он уже и не мог это сделать.

Наступила дикая боль и темнота.

***

— Они вырезали мне глаза, — сказал Карусель. — По-живому.

— Но зачем они это сделали? — не смог сдержать удивление Одинцов.

Ему был не понятен поступок Странников. Если они собирались использовать человека для каких-то работ, то зачем лишать его зрения. Слепец много не наработает.

— Мне тогда тоже было непонятно. Я очень долго не мог понять. А потом, когда мы пересекли Жернова и Давилку, когда раны заросли, мне выдали вот эти очки и стали учить. И тогда я понял. Они опасались, что человек может уйти в мир и унести с собой опасное знание. А слепец далеко не уйдет. Зрение же ему для работы заменят специальным нэном. Таким образом работник надежно привязан к Железным землям. Очки выдавались на время работы. По-сути мы для них были рабами. Но видящий да увидит. Мне вот удалось даже бежать, прихватив с собой эту игрушку.

Карусель довольно подергал за душку очков и улыбнулся.