Боевик-универсал

– Чем закончиться? – фыркнул принц. – Сестренка влюбилась в мастера-рейнджера, потеряла голову и отдала свое сердце решительному и мужественному человеку, отличному воину и сильному магу. Кстати, я не думал, что такое с ней вообще может произойти. Хотя то, что мне рассказал о нем дядя Родкальд, заставляет вспомнить о великих воинах Смуты. Схватиться с бхутом в одиночку, прикрывая отход своих спутников, совершить еще несколько подвигов, пару раз спасти жизнь Алиане и всем остальным – это многого стоит. А захваченную крепостцу Алых я вообще не знаю куда записать! В графу подвигов или безумств.

– Его могут убить, – равнодушно сказал король, – и ты знаешь, кто это может сделать и почему.

– Не смогут, – улыбнулся принц. – Алиана, беспокоясь за рейнджера, посылала несколько раз в пограничье своего доверенного человека. Вернее, мы это предположили, когда побеседовали с Алыми. Точнее, нам сказали, что некто регулярно переходил в пограничье, был там от силы пару часов и переходил обратно. Мы так и не узнали, кто это был такой. Опрос слуг сестры, который провела тайная стража, ничего не дал. Никто не понимает, о чем идет речь. Значит, о возможном человеке Алианы не знают и наши враги. Они имеют в нашем королевстве гораздо меньше возможностей, чем мы. Далее, имя рейнджера знают только туристы, как он их называл, – усмехнулся принц, – я и ты. Далв в полной безопасности, о нем знают только те, кто предан короне, а учитывая его личность и то, что за его плечами стоит гильдия рейнджеров, даже если некоторые разумные и узнают об очередном любовнике, – принц хмыкнул, – Алианы, то они не посмеют и не смогут причинить ему вреда. Любовник – это не муж. Если бы Алиана сама не сорвалась в пограничье и не была перехвачена охраной на обратном пути, то мы вообще ни о чем бы не узнали. Мы не узнали бы о том, что она его любит. Мы…

– Ингар, – прервал его Торин Второй. – Когда ты сможешь меня обмануть, я с радостью уступлю тебе трон. Мало того, я посажу тебя на него силой. Доверенным человеком Алианы был Канд эл Дентаро, твой молочный брат. Он последний разумный на Арланде, который предаст тебя или не исполнит твоего поручения. А ты, сын, был в курсе всего с самого начала.

Молчание.

– Да, – наконец сказал принц. – Когда я увидел Алиану после этой поездки, я тут же предложил ей свою помощь. Она не находила себе места и с каждым днем все больше и больше нервничала. Я решил ей помочь после того, как она разрыдалась на моей груди и все мне рассказала. Алиана – моя сестра, и я не считаю, что поступил неправильно.

– Да, – начал король, – ты поступил правильно. Ты так считал, и я так считал, поэтому и не препятствовал вашему заговору, – усмехнулся Торин Второй. – Но мы ошибались оба. И ты, и я не имели всей информации об этом рейнджере. Когда тайная стража перехватила Алиану на обратном пути из пограничья, я забеспокоился о состоянии дочери и приказал предоставить мне изображение Далва. Имея портрет, узнать о человеке можно гораздо больше, чем не имея его. Мезальянс или другое пятно на чести королевского дома мне был не нужен. Да и ты знаешь сам, что многие темные углы этого путешествия нам неизвестны. Даже мой брат Родкальд предпочитает умалчивать о некоторых подробностях и ссылается на то, что угрозы интересам короны Мелора нет. Ясно, что все они дали слово и считают себя обязанными Далву. Молчит о подробностях и странностях даже отец Патерион. Лейтенанту Айселину, одному из спутников Алианы, подсыпали снотворное в еду и взяли из его головы образ рейнджера разумники из тайной стражи. В мыслях лейтенанта он сиял очень отчетливо и ярко. Дальше лезть не стали, иначе Айселин заметил бы вторжение в свой разум, когда пришел в себя, да и защита сознания была у него хорошая, чтобы маги могли понять детали, не повреждая мозга егеря. Коннетабль не экономит на своих элитных бойцах. А у короны мало абсолютно верных людей, чтобы мы могли ими разбрасываться. Я узнал этого рейнджера: он – муж Алианы.

– Что?! – побледнел Ингар.

– Муж, – грустно усмехнулся Торин Второй. – Неужели ты думаешь, что она его не узнала?

– А как же барон эл Вира, он…

Принц замолчал.

– Она сошла с ума? – через несколько минут мрачно поинтересовался принц.

– Да, – вздохнул король, – ты сам недавно мне об этом сказал.

– Я? – удивился принц.

– Ты, – ответил король. – Сестренка влюбилась в мастера-рейнджера, потеряла голову и отдала свое сердце решительному и мужественному человеку, отличному воину и сильному магу. Это твои слова?

– И что теперь делать? – осведомился принц.

– Тебе – ничего. Да и у тебя ведь очередная охота намечается, вот поезжай и развейся. Я все проверил лично. Никакой утечки информации не было. Барон эл Нерк, которого взяли после возвращения отряда Родкальда, был последним предателем, по крайней мере, я надеюсь на это. Ты грамотно организовал туман доверенному человеку Алианы. – Король улыбнулся. – Ты будешь отличным королем. Я сам не хочу, чтобы Далва убили, и дело не только в том, что он муж Алианы. Я ему очень благодарен. Он сделал невозможное и спас мне жизнь. Если бы я хотя бы догадывался о том, что ждет Алиану, Родкальда и всех остальных в тех руинах, то я бы предпочел уйти, а не посылать их на верную смерть. Кстати, Далв недавно вернулся в поселок рейнджеров. Я пойду и успокою дочку, а потом серьезно с ней поговорю. Надеюсь, что теперь она сможет мыслить адекватно. Алиана должна понять, что, проявляя интерес к Далву, она подводит его под удар убийцы.

– Да, – усмехнулся принц, – известие о том, что Далв жив, приведет сестренку в порядок. Что до остального, отец, если бы ты знал, как мне надоели эти охоты, балы и тому подобное! Я больше не могу их терпеть!

– Терпи, Ингар, – рассмеялся король, – я терпел – и тебе положено. Пусть все считают тебя тем, кого они видят, а не тем, кто ты есть.

– Отец, ты ошибаешься: кое-кто знает, кто я на самом деле, – заметил принц.

– Главное, чтобы эти кое-кто были верными слугами короны Мелора, а не ее врагами, сын. А с другими знающими мы найдем общий язык – язык яда или кинжала.

Глава 3

Маска

Да, а в маске есть своя прелесть. Может, мне даже понравится ее носить. Кстати, а почему корольки ее не носят? Ведь так удобно скрывать за ней свои эмоции.

– За вольного барона эл Стоку! За отличного воина и могущественного мага! – крикнул Лонир.

Главный зал моего замка взорвался дикими воплями. Опять он подчеркивает перед гостями, что я вольный барон, не говоря уже об остальном. Как мне это надоело! «Я», я по тебе скучаю. Ты бы наверняка сказал, что сам виноват. Виноват, признаю. Но кто знал, что орлы так будут хулиганить?!

После взбучки, которую мне устроил проф, я тихо и мирно пробрался в свои покои. Отдался умелым ручкам Ойлы и Юлги, а потом заснул в неге и спокойствии. А утром наступил кошмар. Коты при виде меня, спокойно гуляющего по замку, вытягивались в струнку и начинали поедать своего сюзерена глазами. А если рядом находилось лицо дружинника или лица дружинников, то за моей спиной – они думали, что я этого не замечаю, – коты так смотрели на своих соратников по обороне замка, что я затрудняюсь подобрать точную формулировку этому действу. Хотя самое верное определение будет такое. Маленький мальчик вышел к своим друзьям во двор и понял по их глазам, что они уже все знают. Они знают, что его старший брат стал чемпионом мира по боксу в тяжелом весе среди профессионалов. Ну, теперь понимаете, кто есть по жизни мой брателло и я? Пойдем погоним городских. Да, это будет самое точное определение. А дружинники-анархисты смотрели на меня так, как друзья этого младшего брата взирали бы на старшего отпрыска данной семьи, который только что приехал из Лас-Вегаса и решил в своем родном поселке раздать автографы всем желающим, а потом провести мастер-класс.

– За великую победу! За барона эл Стоку! – загромыхал Парин.

Вот и я о чем. Про благородную молодежь и говорить нечего. Хорошо, что я не рыцарь, иначе у меня стало бы очень много оруженосцев. А у баронских дочек вообще крышу бы снесло. Не усидели они в госпитале, когда гоблов начали ломать по-серьезному. Выскочили на стены, услышав вопли «победа» и так далее. Кстати, крики большей частью были нецензурные и описывали мои сексуальные пристрастия в отношении гоблов. Вру, в этой групповухе я был главным действующим лицом, а остальные воины – по мере сил помогали замучивать гидру. Статисты, так сказать.