Барон

– Постойте, – начал Вилт и осекся.

Правильно его Горм дернул за рукав. Он понимает, что я веду игру. Он понимает, что сейчас мне они не смогут помочь. Он отложит все на потом. А потом к нему подойдет Пятый и все объяснит. Я скинул с плеч плащ. Глаза вохровцев округлились. Мужик насторожился. А что такое? На мне моя обычная сбруя. Я привык к ней. Я чувствую себя без нее неуютно. Вот вам пара мечей. Вот метательные ножи. Вот четыре франциски, закрепленные на спине обратным хватом. Плащ, однако. Вот кинжал, мизерикорд и нож напоследок. Цените, все сдал. Ах да. Эликсиров при мне нет. Так извините. Я барон, а не охотник. Откуда у барона, бедного барона такие эликсиры? Вохровец недоуменно смотрел на груду оружия у него на руках.

– У меня больше нет. – Я честно и открыто улыбнулся.

Мужик подошел и посмотрел на оружие, потом на меня.

– Харалуг? – указал он на мои игрушки.

– Нельзя? – удивился я.

Мужик хмыкнул в усы. Опытный. Распознать металл, почти скрытый кожей, трудно. По себе знаю. Три месяца я с Керином играл в угадайку, прежде чем перестал ошибаться. Но в одном ты ошибся. Мечи из булата.

– Барон, – слегка улыбнулся он мне. – Я прошу вас оказать мне честь и принять мое гостеприимство.

Все ахнули, а королек изумленно поднял брови. Конвой стал буравить мужика глазами. Вернее, буравить его спину. Что происходит? Где арест? Я требую ареста! Я в тюрьму хочу!! Волки позорные, я хочу за решетку!!!

– Барон, – продолжил мужик, – ваше оружие пока побудет у охраны. Пройдемте со мной.

Твою. Такой план испоганил, гад. Делать нечего. Я поплелся за сволочью в роскошной одежде. Где я прокололся? Как он меня просчитал? Я шел сквозь толпу, и по мне скользили изумленные взгляды. М-да. Бывает.

Шли мы недолго. Скромная десятиместная палатка, расположенная неподалеку от штабного шатра, была приютом мужика. Хороший приют. Десяток воинов вокруг него, тоже хороший. Матерые убивцы. Получше гвардейцев королька будут. Опаньки. Еще наблюдается два мага. Серьезно. Маска, а я, кажется, знаю, кто ты. Если я прав…

– Присаживайтесь, барон, – указал мужик на складной стул.

Расположившись как можно удобнее, я стал рассматривать потолок, стены и обстановку вокруг меня. Стал рассматривать молчаливого барона, сидящего за столом и не соизволившего оторвать свою задницу при нашем появлении. Этого я пару раз видел. Говорят, что он военный советник королька.

– Нравится? – спросил меня мистер икс.

– Бедновато, – заметил я. – Так мало платят. Сочувствую. Кстати, у кого я в гостях?

– Граф Дали, – представился мужик.

– Ого? – изумился я. – Целый граф. Никогда не видел графа, а я барон Стока.

– Я понял, – улыбнулся он. – Это у вас самый роскошный шатер в лагере?

– Нет, – честно ответил я. – У меня самая роскошная палатка. Шатров не люблю. В них народу много набивается.

– Как сегодня, например? – спросил граф.

– Нет, – ответил я, – сегодня там были в основном воины. Народу в лице короля и его своры придворных лизоблюдов было мало. Герцог Зентра молодец. Многих из этой братии вырезал. Жаль, что не всех.

– Так вот как вы, барон, относитесь к королю и его свите? – обрадованно спросил граф.

– Я? – от удивления я аж привстал. – Я к ним никак не отношусь.

За моей спиной возникло шевеление. Отлично. Их я буду убивать первыми, если все пойдет кувырком.

– Сядьте, барон, – улыбнулся граф. – Свободны, – сказал он мне за спину.

Граф откинулся на спинку походного стула и стал внимательно меня рассматривать. Да, серьезный противник. Я его прощупал, и он меня прощупал. Пока в игре счет равный. Я нащупал конвой, а он его отпустил. Посмотрим, что будет дальше. Молчание затягивалось. Плевать. Я – гость. Развлекать гостя – это прямая обязанность хозяина. А вот почему молчит барон? Кто он такой?

– Барон, – граф прервал мое увлекательное наблюдение за мухой, – скажите, зачем вам все это?

– Мне совершенно это не нужно, – честно сказал я. – Палатка у вас плохая. Зачем она мне?

– Я спрашиваю вас не о своей палатке, – попытался уточнить граф.

– Да? А о чем тогда? – полюбопытствовал я.

– Я спрашивал вас о причине ваших оскорблений королевского достоинства, – улыбнулся граф.

– Назовите мне хоть одно оскорбление, – попросил я.

Опаньки. Я вырвался вперед по очкам. Не расслабляться. Последним смеется тот, кто первым кушает. Давай. Вспомни хоть одно прямое и недвусмысленное оскорбление королька, которое ты слышал, которое все слышали. Наглый тон и интонации были. Даже простое обращение, вежливое на бумаге, может прозвучать страшным оскорблением. А для прокурора важны слова, а не интонации и тон. Спасибо, Кар, ты отличный учитель. Что, не получается, граф Дали?

К герцогу за последние дни пришло около семи тысяч воинов и рыцарей. Семь тысяч, пока этот чудак в короне голову чесал. Наемники, срочно отправленные в отпуск воины из армии Эрии. Подошел весь сброд из Пограничья. Бароны-разбойники, убийцы, мародеры. Всю гниль из трех королевств собрал здесь герцог. Всю. Зато после войны дороги и окраины Декары, Рогана и Эрии будут почти безопасны. Шваль, которую собрал герцог, будет умирать первой. Орден Алых стоит перед ним на коленях. Интересно, герцог в сотню тысяч золотых уложился при переброске подкреплений или нет? А то, что приведет граф Дориан, – мясо. Ты это знаешь. Королек это знает, но не хочет верить. Я это знаю. Многие знают, а после этого совещания будут знать все. Люблю делать добрые дела. Может быть, кто-то из верных этому придурку в короне баронов подумает и решит, что своя жизнь, жизнь своих воинов и жизнь своей семьи дороже, чем верность и честь? Эран Первый недостоин таких жертв.

– А «пока еще ваше величество»? – нашелся граф.

– А чего здесь оскорбительного? – поинтересовался я. – Его величеству разве не грозит потеря короны, головы и страны? Разве мы, – я выделил это слово, – уже победили? Я же не сказал, что уже не «ваше величество». Где оскорбление?

Граф опять стал перебирать мои слова. Алиана, спасибо тебе вновь. Жаль, что мои заготовки для суда так рано сработали. Но что делать? Арест мне не грозит. К сожалению. Я знаю, у кого в гостях. Хитрый, гад. Он понял всю мою игру. Сорвал такой прекрасный план. Меня арестовывают. Анархисты посылают всех на огурец и уходят из лагеря. Кто их остановит? Они не подданные. Они не предатели. Они союзники, которых оскорбили перед битвой арестом одного из их предводителей. Дворяне вываливают очередную бочку помоев на своего глупца-короля. А если разъяренный королек поспешит устроить суд – так где оскорбление? Где коронное преступление? Бароны, свои бароны первыми возмутятся произволом, когда до всех дойдет, что я формально никого не оскорблял. Феодализм, однако. До абсолютной монархии здесь еще очень далеко. Король первый среди равных, а не бог на земле. А сейчас он просто равный. Первые те, кто будут возвращать ему королевство. Да и не будет никакого суда. Когда развлекаться, если битва на носу? Я, может, и шизоид, но не дурак. Что-то граф долго молчит. Поможем.

– Граф, – я мило улыбнулся, – и в последнем моем оскорблении, которое не оскорбление, я выразил жалость по тому факту, что не всех придворных задолизов убили люди герцога. Именно их, тех, кто довел королевство до мятежа. Спросите любого из армии короля, и он с готовностью согласится с моими словами. Да, это можно трактовать как оскорбление, но никоим образом не оскорбление короля.

Граф смотрел на меня и молчал. Долго молчал.

– Я знаю, что вы хотели сделать, – наконец родил он. – Воины Вольных баронств должны уйти из лагеря. Вот ваша цель.

Я знаю, что ты знаешь, что я знаю. Хотел. И что?

– Разве? – удивился я. – Я хотел донести до короля Эрана Первого одну простую мысль. Если он будет ждать, то не сможет убежать из страны. Завтра или послезавтра армия герцога нас атакует, и мы доблестно умрем. Шесть тысяч ополченцев. Шесть тысяч крестьян и горожан не спасут нас. Вы это знаете. Я знаю. А король знает, но не понимает. Он прячется за иллюзию, он не воспринимает реальности.