Галактический блиц

На этом трансляция оборвалась — «Афродита» ушла слишком далеко от источника сигналов.

8

В системе Сириуса две звезды — карликовые, ослепительно-белые и горячие. Кроме того, есть планеты — тоже маленькие и раскаленные. Исключением была лишь колонизированная людьми Инфанта, занимавшая самую дальнюю от обеих звезд орбиту и чем-то напоминавшая Землю времен трилобитов. Мощный слой озона защищал поверхность от радиации, в теплом океане обитали твари размером не больше селедки, а на суше имелись только примитивные растения. За два столетия колонизации население планеты вплотную приблизилось к сотне миллионов.

Салдар, ближайшая к Сириусу А планета, по радиусу превосходившая Землю на треть, а по массе — вчетверо, была богата залежами сверхтяжелых элементов. В горячей атмосфере из смеси фтора с радоном и другими столь же приятными веществами обитали существа кремнийорганической природы. Земная база, изучавшая салдаритов, располагалась на Легате, естественном спутнике Салдара. Здесь же была построена обсерватория для наблюдений за процессами на Сириусе. Именно в этом научном центре работал доктор Михайлов, первым сообщивший о «Звездной Песне».

Сбросив сверхсветовую скорость, «Нортон» направился к Салдару. Астрозоологи не могли дождаться момента, когда подключатся к работе базы. За несколько часов межпланетного перелета Гоцу пришлось выслушать массу бесполезных сведений о крабообразных аборигенах, живущих в каменном веке. Ксенологи уже разобрались в языках основных племен, обучили салдарийцев основам математики, работе с металлами. Как можно было догадаться, имелись планы использовать аборигенов для работы на трансуранидовых рудниках.

Попутно пассажирам крутили видеосюжеты, посвященные истории системы. Не выдержав этой пытки, Гоц стал отступать к выходу, но возле дверей был остановлен очередным краеведческим клипом. Бианка произнесла тоном крайнего озлобления:

— До чего мне осточертели эти кадры!

— Сами кадры или их трактовка? — осведомился проницательный старпом Хорнет.

Судя по голосу, текст читала пышная и самодовольная провинциальная актриса. Пафоса хватало с избытком, однако интонации совершенно не соответствовали произносимым словам. Дама явно привыкла выступать на детских концертах и торжественных мероприятиях, и ей не было разницы, произносить ли приветствие губернатору, играть старую приторно-добрую фею либо рассказывать о сражении, в обстоятельствах которого ни хрена не смыслили даже профессора-историки.

Пустые слова, произносимые без души, звучали глупо и пошло:

— …когда в окрестностях Сириуса заполыхало последнее и самое страшное сражение…

— Оно не было ни последним, ни самым страшным, — в сердцах бросил Махмуд. — Отбросив настиан от Сириуса, мы долго гнали жаб и жгли их планеты.

Снова показали кадры, снятые обсерваторией Легата. Взрыв линкора (комментаторша упорно называла его то крейсером, то боевым кораблем), другой линкор выпускает спасательные шлюпки, после чего эффектно падает в звезду, третий корабль тоже взрывается.

Невидимая дама продолжала трепать языком:

— В этом бою бывший адмирал Зоггерфельд блеснул неуместным благородством, позволив настианам покинуть поврежденный боевой крейсер. Полугодом позже Долговязый Зог повторно нарушит присягу и объявит свою эскадру флотом непризнанной республики Тау Кита.

Гоц печально улыбнулся. Науманн проговорил, посмеиваясь:

— Все, кто знал Долговязого, уверены, что Зог не мог проявить милосердие к настианам, которые накануне разбомбили Инфанту. Скорее всего, в этом бою «Вельзевул» получил тяжелейшие повреждения и не сумел добить противника.

— Вы абсолютно правы, — тихо сказал Олег. — Но и видеокадры не врут, поверьте очевидцу. Ведь даже подлинные кадры способны обмануть…

Науманн был в недоумении, чувствуя, что туманные фразы скрывают давнюю тайну. От этих подозрений капитана отвлек Рамазан, доложивший:

— Начинаем разгрузку.

Корабли подобного класса чересчур велики, чтобы садиться на планеты без крайней надобности. Даже на такие крохотные луны, как Легат. Лайнер завис в четверти гигаметра от Салдара, раскрыв люки трюмов. На космодромах планеты и ее спутника готовились к старту челноки и буксиры.

— Слишком долго ждать, — нетерпеливо бросил Гоц. — К тому же нас привезут на космодром, откуда придется долго добираться до обсерватории.

— Предлагаете лететь на батискафе? — поняла намек Бианка.

— Вот именно. — Профессор щелкнул пальцами. — Оповести старикашку.

Пока его команда готовила экспедиционный корабль, астрофизик еще раз навестил рубку. Обстановку трудно было назвать острой — она успела стать отвратительной. На космодроме Легата сидел парусник «Астрал», час назад прибывший вне расписания с Кармы. «Пьяная девка» тоже была на подходе, причем за ней, отставая на световой год, поспешал настианский крейсер. Со стороны Лаланда 8760 быстро приближался другой настианин — вероятно, тот самый, с которым они имели неудовольствие встретиться позавчера в окрестностях Дофина. Обгоняя союзников, двигался к Сириусу рейдер Кришны, а замыкали эту регату имперский «Гефест», крейсер Тау Кита «Победитель» и приписанный к базе на Инфанте «Терминатор». Последний нерасчетливо совершил вылазку в направлении Лаланда, оставив систему Сириуса беззащитной.

Теперь командование гарнизона забило депешами главные диапазоны — наверняка штаб запрашивал инструкции, вызывал помощь и вообще сеял неразбериху. В этой ситуации местные власти могли рассчитывать лишь на два фрегата и крепостные пушки, потому что «Терминатор», «Гефест» и «Победитель» подтянутся к Сириусу на два-три часа позже кораблей Настиарны и 61-й Лебедя.

Радовала лишь одна новость: накануне через систему проследовал, ненадолго задержавшись возле главных планет, грузо-пассажирский транспорт с Тау Кита. Это означало, что отряд Стефана Редхорна уже высадился на Легате и готов ворваться в обсерваторию.

Судьба разразилась сардоническим хохотом, когда события выходили, казалось бы, на финишную дистанцию. «Афродита» беспрепятственно пересекла условную границу системы Проциона, Пафнутьев просчитал оптимальную трассу до Сириуса, Антонио Варонг распустил паруса, ловя попутные космические течения. Корабль резво набирал скорость и несколько часов подряд делал от 2.7 до 3.3 светового года в сутки.

Эксцессы нахлынули в нервном ритме цепной реакции. Сначала в рубку ввалились страдающие похмельем Ян и Спартак. Обоим было невтерпеж задушевно потрепаться о высоких материях. Предложение заступить на вахту и подменить пассажиров не нашло понимания.

— Не уважаете, значит, — заскулил Сатирос. — Не желаете с простой матросней общаться. Эх, вы…

Варонг, Пафнутьев и Ривьера не спали третьи сутки, сил на болтовню и пререкания у них не оставалось, поэтому ветераны просто попрощались и взяли курс на свои койки. Однако с отдыхом пришлось повременить: в дверях встала стеной разъяренная Лейли.

На ногах дама держалась непрочно, что не мешало ей вопить, требуя немедленно вернуться на Вуркху, потому как она, Лейли Кришнавати, должна выполнить научную работу вселенского значения, а заодно взыскать обещанное с подлого и лживого развратного скряги Буркама. В ответ Фатулла нудно бубнил, что выполнить разворот уже невозможно. Не дождавшись развязки занятного спектакля, Ант и его команда ушли и проспали до обеда.

Открыв глаза, Варонг обнаружил, что парусник не движется. Не было знакомых каждому звездолетчику звуков и вибраций, сопровождающих сверхсветовое движение. Первую мысль — уже добрались до Сириуса — старик отбросил, как заведомую глупость. «Афродита» могла завершить этот переход не быстрее чем за двое суток, а так долго он проспать не мог.

Действительность оказалась куда безобразнее: заглохли реактор и генераторы. Никого из экипажа на вахте не было, и самое поверхностное обследование показало: постоянные обитатели «Афродиты» валяются где попало, пьяные вдупель. Сгоряча комиссар Пафнутьев предположил, что энергоустановка остановлена таинственным киллером. Однако Ривьера, изучив записи нейропамяти, успокоил спутников: