Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 13 из 26



Таким образом, мы видим, что все двенадцать звеньев зависимого возникновения распадаются на три класса явлений. Во-первых, существуют негативные эмоции и мысли; во-вторых, существует кармическое действие и его следы; и, в-третьих, существует следствие этого действия, т. е. страдание. Итак, здесь главная идея в том, что страдание — это то, чего мы все не хотим, но оно является следствием нашего неведения. Будда не утверждал, что страдание — это следствие сознания, ибо если бы это было так, то процесс освобождения от страдания или процесс очищения обязательно бы положил конец самому континууму сознания. Один урок, который мы можем извлечь из этого учения, заключается в том, что страдания, корни которых в болезненных и негативных эмоциях и мыслях, могут быть устранены. Несведущее состояние ума может быть развеяно, ибо мы способны выработать в себе проницательность, с помощью которой может быть понята природа реальности. Итак, мы видим, что обсуждаемый принцип показывает нам, как взаимосвязаны все 12 звеньев в цепи зависимого возникновения, которая образует вход для человека в цикл существования. Если бы мы применили эту идею о взаимосвязанности к нашему восприятию реальности в целом, то мы могли бы извлечь из этого большую мудрость. Например, мы тогда бы смогли понять природу взаимозависимости наших собственных интересов и интересов других существ, например, того, как интересы и благополучие людей зависят от благополучия животных, живущих на нашей планете. Мы бы также смогли понять взаимосвязанность между благополучием людей и окружающей средой. Мы смогли бы рассмотреть настоящее, будущее и т. д.

Тогда мы смогли бы выработать представление о реальности, которое было бы очень целостным и очень значимым.

Так в нескольких словах я дал понять, что нет независимых причин своего собственного счастья. Оно зависит от многих факторов. Таким образом, вывод из всего этого таков: чтобы заполучить более счастливое будущее для себя, надо заботиться обо всем, что имеет к тебе отношение. А это, по-моему, весьма полезная позиция.

Пока что я говорил о принципе зависимого возникновения с позиций первого уровня понимания. Из буддийских текстов видно то значение, которое придается этому уровню понимания зависимого возникновения. Так, в одном из текстов Махаяны, известном под названием «Перечень поступков» (Compendium of Deeds), где Шантидева часто цитирует сутры Будды, акцентируется необходимость в первую очередь осознать взаимосвязанность всех событий и явлений: каким образом вследствие действия процессов причинности и обусловленности происходят явления и события и насколько критически важно уважать эту обыденную реальность, ибо именно на этом уровне мы можем понять, как определенные поступки приводят к определенным нежелательным последствиям, как определенные причины, определенные накопления причин и условий могут привести к более желательным последствиям и т. п.; и как определенные события могут непосредственно повлиять на наше благополучие и опыт. В связи с тем, что существует такая взаимосвязь, очень важно для практикующего буддиста, прежде всего, выработать глубокое понимание принципов первого уровня. Далее Будда говорит, что надо выйти за пределы этого понимания и поставить под сомнение природу тех вещей, которые так взаимосвязаны друг с другом. Такая постановка вопроса ведет к учению Будды о пустоте.

В учении о двенадцати звеньях зависимого возникновения Будда утверждает, что несмотря на то, что существа не желают страданий и неудовлетворенности, но именно за счет неведения они накапливают кармические поступки, приводящие в дальнейшем к нежелательным последствиям. Тогда возникает вопрос: а что же в точности представляет собой природа этого неведения? Каков механизм, заставляющий человека действовать вопреки тому, что он принципиально желает? Здесь Будда указывает на роль негативных эмоций и мыслей: гнева, ненависти, привязанности и т. п., которые затмевают понимание человеком природы реальности. Если бы мы смогли проанализировать состояние ума в момент переживания человеком сильной эмоции, подобной гневу, ненависти или крайней привязанности, мы бы обнаружили, что в этот момент у человека довольно превратное представление о себе, выражающееся в своего рода не допускающем возражений представлении о существовании независимого «я» или личности, ощущаемой — не обязательно сознательно — в роли своего рода «хозяина». Это «я» не полностью независимо от тела или ума, но и не отождествляется с ними, однако в нем есть нечто, что каким-то образом отождествляется с сутью существа, его внутренним «я», и поэтому наблюдается сильное цепляние за такое отождествление. С этих позиций мы и переживаем сильные эмоции подобно привязанности к любимым или гнева и ненависти в отношении тех, кто представляет, по нашему мнению, угрозу и т. п.



Таким же образом, если бы мы проанализировали свое действительное восприятие объекта наших желаний или объекта нашего гнева, мы бы заметили, что тут в нас живет представление о существовании независимой сущности, которая достойна того, чтобы быть желанной либо быть ненавидимой. Отстраняясь от тонких аспектов учения о пустоте, можно видеть, что даже в нашей обыденной жизни наблюдается несоответствие между тем, как мы воспринимаем различные вещи, и тем, чем они в действительности являются. Если бы это было не так, тогда само понятие «обманутое» не имело бы смысла. Мы часто полностью разочаровываемся в связи с тем, что имели неправильные представления о реальности. Как только наша иллюзия рассеивается, мы понимаем, что обманулись. Поэтому в жизни часто случается, что видимость чего-то не согласуется с реальной ситуацией.

Таким образом, как я уже говорил во время обсуждения вопроса о тонком непостоянстве, даже с позиций преходящей природы явлений часто можно говорить о большом несоответствии между тем, как мы воспринимаем различные вещи, и тем, чем они в действительности являются. Например, встретив кого-либо, мы можем сказать: «О, это тот человек, которого я давно знаю». Таким же образом, увидев какую-либо вещь, мы можем подумать: «О, это та же вещь, которую я видел два дня назад». Это очень грубый способ размышлений о реальности. На самом деле тут происходит своего рода сплавление образа или представления о сущности с действительной реальностью данного момента. В действительности объект, который мы воспринимаем в данный момент, уже прошел в своем развитии много стадий. Он динамичен, преходящ, поэтому тот объект, который мы воспринимаем сейчас, уже не тот, что был один или два дня назад, однако у нас создается впечатление, что мы воспринимаем все тот же объект, ибо на самом деле мы сплавляем представление о нем с самим реальным объектом. Здесь опять же мы видим несоответствие между тем, как объекты представляются нам, и тем, какие они в реальности. Подобным же образом, если посмотреть на мир с точки зрения современной физики, то мы также обнаружим несоответствие между реальностью с позиций здравого смысла и реальностью с позиций ученых.

Отсюда ясно, что мы совершаем ошибку, отождествляя себя со своим Я, своей личностью или индивидуальностью. Тогда возникает вопрос: до какой же степени это неправильно? Мы не можем принять позицию, что внутреннего «я» совсем не существует, ибо если бы это было так, то многие наши заботы, проекты и действия не имели бы никакого смысла. Исходя из того, что внутреннее «я» существует, наши усилия по достижению полного освобождения ради блага других существ и наши заботы об их благополучии становятся очень серьезным делом, ибо есть некто или нечто, страдающее или блаженствующее в результате той позиции, которую мы занимаем, или действий, которые мы предпринимаем. Поэтому вопрос в действительности звучит так: насколько ложно наше представление о себе, наше чувство самоотождествления, наше представление об индивидуальности, и до какой степени правильно? Провести линию раздела между правильным и неправильным представлениями о себе и личности крайне сложно. Именно из-за этой сложности и одновременно необходимости и важности такого раздела в Индии и появились различные буддийские философские школы. В некоторых школах признается лишь «несамотождественность» людей, но не внешних событий или явлений, в других школах признается «несамотождественность» не только людей, но и всего существующего, однако даже в этих последних школах есть различие в некоторых трактовках.