Все или ничего

Несмотря на грязь и цинизм, письмо содержало очень важную для Розамунды информацию. Здесь была подсказка, как распутать сложившуюся ситуацию. Брак недействителен! Прекрасная церемония, клятвы, которые они давали, оказывается, ничего не значили! Это и есть реальность, подумала Розамунда, испытывая мучительную боль, от судьбы не уйти!

Но не нужно цепляться за печальные воспоминания! Жизнь продолжается, но им с Джоном не суждено идти одним путем. Они уже постигли эту горькую истину, и разрыв отношений неизбежен. Надо немедленно начинать действовать в этом направлении, решила Розамунда.

Резким движением руки она откинула назад прядь волос, не отдавая себе отчета в том, насколько она напряжена и неспокойна. Что же делать? Девушка решительно подвинула к себе телефонный аппарат и набрала отцовский номер.

Доктор Роб мгновенно снял трубку, как будто ждал ее звонка.

Пришло еще одно письмо... — начала было Розамунда, но спазма сжала горло, и она не могла вымолвить ни слова.

Да, моя хорошая, — мягко ободрил ее доктор Роб.

Она пишет... Мой брак с Джоном официально не зарегистрирован, — с трудом выговорила она.

Не зарегистрирован! Но, Розамунда... — Доктор Роб был потрясен.

Розамунда печально рассмеялась:

Да, мы заблуждались, полагая, что наш брак состоялся. Понимаешь, если при регистрации ты указываешь не свою фамилию, а чужую, то твой брак считается недействительным. Это как раз мой случай.

Но ты ведь сделала это не намеренно...

Это не имеет значения.

Может быть, но я не уверен. Необходимо все узнать. Сама понимаешь, нельзя верить ни одному слову твоей тетки.

Сердце Розамунды болезненно сжалось. Только что все было предельно ясно и просто, и вот опять сомнения.

Но пока все не прояснится, ты не можешь оставаться в Линдакрезе, девочка моя, — твердо заявил доктор Роб. — Тебе это понятно?

Да, — тоскливо ответила Розамунда.

Необходимо немедленно поставить в известность Джона, — продолжал доктор Роб. — Пожалуй, лучше всего в письменной форме.

Да, конечно. Только как же передать ему письмо? Я не знаю, где он остановился.

Нет? — спокойно спросил доктор Роб. Казалось, он не находит ничего удивительного в том, что Розамунда не знает, где находится ее муж. — Надо сделать все, чтобы он получил твое послание. Очень важно, чтобы он знал, где ты находишься.

А разве это обязательно? — с сомнением в голосе спросила Розамунда. — Хорошо, раз ты так считаешь. А еще я должна тебе сказать нечто очень важное, отец...

Слушаю, моя дорогая.

Если юридически мы не женаты, я ни за что не выйду за него замуж. Если окажется, что брак все- таки действителен, я буду требовать развода.

Дорогая, по-моему, слишком рано говорить о разводе, — мягко проговорил доктор Роб. — У вас ведь не было возможности как следует узнать друг друга.

Да, может быть, — вздохнула девушка. — Все произошло слишком быстро, мы действительно ничего друг о друге не знали. А теперь слишком поздно.

Первым делом мы должны выяснить все юридические аспекты вашего брака, а потом посмотрим, что можно сделать, — сказал доктор Роб. — Когда же ты приедешь ко мне? Сегодня?

Да, если ты не против. — Розамунда умолкла, ожидая ответа отца. Она поняла, что у нее не хватит сил увидеться с Джоном. — Во второй половине дня, хорошо?

Превосходно! И захвати оба письма Рут. Я сегодня же вечером нанесу ей визит и выведу ее на чистую воду. Кстати, она сказала, какая у тебя на самом деле фамилия?

Нет, она лишь заявила, что я не имею права носить фамилию Гастингс.

Да, эта женщина никогда не раскроет своих карт. Ну да ладно! Скоро она поймет, что ее интриги бессмысленны. К сожалению, мне нужно идти, милая. Меня ждет пациент. Скоро увидимся! До встречи, Розамунда!

До встречи! — автоматически отозвалась девушка и повесила трубку.

Удрученная, расстроенная, она несколько минут сидела совершенно неподвижно, но потом, тяжело вздохнув, взяла ручку, чтобы написать Джону письмо. Она извела несколько листов бумаги, прежде чем ей удалось начертать несколько строк. Вот и все — больше она ничего не может сделать!

Доктор Роб вернулся домой поздно. Он выглядел уставшим и подавленным, как будто что-то мрачное, тяжелое легло ему на душу.

Встревоженная, Розамунда бросилась к отцу.

Она не захотела с тобой разговаривать?

Доктор Роб тяжело опустился в кресло и задумчиво подпер рукой голову.

Нет-нет, она во всем призналась в письменной форме, — с трудом проговорил он.

Тогда в чем же дело? — Розамунда была в недоумении.

Доктор долго молчал, потом заговорил, тщательно подбирая слова:

Вот уж не думал, Розамунда, что доживу до такого... Должен признаться тебе: Рут достойна восхищения! Нет-нет, то, что она сделала с нами со всеми, с Силией и мной, с тобой и Джоном, — непростительно, преступно! Но она сильный, мужественный человек, и я не могу не признать этого!

Розамунда молча взирала на него, теряясь в догадках.

У нее очень тяжелое заболевание сердца, — мрачно проговорил доктор. — Конец может наступить в любой момент...

Боже мой, нет! — воскликнула Розамунда, прижав руку к губам.

Доктор Роб внимательно посмотрел на дочь.

Несмотря ни на что, сердце твое не ожесточилось, ты полна печали и сострадания, — с нежностью глядя на Розамунду, сказал он. — Ты меня порадовала, девочка моя!

Розамунда растерянно покачала головой. Волна противоречивых эмоций буквально затопила ее. Она сама не знала, какие чувства испытывает к тетке. Эта женщина причинила ей много зла и страданий. Но сейчас Рут была на пороге смерти, одинокая, никем не любимая...

А она знает? — спросила Розамунда.

Да, знает, ей также известно, что хороший уход и забота могут продлить ей жизнь. На сколько — одному Богу известно. Когда я посоветовал ей уйти на покой, она рассмеялась, причем совершенно искренне. Она будет стойко стоять до конца, презрев боль и опасность. Я потрясен ее мужеством!

Да, я чувствую то же самое, — призналась Розамунда. — Но удивляться тут нечему: Рут никогда не боялась риска.

Ты права, — согласился с дочерью доктор Роб. — Ее намерение шантажировать тебя — отвратительно. Но с ее точки зрения, она имела право так поступать, потому что ей нужны деньги. Она на мели. В этом можно не сомневаться: я видел ее банковские счета. Но я уверен, что значительное финансовое вливание помогло бы ей справиться с ситуацией и спасти салон от банкротства. Ей удалось убедить меня в этом, хотя я и был настроен весьма скептически. Ей нужен год, и она намерена использовать все возможности, чтобы преодолеть кризис. Не знаю, выдержит ли она физически все это. Я знаю много случаев, когда люди неожиданно сдавались и умирали, когда, казалось, все трудности были преодолены. Но бывало и так, что больные выживали в самых безнадежных случаях. Нужна внутренняя сила и нечто, ради чего стоит жить. У нее есть и то и другое. Нам трудно понять, но для нее салон — смысл жизни.

Да, это правда, — кивнула Розамунда. — Знаешь, отец, мне кажется, я должна предложить ей свою помощь...

Она не примет ее. — Доктор Роб предполагал, что у дочери возникнет подобная идея. — Она однозначно дала мне это понять. На самом деле Рут просила тебе передать, что помощь или жалость ни от тебя, ни от кого другого ей не нужна. Она заявила, что привыкла рассчитывать только на себя и не собирается менять принципы. Так что, моя дорогая, больше мы ничего для нее не можем... — Он оборвал себя на полуслове.

Больше, чем ты уже сделал, — подсказала Розамунда. — Ты дал ей необходимую сумму денег, да?

Да, — подтвердил доктор Роб догадку дочери. — Но я не считаю, что это плата за ее признание, нет! — Он потряс в воздухе несколькими листами бумаги. — Мне хочется надеяться, что она найдет в себе силы жить и рано или поздно добьется успеха. Ты мне веришь?

Конечно. Ты рад, что твоя дочь не ожесточилась, что она умеет сочувствовать и сострадать. Отец, думаю, я унаследовала эти качества от тебя.