Белая камелия

Ник вдруг предстал перед ней таким, каким она его еще никогда не видела, — человеком, единственной целью которого было брать от жизни все, не беспокоясь о том, какую цену придется платить за это другим людям.

Чужим человеком…

Глава 8

На коленях у Серены лежала книжка, которую купил ей в дорогу мистер Чанктон. То чувство отупения, которое поселилось в ней со вчерашнего вечера, постепенно проходило, как проходило действие наркоза после удаления зуба. Она посмотрела на свои руки, сложенные на коленях, — кольца на левой руке больше не было. То, что она отдала все кольца мистеру Чанктону, чтобы они хранились у него, свидетельствовало о ее окончательном решении расстаться с Ником. Но все же она ничего не могла поделать с мучительными воспоминаниями.

Сначала ей просто хотелось убежать подальше и поскорее забыть историю своего замужества как кошмарный сон. Но она быстро поняла, что так просто это ей не удастся. Тень Ника всегда будет омрачать ее жизнь. Та наивная и трепетная девочка, на которой женился Ник, теперь умерла.

Серена прерывисто вздохнула. Какой же она была неопытной! Считала Ника своим героем! А он просто-напросто наглый, жестокий эгоист…

Она ушла из дома рано утром, прежде чем Ник проснулся, и поехала прямиком домой к мистеру Чанктону. Она захватила с собой только маленький чемоданчик с самым необходимым. Оказалось, что старого адвоката нет дома. Чтобы не ждать его под дверью, привлекая к себе ненужное внимание, Серена зашла в привокзальное кафе, где сонная официантка принесла ей чашку отвратительного кофе.

Она вернулась к дому мистера Чанктона, когда он собирался завтракать. Когда ее грустный рассказ подошел к концу, он кивнул:

— Итак, как я понял, ситуация такая: ты окончательно решила уйти от мужа — собственно говоря, ты уже это сделала. И теперь ты все-таки хочешь познакомиться с бабушкой и дедушкой, но не говорить им, что ты замужем, так?

— Да, — сказала она едва слышно. — Конечно, вам, наверное, кажется, что я просто хочу воспользоваться… Но понимаете…

— Вовсе нет, — быстро успокоил он ее. — Ты знаешь, молодая девушка в доме, где живут два старых человека, нуждающихся в заботе, думаю, найдет чем заняться. Ты об этом не подумала?

— Нет, я совсем не против, наоборот, я хочу им помочь, — горячо заговорила она. — Мне нужно все забыть и попытаться начать жизнь заново.

— Да. — Эверетт Чанктон в задумчивости помешивал ложечкой кофе. — Но ты хочешь все начать заново уже во второй раз.

— Вы считаете, что я не должна была этого делать? — с трудом выговорила она. — Что мне надо было остаться… и…

Он покачал головой:

— Послушай, деточка, я не могу сказать, правильно ты поступила или нет. Просто я должен напомнить тебе кое о чем… Прежде всего, твой отец не имел никакого права заставить тебя выйти замуж насильно за вашего соседа, ты была уже совершеннолетняя. Но ты впала в панику и решила сбежать из дома. В результате ты познакомилась на дороге с Ханслоу. Таким образом, ваша встреча стала прямым следствием твоего побега. Поэтому… поэтому я прошу тебя тщательнее обдумывать свои действия. Ты готова к возможным последствиям твоего поступка, какими бы они ни были?

— Да. — Она произнесла это без колебаний. — Другого ничего не остается.

— Сознаешь ли ты до конца, — продолжал упорствовать он, — что, уходя от своего мужа, ты берешь на себя всю вину за это?

— Да, сознаю, — устало согласилась она. — Но… я… не могу с ним оставаться, и все!

Больше он ничего не стал говорить. Вместо этого он начал рассуждать о том, как им лучше подготовить к встрече с ней бабушку и дедушку Лоудхэм.

— Я предлагаю сначала им позвонить, — сказал мистер Чанктон, — и сказать, что благодаря тому, что я увидел на выставке твой портрет, мне удалось разыскать тебя. Больше ничего говорить не нужно. Таким образом, тебе не нужно будет говорить им про мистера Ханслоу. Просто скажи, что тебе удалось скопить денег на дорогу от Бодмина до Лондона.

— Да, — слабым голоском прошептала Серена. — Но как мне им объяснить, каким образом познакомилась с Джоном, то есть мистером Дейном?

— Скажи, что просто пошла в агентство и оказалось, что как раз такой тип, как у тебя, им нужен. Придерживайся самой простой истории, — посоветовал ей мистер Чанктон, — так легче будет запомнить. Теперь еще вот что. Твои родственники живут в Дорсете. Туда можно доехать поездом. Он отходит в одиннадцать тридцать, так что я им позвоню прямо сейчас.

— Да, пожалуйста, — попросила Серена, и тут взгляд ее упал на кольца. — Да, и еще прошу вас, мистер Чанктон… — Она быстро сняла кольца и протянула мистеру Чанктону. Он без слов открыл маленький стенной сейф и положил их туда.

«Вот и конец моему замужеству», — подумала Серена, когда дверь сейфа с легким лязгом закрылась.

Домик в Барфилде, где жили ее родственники, очень понравился Серене. Дом был невелик, и по всему было заметно, что его хозяева совсем не богачи. Но Серена сразу влюбилась в изысканные гобелены и старые ковры на полу.

Родители матери встретили Серену со всем радушием. Но когда мистер Чанктон привел ее в гостиную, она заметила, что старики держатся за руки, и догадалась, что ее визит для них был все-таки тяжелым испытанием. Их взгляд сразу упал на кольцо матери, которое носила Серена, а Серена сразу заметила фотографию матери, стоявшую на секретере.

Почти сразу же их пригласили к столу — это сделала угрюмая служанка, которая открывала им дверь. Миссис Лоудхэм обратилась к Серене.

— Ее зовут Эллен, — сказала она, имея в виду служанку. — Она у нас работает уже четверть века. Поступила как раз перед тем, как… — Губы у старушки задрожали, и Эллен быстро вставила:

— Я знала вашу мать, мисс Серена, вы на нее очень похожи.

— Да, конечно, — осторожно сказала Серена. Мирная тишина, неторопливая жизнь этого дома подействовали на нее благотворно, заставив забыть о мире, откуда она пришла.

После обеда, несмотря на протесты стариков, мистер Чанктон стал собираться.

— У меня сейчас очень много работы. К тому же вам удобнее будет получше познакомиться друг с другом, если я не буду вам мешать!

Они начали бурно возражать, но после его ухода действительно легкая натянутость, которая оставалась между Лоудхэмами и Сереной, сразу исчезла.

— Милый Эверетт, — вздохнула миссис Лоудхэм. — Он такой предусмотрительный. И так часто бывает прав. Ну конечно, не всегда. — В глазах старушки мелькнула веселая искорка. — А теперь идем. Я покажу тебе твою комнату.

Они стали подниматься по старомодной винтовой лестнице. Дойдя до верха, бабушка остановилась.

— Дорогая, ты не представляешь, как мне трудно стало в последнее время подниматься по лестнице! — заметила она, но без намека на жалобу. — Подумать только, когда Ричард впервые привез меня сюда, я поскользнулась и упала. Хорошо, что он стоял внизу и успел меня поймать.

Она открыла дверь в комнату и пригласила Серену войти.

— Это комната твоей матери, — тихо сказала она. — Она осталась точно такой, какой была при ней.

Серена стала озираться. Было видно, что каждый предмет обстановки был выбран тщательно и с любовью.

— Как красиво! — восхищенно произнесла она, сразу вспомнив обстановку в ее родном доме на ферме: обшарпанную старую мебель, скрипучие половицы и протертые до дыр половики, и воскликнула: — Не представляю, как мама могла!.. — Она запнулась, увидев, как исказилось болью лицо старой женщины.

— Как она могла бросить нас и… свой дом? — договорила миссис Лоудхэм за Серену. — Да, сначала у меня это тоже не укладывалось в голове. Может быть, мы были с ней слишком строги. — Миссис Лоудхэм печально покачала головой. — Не знаю… я так часто думала об этом, но никогда не могла этого понять.

Она не расспрашивала Серену об отношениях ее родителей, и Серена была ей за это благодарна.

— Да, трудно представить, что твой ребенок уже сам стал родителем. К тому же я всегда боялась… Понимаешь, дорогая, мы с твоим дедушкой были и остаемся друг для друга всем. Мы очень старались, чтобы твоя мама никогда не чувствовала себя лишней в нашей семье. Думаю, нам это удалось… Но все равно, она выросла очень чувствительной. С одной стороны, она так мало знала жизнь, поэтому в своих представлениях о людях, особенно мужчинах, руководствовалась тем, что видела дома. Она никогда не сталкивалась в мужчинах ни с чем, кроме преданности и тонкости. Поэтому сделала вывод, что все мужчины таковы. Обычно молодые люди боятся, что старшие будут мешать им жить по своему вкусу, и зачастую боятся вполне справедливо. И вот она… пошла туда, куда позвало ее сердце. — Грустный голос бабушки замер.