Страница 21 из 149
Элиот тоже чувствовал, что их преследует какой-то злой рок. Сегодня так не хотелось думать о двойном задании по геометрии и двух сочинениях. А самое противное то, что завтра опять нужно идти на работу. И придется провести весь день на кухне, вдыхая запах пригоревшей пиццы.
Если так начинался шестнадцатый год его жизни, лучше бы вообще не было никакого дня рождения.
Не зная, как улучшить настроение, Элиот решил попробовать подразнить сестру. Тогда они хотя бы отвлекутся от мрачных мыслей. Он разжал губы, намереваясь обозвать Фиону orycteropus afer — потому что у нее было длинное лицо. Она бы все поняла: orycteropus afer, или обычный трубкозуб (по-английски «aardvark») — с этого слова начинались почти все словари, которые они когда-либо раскрывали. Но прежде чем он успел произнести хоть слово, сзади них появилась какая-то тень. Элиот обернулся и замер с раскрытым ртом.
Тень появилась из-за угла Мидуэй-авеню и Вайн-стрит; до нее было полквартала. Это был тот самый пес, чудище в собачьем обличье, которого они видели в переулке.
Обернувшись, Фиона тоже увидела собаку.
Пес шел, опустив голову, принюхиваясь и роняя слюну на асфальт.
— Пойдем, — сказала Фиона и ускорила шаг. — Бежать не надо. Побежим — он бросится вдогонку.
Элиот пошел быстрее, стараясь не отставать от сестры.
Солнце то появлялось, то исчезало за тучами. Пес отбрасывал размытую тень, она сновала из стороны в сторону, и казалось, что у собаки дюжина голов. [20]
Хозяину такой собаки следовало бы держать ее на привязи. Большой зверь мог кого-нибудь покусать. Элиоту снова показалось, что кто-то хватает его зубами и трясет.
Собака подняла голову и, увидев их, перешла на бег, продолжая принюхиваться. Только теперь она втягивала ноздрями воздух.
— Скорее, — прошептал Элиот. — Мы успеем. Мы почти дома.
Фиона кивнула, и они помчались что есть мочи.
Пес на миг остановился, взял след и устремился за ними.
Элиот оступился, упал и больно ушиб коленку. Нога до кончиков пальцев онемела.
Фиона схватила его за руку и рывком подняла на ноги.
Пес отставал от них всего на сорок футов. Теперь убежать от него было невозможно.
— Беги, — сказал Элиот сестре. — Я тебя догоню.
— Ни за что.
Пес мчался все быстрее. Он рычал, чуя скорую добычу. Но вдруг его когти со скрежетом заскользили по асфальту, он остановился и стал принюхиваться, вертя тяжелой головой.
— Пошел вон! — закричала на собаку Фиона.
Пес уставился на нее. Глаза его, в которых отражалось солнце, казались красными.
Элиот не мог поверить, что у его сестры хватило смелости так поступить. Но если смогла она, значит, сможет и он.
— Беги домой! — крикнул Элиот.
Пес перевел взгляд на него. Он словно бы смотрел сквозь Элиота, но неожиданно заморгал, гавкнул, развернулся и затрусил прочь.
Элиот проводил его взглядом и шумно выдохнул. Ему не верилось, что собака отстала от них так просто и легко. Его руки беспомощно повисли. Они с Фионой повернулись и побрели к дому.
Еще десяток шагов — и Элиот смог идти самостоятельно, каждый шаг отдавался в колене, но боль постепенно отступала.
А потом Элиот увидел странный автомобиль, припаркованный в тени, отбрасываемой домом. Сначала он не заметил машину, потому что она была абсолютно черная. Большая, к лимузин — хотя Элиот ни разу в жизни не видел лимузинов так близко, — но при этом с плавными обводами, похожая на гоночную машину. И сверкающая, как зеркало. Мотор негромко урчал.
Тонированное стекло в задней дверце с жужжанием закрылось.
Кто-то следил за ними?
— Пойдем, — поторопила брата Фиона. — Давай зайдем в дом.
Элиот понял, что собаку, гнавшуюся за ними, возможно, остановили не они. Вероятно, это каким-то образом сделал тот, кто сидел в машине.
И почему-то Элиот испугался.
11
Серебряный дядюшка
Как только Фиона открыла дверь квартиры, она забыла о Майке, о страшной собаке, о старике из переулка. В доме что-то изменилось.
Когда Фионе было три года, Сесилия как-то раз принесла домой стопку журналов, в которых было полным-полно почти одинаковых картинок, напечатанных парами и снабженных надписью: «Найди различия».
Элиот всегда находил недостающие предметы, а у Фионы был особый талант обнаруживать объект, с которыми произошли какие-то изменения, — к примеру, полоски на шторах, которые на первой картинке были в горошек.
Девочка замерла на пороге. Она оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, что изменилось в квартире — как будто рассматривала картинку.
— Си? — окликнула она прабабушку.
Ответа не последовало.
Торт, скатерть, транспарант и подаренные книги — все, что находилось здесь утром, исчезло. Стол и паркетный пол вокруг него были отполированы до блеска.
Но к полке книжного шкафа, стоящего у окна, прилип кусочек глазури с праздничного торта. Прилип, засох, стал из нежно-розового рубиново-красным.
Странно… Как Сесилия могла не заметить этот кусочек?
Фиона осторожно подошла к шкафу и протянула руку к красному пятнышку.
Из кухни, тяжело дыша, вышла Си. Она держала в руках большую картонную коробку.
— О, — она часто заморгала, — вы уже дома.
— Я тебе помогу, — сказал Элиот и, взяв у прабабушки коробку, с трудом дотащил ее до стола. Внутри были книги.
— Мы опоздали, — сокрушенно проговорила Фиона. — Прости.
Они всегда возвращались домой в половине пятого. А сейчас уже пробило пять. Но Си была настолько занята, что даже не обратила внимания на их перепачканную жиром одежду.
Она взглянула на старинные часы в прихожей, на незапертую дверь.
— О да, конечно, вы опоздали. — Подойдя к двери, она закрыла и заперла ее, а потом повернулась и хлопнула в ладоши. — У нас с бабушкой для вас еще один сюрприз.
Ее тонкие губы тронула улыбка.
— Что за сюрприз? — спросила Фиона.
— Путешествие. Мы собираемся ненадолго уехать.
— Куда? — поинтересовался Элиот. — А как же работа?
Губы Си дрогнули.
— А вот куда… это и есть сюрприз. Вам понравится. Но мы уедем совсем ненадолго.
О работе она ничего не сказала.
Что-то изменилось. Фиона почувствовала это еще острее. Она сосредоточилась, словно рассматривала один из старых журналов. И поняла, что из картинки с надписью «найди различия» вырезана с хирургической точностью какая-то деталь.
Девочка моргнула — и ощущение пропало, однако она заметила на полу совершенно неподобающую вещь: крошку от торта.
Си проследила за ее взглядом.
— Ох, какая же я растяпа. — Она наклонилась и подняла крошку. — А теперь ступайте соберите вещи. Вам понадобится одежда на три дня. И не забудьте зубные щетки.
Сесилия протянула Элиоту и Фионе большие бумажные пакеты.
Фиона раскрыла свой пакет.
«Это будет моя ручная кладь», — подумала она.
— Когда мы уезжаем? — спросил Элиот.
— А где бабушка? — осведомилась Фиона.
— Скоро, — ответила Си Элиоту. — А ваша бабушка занимается последними приготовлениями перед дорогой.
— Мне нужно принять душ, — пробормотал Элиот и поспешил к ванной.
Фиона пристально посмотрела на прабабушку, надеясь получить хоть какие-то разъяснения, но Си только улыбнулась ей. Девочка повернулась и последовала за братом.
— Вычитание, — предложила она ему.
Элиот остановился.
— Четное, — вздохнул он.
— Отлично. Один, два, три…
— Семь, — проговорил Элиот.
В то же мгновение Фиона произнесла:
— Три.
Элиот удовлетворенно хмыкнул. Разность составляла четыре, а это было четное число. Он выиграл. Напевая себе под нос, мальчик отправился в ванную.
— Я быстро, — крикнул он через плечо.
Фиона сомневалась, что для нее останется горячая вода.
Она взяла из шкафчика самое плохое полотенце — такое старое, что оно просвечивало насквозь, и вытерла им пропитанные маслом волосы.
20
Цербер, или «демон ямы», согласно древнегреческой легенде, представляет собой трехглавого пса, якобы охраняющего врата ада. Следует отметить, что в других описаниях этому псу приписывается пятьдесят, а то и сто голов. Легенда дошла до наших дней, и в ней фигурирует темно-коричневый или черный пес, правда, всего с одной головой, являющийся вестником смерти и несчастий для того, кто его увидит. (Боги первого и двадцать первого века. Том 6. Современные мифы. Изд. 8: Zypheron Press Ltd.)