Страница 16 из 16
Люди нас ждали. В форме всего двое, стоят чуть поодаль — это погранцы, рядом с ними невиданная мной ранее машина, не пойму, что это, вездеходик какой-то.
Остальные — гражданские, обитатели Форта.
Ну, что же, опять выгрузка, уже привычное дело.
Груза опять много.
Путь от бухты к Форту идет по широкой «морской» аллее, она совсем короткая, но зато в ветхозаветной брусчатке, которая, несмотря на возраст, отлично сохранилась — гранит. И аллея эта очень живописна. Сразу за частоколом пальм начинается роща огромных акаций слева и платановый лес справа, кусты сирени, лавры, просто приятно пройтись.
Три стены Южного Форта уже восстановлены, четвертую же, «морскую», пока замещает полоса «колючки». Главная достопримечательность старой крепости — это центральное здание в три этажа, его обитатели называют Рефекториумом. Башня всего одна.
— Маловата была башенка, нарастили на этаж, теперь ограждение ставим, с зубцами, — горделиво пояснил нам с Ленни Самед Костоев, комендант маленькой крепости, в которой живут и работают всего четыре мужика и две женщины: он сам с сыновьями и женой да семейная пара камчадалов. — Народу пока мало. Правда, и пограничники нам помогают, и «зоновцы», не пожалуешься.
На правом боку старосты висит кобура АПС, на левом — длинное тяжелое мачете в ножнах. Ингушу восстановить боевую башню — дело чести. А уж нарастить ее повыше… весь Кавказ в этом императиве сжат.
— На башню пушки поставишь? — спросил я об очевидном.
— Две на море, одну на запад, под мелкую картечь, — мечтательно подтвердил он, — если кто через речку полезет! А мы его…
— А что, лезут?
Самед пренебрежительно махнул рукой.
— Сначала спокойно было, а потом… В последнюю неделю канадские рейдеры начали шататься по округе. Всего один раз погранцы постреляли, пока ничего серьезного… А меня на боевые не берут, — сокрушенно вздохнул он. — Лагутина, понимаешь, не разрешает! Да и жена…
— У тебя и здесь дело важное, — успокоил я горца. — А что с живностью? Говорили, тут змей до черта.
— Ползали гады. Научники подогнали дымовухи мне, понимаешь, особые какие-то, с ядом. Я думал, думал… Много думал, — заулыбался Самед. — И надумал: зачем мне их дымом гонять, а? Скажи? Расползутся по кустам при первом запахе, лови их потом!
— И как вы?
— Костюмы специальные у скорняков в Дальнем заказал, из крепкой кожи, в три слоя, как броня, четыре штуки сразу. Взяли мы с Павлом мачете в одну руку, дубину длинную в другую, да и пошли по развалинам, саблями помахивать. Дети позади, на добое.
— Представляю себе это месиво…
— Не говори, друг, Сталинград! А вот в подвалы дымы ядовитые кинули, потом три мешка змеятины собрали… Твой мотоцикл?
Я рассеянно кивнул, глянув на вытащенный из трюма мотобота «Круизер» XV1900A Midnight Star.
— Ай, красавец… Твой, да? Себе такой же закажу, точно говорю, не откажет ведь Сотников настоящему коменданту крепости, как думаешь?
— Думаю, не откажет, ты же в анклаве не последний человек, начальник поселения, опора рубежа.
— О! Как красиво ты сказал, а! Слышь, Федя, я твоей подруге виноград дам! Много тут винограда, сколько хочешь дам! И вина дам, самого лучшего, слабого, молодого, божоле!
Zicke растерянно посмотрела на меня: не привыкла девка к такой энергетике.
Как же я соскучился по такой манере, ну точно, черноморский курорт, да и только. Нет, не только, тут еще и пальмы дикие по берегу.
— А мачете вам зачем? — поинтересовалась у горца сильфида.
— Твой муж тоже с саблей! — хохотнул ингуш. — Ну, вдруг какая тварь еще осталась в кустах ползать… Сразу по башке. Да ты не бойся, красавица, у нас антигюрзина — литр, хоть пей его!
Кстати, взять бы у него надо пару шприц-тюбиков… Я перевел, Ленни поежилась. А зря — правильному человеку доверили место, этот поднимет, расчистит и построит свое.
Медленно, можно сказать, экскурсионно мы обошли всю территорию, заглянули в торжественный Рефекториум, искренне восхитились зодчеством. В северной части крепости есть двухэтажные дома, суммарная жилая площадь большая, много людей разместить можно. Рядом старые мастерские, винные прессы, конюшня без лошадей. И везде много зелени, круговые и прямоугольные газончики, порой совсем крошечные. Такой же маленький бассейн с постаментом без фигуры. Видно, что основные заросли повырубали, но кое-что Самед оставил, и правильно сделал — это красиво, зелень среди старого камня.
За стеной крепости среди зарослей виднеются какие-то руины, ими пока не занимались. Бочки, сарай с навесом, минитрактор с прицепом стоит.
Рядом со стенами Южного Форта журчат сразу два спокойных ручья-рукава: очень удобно, много доступной пресной воды.
— Эдгар сегодня уже пробный залп дал, — поведал я горцу новость. — Не слышал грохот?
— Да ты что! Ц-ц-ц… — Ингуш насторожился, отрицательно покачал бородой и откровенно расстроился. — Обскакал меня ненормальный, опередил, оранжевый бес! Хотя знаешь, хороший он мужик.
Через реку недавно был перекинут массивный деревянный мост, такой любую технику выдержит. Точнее, он каменно-деревянный, из бруса и доски сделана лишь малая часть пролета, остальное — плоские каменные плиты, их тут огромное количество накидано по речной долинке.
— Обещали к концу месяца две семьи из Перми прислать, крестьяне, — ингуш задумчиво поделился перспективами развития. — У тебя никого знакомых нет среди пермяков? Как там народ, работать будут?
— Плохих не пошлют, Самед.
— Очень надеюсь…
— В море ходишь? — сменил я тему.
— Не, я больше по горкам, на барашку хожу… Боюсь я моря, честно, не мое. Тут такие монстры могут быть, да ты видел, поди. Говорят люди, что кто-то про гигантского кракена рассказывал, понимаешь? Видел такого, нет, только честно скажи, да?
Что ответить человеку…
— Врут, скорее всего.
— Может быть, может быть, Федя, — недоверчиво пробурчал глава поселения. — Посмотрим, послушаем… У нас камчадалы рыбачат, им море в родню… Эх! Пошли, красавица, нашу знаменитую Бабу вам покажу! Катей назвали.
Огромная каменная Катя стояла на постаменте возле гладкой отвесной скалы, на этой же стороне горной реки. Древнейшая, как пирамиды, фигура была вырублена из цельного камня — метров десять в высоту. Ленни сразу полезла по природным ступенькам повыше, принялась рассматривать и фотографировать какие-то иероглифы. Сильная тут археология, богатая, есть пища для размышлений.
От природного постамента к Форту ведет выложенная плитами тропа, огибающая прозрачное круглое озерцо.
— Карпов посажу, зеркальных. — Самед аж губами чмокнул.
— Так море же рядом!
— Там зеркальных нет, одни соленые.
Тут я вспомнил еще один важный, как мне показалось, момент.
— Сегодня по пути сюда мы на скалу Две Лошади Автандила закинули. Узарашвили, знаешь такого? Там жить будет.
Горец восторженно и в то же время озабоченно хлопнул в ладоши.
— Вот теперь, хочешь не хочешь, а придется ехать! Земляк.
При знакомстве он первым делом поинтересовался у Zicke, какой она национальности. На меня глянул — и не спросил. Вообще-то на Кавказе это обычное дело: куда бы ты ни приехал — люди сразу поинтересуются, какого ты роду-племени, путник, причем без всякой политкорретности. Спросили, и многое уже стало ясным, можно лишних вопросов не задавать. Древнейшая практика: кто за тобой стоит? Что за менталитет в себе несешь? На что ты годен? Какова репутация рода?
Пообщавшись еще немного, мы разошлись по своим делам.
Самед отправился заводить невеликий трактор с прицепом, а мы с Ленчиком, сев на верного железного коня, отправились дальше. Тропа почти сразу после Форта сначала поднимается в гору, а потом разделяется: та, что чуть получше, старая каменная, идет на Промзону, но по ней на квадре не проедешь, она пешая. Узенькая же пересекает лес и подальше втыкается в главную грунтовую дорогу — местную магистраль, по которой с базы на берег возят груз. Там любая техника пройдет. Если из «проходимцев», конечно: профиль пока неровный.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.