Обличия любви

А еще я знаю, что часа довольно, чтобы Граница была нарушена – да что там, и нескольких минут может хватить.

И я не имею права верить в совпадения.

Я бегу – так, что сердце колотится о ребра, а встречный воздух становится встречным ветром, воет в ушах и раздирает легкие. Человек не может бежать так быстро… и даже волк не может. Но я не человек и не волк. Я – оборотень.

Я сильнее и быстрее и волка, и человека, вместе взятых, и я должен успеть, не имею права не успеть, потому что небо вспухает темно-багровым огнем чужих Врат…

Гвалт вокруг стоит просто невероятный – ну еще бы!

Никто и глазом моргнуть не успел, как нас затянуло в алое зарево. Всех до единого, кроме Дилана – и теперь он там один. А пока еще он вернется с охоты, форт пуст! Да и скоро ли еще Дилан вернется в форт? И что он сможет – совсем один? Что

он сможет сделать до нашего возвращения, если Граница будет нарушена?

Остаться в живых?

Я очень надеюсь, что он сумеет хотя бы остаться в живых, хотя бы продержаться, пока мы не придем на подмогу, – потому что большего ему не суметь. Когда создания иного мира переходят Границу, они не делают этого в одиночку. Не приходят они и сразу целым войском. После того, самого первого раза, войско ни разу не могло протиснуться во Врата – после того, как предательски пролитая кровь открыла их. Корабль не приплывет посуху, даже по ручейку не приплывет – ему нужна большая река… а на Границе больше не льются реки крови. Нет… во Врата может протиснуться только передовой отряд, а не вся армия… Но если остановить этот отряд будет некому, если его бегство не запечатает Врата хотя бы на время, за ним последуют остальные… что может сделать один человек с целым отрядом – даже если он не совсем человек?

Форт пуст… И даже если Дилан вернется в срок, один он не сможет помешать продвижению врага. Даже оборонять форт в одиночку и то не сможет.

Пусть это будет совпадение, мысленно молю я неведомо кого. Пусть это будет просто совпадение. Просто случайное открытие Врат. Голая граница… и Дилан – совсем один… пусть это будет просто совпадение. Пусть мы найдем Границу нетронутой, когда вернемся в форт. Нетронутую границу и живого Дилана.

Но я не верю в это – я всего лишь хочу в это верить. И к тому же я не имею права в это верить. Я даже отвлекаться на подобные мысли не имею права.

И потому они проносятся в моем сознании в одно мгновение и уступают место совсем другой заботе: любой ценой вернуться как можно скорее.

– Эттин, ты хоть понимаешь, что это невозможно? – стискивает белые худые пальцы Виррен, глава привратных магов. – По всем правилам новые Врата должен открывать тот же самый маг, а Койл только что так выложился, что у него просто сил не хватит. Раньше чем через час невозможно…

– К черту ваши правила! – жестко бросаю я. – Что я найду в форте через час – взломанную Границу и труп своего парня? Пусть кто хочет, тот и прокладывает новые Врата, но как только пространство остынет, они должны быть открыты!

– Эттин, так ведь правила не потому существуют, что какому-то дураку делать было нечего, вот он их и насочинял! Врата должен открывать тот же самый маг, потому что любой другой провозится втрое дольше! Раньше чем через час по-любому не выйдет…

– Выйдет, – говорю я уже почти с угрозой. – Еще как выйдет. Раз другой маг провозится втрое дольше – значит Врата откроет Койл. Даже если он только что выложился без остатка. Даже если сил у него так мало, что его придется выжимать, как мокрую тряпку, чтобы нацедить, сколько надо.

– Ты хоть понимаешь, сколько магу нужно потом времени, чтобы оправиться после такого срыва? – с холодной яростью выплевывает Виррен. – По-твоему, исцелить мага после подобного выброса силы – это дело пяти минут?

– Даже если он будет исцеляться до нашей следующей смены, – с такой же обжигающе ледяной яростью отрезаю я, – он откроет Врата. Любой ценой.

И лучше ему сделать это побыстрее… потому что иначе Далле его просто убьет.

Росту Далле не так чтобы очень высокого даже для женщины, а Койл – тот еще бугай, головы на полторы повыше нее. Но когда Далле хватает его за грудки и подымает в воздух, он может только орать и болтать ногами в тщетной попытке коснуться ими пола.

– Пусти, дурная! Пусти же! – вопит Койл. – Случайность это была! Случайность, говорю! Сами Врата распахнулись!

– Ах, сами? – Далле отпускает хватку, и маг, уже почти багровый от натуги, с которой он пытался высвободиться, все же обретает вожделенную опору под ногами. – Случайность? У тебя сейчас душа с телом тоже сама расстанется – совсем сама и очень случайно – просто случайнее некуда!

– Далле! – окликаю я ее. Бесполезно. Она меня не слышит. Она сейчас ничего и никого не слышит.

– Да от таких случайностей на дневной переход изменой разит!

– Далле! – На этот раз мой голос звучит уже по-иному, это не просто оклик, это приказ – и вот теперь она меня слышит и замолкает. Но тут происходит невероятное.

– Не измена это! – еще миг назад багровый, а теперь насмерть, до костяной бледности перепуганный Койл валится на колени, точно подрубленный. – Не измена! Все моей добротой пользуются, все-е-е! А как отблагодарить – так никто…

В первый миг я просто не верю свои ушам.

Время словно замирает вместе с моим сердцем, чтобы сразу же сорваться в безумный бег.

Так значит, не измена – да, Койл? А ну-ка расскажи, кто это воспользовался твоей добротой? И поподробнее, будь любезен… пока не остыл след предыдущих Врат, у нас есть время выслушать подробности!

На Виррене просто лица нет. Он стоит, прямой и тонкий, как камыш, и его худые пальцы отчаянно мнут шейный платок… я вижу эти пальцы так отчетливо, и платок вижу отчетливо, а лица его не вижу, это ведь не лицо, это не может быть лицом. Эта маска ужаса, отвращения и стыда лицом быть не может, ведь правда?

Койл, его ученик, его Подопечный, его подчиненный… трус и продажная шкура. Далле ведь не думала на самом деле, что он изменник… но он испугался. Испугался, запаниковал – и бросился каяться. Добротой твоей воспользовались – да, Койл? И ведь за недурную сумму… оказывается, ты неплохо знаешь, сколько стоит твоя доброта в денежном выражении. И не только в денежном. Тебе так хотелось хоть разок самому пройти Вратами, что ради этого ты был готов на все. Даже на предательство.

Ты не получишь своей платы. Даже если и есть заклятие, способное провести Вратами привратного мага, – твой наниматель не успеет тебе его вручить.

– Эттин, – вмешивается Виррен, прерывая поток жалоб и всхлипывающей икоты. – Довольно. С этой мразью и без вас разберутся – после. След предыдущих Врат остыл. Можно открывать новые.

И я понимаю, что Врата будут открыты без задержек и проволочек. Сейчас. Немедленно. Даже если это будет стоить Койлу жизни.

Этот мир будет нашим.

Предыдущие попытки срывались – а эта подготовлена на совесть. Все продумано, учтено и предусмотрено. И не случайно

именно мне досталась честь возглавить первый отряд вторжения. Я тоже готовился – долго, тщательно и заблаговременно

Пока форт стоит, пока его защитники готовы в любой момент встретить нас во всеоружии, ни одна попытка увенчаться успехом не может. Это было понятно с самого начала – и тем не менее попытки повторялись… с неизменным результатом. Хотя давно уже было ясно, что стучать головой в стену – лишиться головы. А я не собирался биться головой обо что бы то ни было. Головой надо думать. И только мне пришло в голову что надо сделать, чтобы стена пала.

Это ведь не кому-то, а мне пришло в голову изучить тамошний язык по записям допросов немногочисленных пленников. Это я, и никто иной, добился зачисления в предпоследний по счету вторжений отряд. О нет – сражаться я тогда и не собирался. Я собирался притвориться мертвым в первую же минуту сражения, а потом незаметно смыться. И мне это удалось. Мне даже удалось затеряться в этом мире, хотя по здешним меркам я монстр. Так, как я, разве что пограничники выглядят, и не все время, а только на границе и только в боевой трансформе. И все-таки мне удалось спрятаться достаточно хорошо… и найти среди привратных магов подходящего подонка. И сговориться с ним удалось. Цену он заломил в деньгах несусветную, а в магическом выражении и просто невозможную – ну так кто ему платить-то собирается? Соврать, что в нашем мире есть заклятие, позволяющее привратным магам пользоваться Вратами, – невелик труд. От вранья язык не отвалится. А этот дурак и уши развесил…