Страница 6 из 9
В дни заката республики и в эпоху империи доказательства великого богатства скорее можно было найти в дамских покоях, чем в комнатах их мужей. Золотые кольца, браслеты, надеваемые на щиколотку или на запястье, серьги, булавки, пряжки, броши, ожерелья, шпильки и изысканной работы ободки для волос, щедро усыпанные драгоценными камнями, в изобилии сыпались из дорогих шкатулок, которые сами по себе были драгоценностями. Ряды маленьких горшочков из алебастра, мрамора и редкого камня содержали бесценные духи и эссенции. Все это намного превосходило скромные украшения представительниц среднего класса. Пышно разодетые женщины из богатых домов подняли личные украшения до никогда не виданных высот. Эти стороны роскошной жизни упомянуты здесь, хотя к ним мы еще вернемся, поскольку указывают на чрезвычайной важности перемену в римском образе жизни, перемену, которая находит примеры во многих других аспектах повседневности. Это была перемена, которую заметили сами римляне, а многие порицали, хотя и не предпринимали ничего, чтобы изменить собственный образ жизни. До того как это произошло, Энний, первый римский поэт, мог с гордостью похвастать в конце III века до н. э. в спартанские дни аскетизма республики: «Нравами предков сильна и могуча республика римлян». Двести лет спустя Гораций, видя изменения в манерах мужчин и женщин, окружавших его, вопрошал:
Чего не портит пагубный бег времен? —
и добавлял:
Ведь хуже дедов наши родители,
Мы хуже их, а наши будут
Дети и внуки еще порочней.
Рис. 8. Драгоценные украшения: 1, 2 – булавки; 3, 4 – шпильки из слоновой кости; 5 – узорчатый гребень; 6, 9, 11, 12 – браслеты; 7 – ожерелье; 8, 10 – серьги
Поэтому роскошь и изысканность домов и мебели, столь кратко обрисованные выше, имели более глубокое значение, и это неплохо было бы запомнить. Ответственные правители предпринимали некоторые усилия, чтобы воспрепятствовать потрясающему росту сумасбродств и личной роскоши законами, ограничивающим траты на пиры, количество серебра, которые мог позволять себе мужчина, или число ювелирных украшений, которые могла носить женщина, но все они не возымели действия, поскольку Гораций так подвел итог мудрости веков:
Что без нравов без дедовских
Значит тщетный закон?
САДЫ
Римляне делали немалые попытки оставаться в единстве с природой, и многим нравилось считать себя сельскими жителями, сосланными в большой город. Однако с ходом времени новое поколение людей, не унаследовавшее такой привязанности к земле, начало заполнять доходные дома. Действительно, от одной мысли о жизни в сельской местности многих рабов и вольноотпущенников бросало в дрожь. У них и их предков деревня вызывала ненавистные воспоминания о бесконечном непосильном труде, зачастую в закованных в цепи группах рабов, которые Плавт называл во II веке до н. э. «закованной в железо деревенской расой».
Очень богатые не только имели собственные сады на крышах, внутренний садик перистиля, но – в некоторых частях города – и земли вокруг своих домов, которые немногие из особенно богатых расширили до размеров небольших парков. Образцами служили те самые восточные райские сады, которые так очаровывали греков и римлян. Они представляли собой восхитительное зрелище: травы, разнообразные деревья, как декоративные, так и плодоносящие, виноградная лоза, плющ и другие ползущие растения, цветы, фонтаны, какие-нибудь скульптуры или алтари и экзотические животные и птицы, в особенности голуби, фазаны, утки, куропатки и восточные птицы яркой окраски, из которых самым известным был павлин. Некоторые оставались дикими, другие содержались в клетках или птичниках. Все в целом было задумано и внешне исполнено для того, чтобы одновременно радовать взгляд, дарить приятные ароматы и ублажать ласковым журчаньем воды, щебетом птиц, если исключить истошные крики павлинов.
Такой интерес к садам не появлялся в Риме до конца II века до н. э. Сначала прогресс, казалось, был на удивление устойчивым. Хотя чувства, которые вызывали сады, исходили из несдерживаемых порывов римлян к поиску новых удовольствий и их стремления к социальному престижу, радости, которые мог доставить хорошо ухоженный сад, также составляли его неувядаемую привлекательность. Для людей, связанных с литературой, таких как Цицерон, Овидий, Вергилий, Гораций, Плиний и другие, сад был неоценимым источником вдохновения. Старинные мистические сцены некой религиозной связи между человеком и силами природы поддерживались и сохранялись.
Много садов, часто посещаемых лучшими людьми Рима, располагалось на противоположном берегу реки Тибр. Еще одна большая садовая площадь – на городской стороне Тибра. Много садов здесь сохранилось до наших дней, в частности на Пиницианском холме – два самых больших и самых знаменитых из всех римских садов – сад великого полководца и чрезвычайно богатого человека Лукулла на западной и Саллюстия на восточной стороне.
Рис. 9. Перистиль
Во времена империи картина резко менялась. Рост городского населения и, как следствие, потребность во множестве доходных домов уничтожили многие частные дома вместе с садами. Жадные императоры и их жены завладевали лучшими из оставшихся, особенно теми, что располагались на Палатинском холме. Огромные сады, собранные воедино императором Нероном, были снова раздроблены, когда он погиб. Несмотря на эти превратности судьбы, многие сады сохранились, обеспечив в Риме большее открытое пространство, чем оставалось в Лондоне или Париже. В Риме, как и в современных больших городах, высокая стоимость постройки в центре города привела к большому расширению пригородного строительства, где состоятельным гражданам было гораздо проще включить сад в планировку своих домов.
В то время как у богатых были сады или крыши, усаженные садовыми деревьями, бедняки в своих арендуемых комнатах в домах барачного типа должны были довольствоваться ящиками на подоконниках и растениями в горшках. Плиний Старший говорил, что обыкновенные жители Рима с их миниатюрными садиками на окнах предлагали взору воспоминание о деревне, хотя то, о чем он говорит, не являлось столь достоверным в I веке н. э., как было когда-то; Плиний добавляет, что в его дни большое количество скандальных ночных краж со взломом вынудило римлян закрыть решетками такие зрелища от прохожих.
Глава 2
ВОСПИТАНИЕ ДЕТЕЙ В ДРЕВНЕМ РИМЕ
ДОМАШНЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Мощь любой державы, тем более примитивных сообществ, непосредственно зависит от ее людских ресурсов, поэтому с давних времен общество нуждалось в римских мальчиках, способных, став мужчинами, пахать, растить урожай и сражаться, чтобы защитить свой народ. Рождение следующих дочерей, после первой, считалось несчастьем.
Человеческая жизнь не считалась древними римлянами чем-то священным, что нужно сохранить любой ценой. Они были готовы убить при рождении любого слабого, уродливого, болезненного, ненормального или даже здорового, но лишнего младенца, однако прежде, чем это сделать, пятеро их соседей должны были осмотреть ребенка и согласиться со смертельным приговором родителей.
Такие безжалостные способы контроля роста населения можно найти среди многих примитивных сообществ. Тем не менее, поскольку римляне помнили выходцев из своего доисторического прошлого, они давно отказались от варварской практики отдавать нежеланных детей на съедение собакам или диким животным.
Древняя традиция, разрешавшая подобную практику, не забывалась, и на протяжении всей римской истории до появления христианства, порвавшего с языческим прошлым и внесшего новую идею о святости человеческой жизни, не было никаких юридических или моральных норм, запрещающих жестоким людям убивать своих детей или бросать их на погибель. Раздоры между мужем и женой, крайняя нужда и другие причины могли подтолкнуть недоброжелательно настроенных родителей к избавлению от нежеланного ребенка. Смерть была всего лишь одним из рисков, которым подвергался несчастный младенец, и это, возможно, был более милосердный конец, чем попасть в руки работорговца. Поскольку, хотя в соответствии с римским правом свободнорожденный ребенок, брошенный родителями, не мог быть обращен в рабство, он зачастую не имел понятия о своем происхождении и возможности прибегнуть к закону, даже если ему становилось об этом известно. Одна из самых древних римских легенд повествует о том, как основатель Рима и его первый царь Ромул вместе с братом Ремом были брошены на погибель в реку Тибр; оба были спасены волчицей, которая взрастила их как своих волчат.