Страница 72 из 78
Бран побледнел от гнева. Он открыл было рот, чтобы выдать отповедь Араторну, но сдержался. Провел левой ладонью по лицу, словно снимая севшую паутинку, затем улыбнулся:
-Если мы будем считаться обидами, боюсь список претензий Братства окажется во много раз длинее. Стоит ли, говоря о мире, перечислять то, что мешает его заключению?
-Но как же мы забудем о причинённой вами боли? Как смиримся с памятью о ней? Даже сам Чёрный Властелин не смог нанести нам столь коварным способом столь болезненных ран. Надо родиться в Гондоре, чтобы ощутить весь позор подобного мира. Вы, уважаемый Учитель, к своему несчастью, не родились в одной из свободной стран Заката, - хотя заслуживаете это, уверяю вас, - и не можете полностью осознать и измерить боль и унижение, которые причинили Соединённому Королевству.
-А разве так называмым «свободным народам Заката» безмерное чванство, которым вас заразли лешие и водяные, не затмевает глаза? Вы, видя нашу жестокость умудряетесь не замечать собственного бездушия и причинённых вами страданий. Не мудрено: ведь лешие приучили вас считать народы Восхода стадами низших существ, более близких скоту, нежели людям. «Они – всего лишь рабы Чёрного Властелина, тупые и безропотные»...
На некоторое время воцарилось молчание. Наконец Араторн Второй вздохнул и сказал, потирая подбородок:
-Братство выдыхается. Да, благодаря беспримерным дарованиям Брана, оно смогло нанести нам очень болезненые удары, признаю. Но не можете же лично вы с вашим воистину удивительным умом не понимать того, что Братство обречено. За нашей спиной стоит заморский Валинор, мир водяных и леших с его неисчерпаемыми силами. Да и здесь, у нас в Средиземье большая часть жителей - не на стороне Братства. Вам не победить, что мы оба сейчас ясно понимаем... Но каковы же мирные условия Братства?
-Гм, полагаю, ваше величество несколько самоуверенны... В Рати Братства сейчас четыре тысячи добровольцев и около двенадцати тысяч призванных. Полагаю, нет смысла говорить об их храбрости и стойкости, которыми шестнадцать полков с лихвой возмещают нехватку боевого мастерства. В Нашем Мире еще десятки тысяч готовы подхватить оружие павших ратников и заменить их в строю. Они беспрерывно пополняют и будут пополнять Рать. Или хотя бы биться в союзе с ней. Умбар, ваше величество, Кханд, Дунланд – вспомните о них… Так что говорить о том, что силы Братства тают, преждевременно. Мы утомились, но не изнемогли. Да, у лешелюбов перевес в вооужениях. Однако и мы оказались способными оснаститься. Более того - изобрести новое, прежде не используемое оружие. Конечно, вы перенимаете его, но прежде, чем успеваете сделать это, мы ощутимо треплем им ваши войска. –«Минас-Тирит уничтожен чудовищным взрывом!» - возмущается ваше величество в скорби и гневе. А твёрдо ли вы убеждены, что у Брана Учителя нет в запасе ничего подобного? А уверены ли, что сами ваши покровители, водяные и лешие, неуязвимы в их заморском логове? И, наконец, главное: не думалось ли вашему величеству о том, что, падая в могилу, Братство, которому нечего терять, утянет туда же врагов? О том, что победителей в войне не будет? О том, что у вас не останется подданных?
Араторн Второй непроизвольно закусил губу: Бран прочёл мысль молодого короля, которую тот старательно загонял вглубь сознания.
Овладев собой, правитель Соединённого королевства спросил: -Хочется узнать условия предполагаемого мира.
-Первое: возврат к границам государств и народов, существовавшим до начала Войны Кольца и признание этих границ вечными и нерушимыми. Второе: полный отказ леших и лешелюбских держав Заката от какого-либо вмешательства в дела народов и государств, входивших прежде в Чёрный Союз и ответное невмешательство последних в жизнь ваших стран. Третье: полное право всех, нежелающих жить нашими порядками, переходить к вам и наоборот. Четвёртое: роспуск всех вооружённых сил с обеих сторон и отказ от решения спорных вопросов силой.
-Миру на таких условиях, -твердо и раздельно выговорил Араторн, -предпочитаю лечь в могилудаже в общую, бок о бок с Браном.
-Возможно, у вашего величества имеются собственные соображения?
-Брану, его ученикам и еще сотне человек по их выбору даруется свобода и право проживания в любом месте вне Руни. Остальные служители тьмы и зла безоружными сдаются силам добра и света без всяких условий. Обещаю, к сдавшимся будет проявлено обычное для нас милосердие.
Бран смертно побледнел.
-Предательство? -произнёс он с тем же, что и собеседник. выражением. -Подлость? Никто из Братства на это не способен. Жаль, что не удалось договориться.
-Жаль.
-Прощайте, ваше величество.
-Прощайте, Бран.
Шар-дальновид налился тёмным багрянцем, помутнел и остался таким навсегда.
5.
Дружинный Хмара и отрядный Водь спешились. Почти полдня в седлах! Пока старый Водь, бурча что-то грубовато-ласковое, тщательно осматривал лошадей и привязывал их у крыльца, Хмара прошелся, разминая ноги, до колодца и назад.
Собственно, поначалу дело казалось ясным, как летнее солнышко, особого разбирательства не предвиделось. В деревушке Крысюки стояли три пехотных отряда. Дозор и прикрытие в общем-то безопасного направления, откуда появления врагов не предвиделось. Бран распорядился давать такие задания недавно исцелённым и вновь вставшим в строй после ранения: -«Пусть братья отдохнут немного, еще успеют топорами намахаться!» Однако же под Крысюками всё пошло наперекосяк. Почтовый воронок принёс оттуда записку: -«Замечена конница врага, около ста копий». Дозору отдали приказ в бой не лезть, себя не открывать, отступить, не теряя из вида врага и ожидая подкрепления. Но распоряжение не было выполнено. Налицо – вопиющее нарушение главного правила Братских Ратей: беспрекословного и мгновенного повиновения приказам военачальников. Хмару направили для краткого разбирательства и строжайшего наказания виновных.
Но уже в дороге Хмара понял, что всё обстоит куда сложнее. Ратники выведали, что вражеские всадники движутся прямо к беззащитным обозам и лечебницам. Последствия было нетрудно предугадать. Единственный пригодный для конницы путь пролегал вдоль речного обрыва. С другой стороны круто вздымались поросшие скользкой травой склоны холмов. Другого пути у неприятеля не было. Убедившись в этом, ратники затащили в кусты на вершинах холмов телеги с соломой, затаились, в ожидании противника. Когда они увидели, что на дороге появились конники под чёрным вымпелом с белым деревом и семью звёздами, солома была подожжена, повозки столкнуты вниз. Сколько недругов было снесено в реку с обрыва бешено несущимися пылающими таранами, трудно сосчитать. Оставшиеся мало что успели сообразить. Ратники обстреляли их из кустов из луков и самострелов, а затем дружно бросились в атаку с копьями наперевес. Потери врага в итоге составили сто шесть камнеземельцев и одного вастака-проводника убитыми. Взята добыча: оружие, доспехи, семнадцать коней и знамя. Из наших двое ранены тяжело, двенадцать – легко. С одной стороны – победителей не судят, три десятка пеших одолели сотню конных, это вам не кошка чихнула. С другой – закон есть закон, налицо ослушание и самовольство, коих поощрять и поважать никак нельзя. Так что прикажете делать? Наградить перед казнью? Казнить по награждении? Тьфу, пропасть!
-Ждут парни, брат дружинный. –доложил Водь. –За избой построились.
Хмара вздохнул. Ну, вот почему послали именно его? Дали бы под начало самострельщиков, да бросили на взятие какого-нибудь моста… Хотя, с другой стороны, должен же кто-то и здесь разобраться.
Они стояли в три ряда по росту и смотрели дружинному в глаза, не отводя взглядов. «Утренняя Луна! – подумал Хмара. – Опытных-то всего… три… пять… нет, всё-таки семь бойцов. Из тридцати трёх. Остальные - мальчишки. Ну конечно, совсем сопляки. Вот этот белобрысый малорунец, к примеру. Усы, видно, безуспешно пытается отпустить, подражает бывалым. А этот нескладный верзила… Сколько ему? Лет семнадцать, поди. Вымахал на голову выше меня, а плечи толком не развернулись. Двойной паёк ему надо, тогда настоящим богатырём станет. Что же с ними делать?!»