Страница 411 из 424
Но Исилдура застигла врасплох банда орков, что таилась в засаде близ Мглистого Хребта; орки нежданно напали на стан отряда меж Зеленой Пущей и Великой Рекой, у Лоэг–Нинглорон, Ирисной Низины. Исилдур был столь беспечен, что не выставил стражи, считая, что все враги его побеждены. Там полегли почти все воины Исилдура, и среди них три его старших сына, Элендур, Аратан и Кирион; но жену и младшего сына Исилдур, отправляясь на войну, оставил в Имладрисе. Сам Исилдур бежал с помощью Кольца: оно делало невидимым того, кто его надевал; но орки преследовали его по запаху и стреляли, покуда он не добежал до Реки и не бросился в воду. Тут Кольцо предало его и отомстило за своего создателя: когда Исилдур плыл, оно соскользнуло с пальца и исчезло в воде. Орки увидали Исилдура, борющегося с течением, и выпустили в него множество стрел: так пришел его конец. Лишь трое воинов его после долгих скитаний вернулись из–за гор, и одним из них был Охтар, оруженосец Исилдура, которому были даны на хранение обломки меча Элендила.
Так в надлежащее время в Имладрисе Нарсил был передан Валандилу, наследнику Исилдура; но клинок был сломан, свет его затмился, и меч не был перекован. И Владыка Элронд предсказал, что этого не произойдет, пока не отыщется Кольцо Власти и не вернется Саурон; но и люди, и эльфы надеялись, что этого не случится.
Валандил поселился в Аннуминасе, но подданных у него стало куда меньше; нуменорцев и людей Эриадора, вместе взятых, не хватало, чтобы заселить край и держать все крепости, возведенные Элендилом; слишком много их пало на Дагорладе, в Мордоре и в Ирисной Низине. И во время правления Эаренду́ра, седьмого короля после Валандила, земли людей Западного Края, северных дунаданов, разделились на мелкие княжества и владения, и враги уничтожили их одно за другим. За долгие годы число дунаданов сильно сократилось, могущество их сгинуло, и остались лишь зеленые курганы в траве. Стали они наконец странным племенем, потаенно бродившим в дебрях, и прочие люди не знали ни где их дома, ни куда ведут их дороги. Лишь в Имладрисе, в доме Элронда, помнили еще, кто были их предки. Но обломки меча поколение за поколением хранились наследниками Исилдура, и род этот не прервался.
На юге королевство Гондор просуществовало долго, и долгое время мощь его росла, пока не сравнялась с мощью и величием Нуменора до его падения. Возводили гондорцы высокие башни, и крепости, и гавани с множеством кораблей; и крылатый Королевский Венец приводил в трепет племена многих стран и наречий. Много лет росло перед дворцом короля в Минас–Аноре Белое Древо, отпрыск деревца, привезенного Исилдуром по бурным волнам из Нуменора; а то деревце произошло от семени, привезенного из Аваллонэ, а то семя — из Валинора Полдневного, в те дни, когда мир был еще юн.
Но вот под тяжестью быстро текущих лет Средиземья Гондор начал увядать и род Менельдила, сына Анариона, пресекся. Ибо кровь нуменорцев мешалась с кровью прочих людей, и их мудрость и могущество умалялись, а срок жизни сократился; и Мордор стерегли уже не так бдительно. А в дни правления Телемнара, двадцать третьего из рода Менельдила, черный восточный ветер принес мор, и умерли король и его дети, а с ними множество гондорцев. Дозорные крепости на границах Мордора были покинуты, и Минас–Итил опустел; и вновь лихо скрытно вошло в пределы Черного Края, и словно ледяной ветер оживил дыханием пепел Горгорота, ибо черные тени собрались там. Говорят, что были то ула́йры,которых Саурон называл назгулами, Девять Призраков Кольца, что долго скрывались, а ныне вернулись, дабы проложить путь своему Господину, ибо он опять набирал силу.
В дни правления Эа́рнила Призраки Кольца нанесли первый удар — ночью по перевалам Теневых Гор вышли они из Мордора и захватили Минас–Итил. Столь ужасна стала та крепость под их владычеством, что никто не осмеливался даже взглянуть на нее. Позднее она была названа Ми́нас–Мо́ргул, Крепость Злых Чар; и Минас–Моргул вечно враждовала с лежавшей на западе Минас–Анор. В то время Осгилиат, в котором вымерли почти все жители, превратился в руины, населенные призраками. Но Минас–Анор жила и получила новое имя — Минас–Тирит, Крепость–Страж, ибо там короли велели возвести белую башню, высокую и прекрасную, и взору ее доступны были многие края. Неизменно горделив и могуч был этот город, и в нем все еще цвело пред королевским дворцом Белое Древо; и остатки нуменорцев все еще защищали брод через Реку от ужасов Минас–Моргула и от всех врагов Запада — орков, чудищ и лихих людей; и земли за их спиной, к западу от Андуина, были заслонены от войны и разора.
Минас–Тирит продолжал существовать и тогда, когда пришел конец правлению Эа́рнура, сына Эарнила, последнего короля Гондора. Это он один поскакал к воротам Минас–Моргула, чтобы ответить на вызов Черного Чародея; и они встретились в поединке, но по вероломству назгулов Эарнур был схвачен живым и доставлен в чудовищную твердыню. Никто из живущих больше его не видел. Эарнур не оставил наследника, но когда королевский род пресекся, городом и все сокращавшимся королевством правили наместники из рода Ма́рдиля Верного. Пришли роандийцы, всадники Севера, и поселились в зеленом Ро́хане, что прежде звался Калена́рдоном и был частью владений Гондора; и роандийцы помогали Князьям–Наместникам в войнах. А на севере, за порогами Ра́уроса и Вратами Аргоната, были и иные защитники, силы более древние, о которых люди знали мало и против которых не рисковали выступить порождения зла, покуда в надлежащее время не вернулся вновь их темный владыка Саурон. И пока не пришло то время, ни разу со времен Эарнила не осмеливались назгулы пересекать Реку или покидать свою твердыню в обличье, зримом для людей.
Во все время Третьей Эпохи, после гибели Гил–Гэлада, владыка Элронд жил в Имладрисе. Собрал он там множество эльфов, а также могучих и мудрых сынов всех племен, населявших Средиземье. Долгие годы, пока одно поколение людей сменялось другим, хранил он память о прекрасном былом; и дом Элронда был прибежищем для усталых и подавленных, сокровищницей добрых советов, искусств и мудрости. В этом доме в юности и в старости находили приют наследники Исилдура, ибо были в родстве с самим Элрондом, а еще потому, что в мудрости своей знал он, что из этого рода произойдет некто, кому суждено свершить великие дела в последние дни той Эпохи. До того же времени обломки меча Элендила были отданы на хранение Элронду, когда дни дунанданов затмились и они стали племенем скитальцев.
В Эриадоре Имладрис был главным поселением Высших Эльфов, но в Серебристой Гавани, в Линдоне жили также и остатки народа Гил–Гэлада. Порою они забредали в Эриадор, но большей частью жили у моря, строя и лелея эльфийские корабли, на которых отплывали на Заокраинный Запад Перворожденные, уставшие от Мира. Владыкой Гавани был Кирдан Корабел.
О Трех Кольцах, что эльфы сохранили неоскверненными, среди Мудрых не говорили открыто, и даже не все эльдары знали, где они хранятся. Но после низвержения Саурона чары Колец трудились неустанно, и там, где были они, жила радость и ничто не было отмечено горестной печатью времени. И потому еще прежде, чем кончилась Третья Эпоха, эльфы знали, что Сапфир хранится у Элронда, в дивном Лесном Ущелье, в доме, над которым ярче всего сияли звезды; Адамант же был в Ло́риене, краю владычицы Галадриэли. Была она королевой лесных эльфов, супругой Ке́леборна из Дориата; сама же происходила из племени нолдоров и помнила День Валинора, что был прежде иных дней. Но Красное Кольцо осталось сокрытым до самого конца, и никто, кроме Элронда, Галадриэли и Кирдана, не знал, кому оно отдано. И вот в двух владениях Средиземья на протяжении всей Эпохи хранились неумаленными блаженство и красота эльфов — в Имладрисе и в Лотло́риэне, потаенном краю между Келебра́нтом и Андуином, где на деревьях цвели золотые цветы, и ни орки, ни лихие твари не осмеливались туда забрести. Но многие эльфы предсказывали, что буде Саурон явится вновь, то найдет ли он потерянное Кольцо Всевластья или оно будет найдено его врагами и уничтожено — в любом случае сила Трех Колец сгинет, все, что создано ими, увянет, и настанут сумерки эльфов. Начнется Владычество Людей.