Страница 16 из 17
Мы присели на корточки и принялись собирать игрушки, давясь от смеха.
– Ну что, эсочка, – прошептал мне Анхель, – нести тебе тыквочку?
– Нет, – мрачно сказала я, поднимаясь, – если уж мерить, так вот этот!
И я указала на костюм ведьмы. Он был воистину жутким – седой парик, дырявая шляпа, украшенная брошью в виде таракана, а главное – резиновая маска, с зелеными тенями на веках, с огромным носом, усеянным бородавками, и желтыми зубами, в которые была вставлена сигарета.
Я ждала, что Анхель скажет: «Бр-ррр!» – но он расхотался и спросил у продавщицы:
– А где у вас примерочная?
Через несколько минут я с любопытством взирала на себя в зеркало. После детского сада у меня остались только невеселые воспоминания: воспитательница пытается натянуть на меня костюм снежинки, а он не налезает, и она стоит и приговаривает: «Ну и голова! Ну чистый арбуз!» Сейчас мой «чистый арбуз» отлично поместился внутрь резиновой морды, и я негромко захихикала, представив, что в новогоднее утро разбужу родителей, одевшись ведьмой.
– Готова? – спросил Анхель, а когда я распахнула занавеску, то уже расхохоталась во весь голос – Анхель напялил длинноволосый парик цвета морской волны и очки с усами и розовым носом.
– Ты похож… Ты похож… – силилась я придумать, а потом махнула рукой, – я не знаю, на кого ты похож!
– На бойфренда ведьмы, может быть? – спросил Анхель и вдруг зашел ко мне, задернул занавеску, снял с меня маску и поцеловал.
Поцелуй длился всего несколько секунд, но у меня от счастья просто закружилась голова. Потом он отпрянул и прислушался.
– О-о, – прошептал Анхель, – там, за занавеской, кажется, наша эмочка.
– Ну выходи! – подтолкнула я его к занавеске. – Или стесняешься? Ну тогда я!
Я натянула резиновую маску и выскочила со страшным воем. Продавщицы не было, зато мимо как раз шел пожилой дядечка, который тащил огромную куклу в коробке. От неожиданности он подпрыгнул, вскрикнул и выронил куклу. Она бухнулась и завопила: «Ма-ма! Хочу кушать! Ма-ма!»
– Фу ты, елки, страсть какая! – пробормотал дяденька, хватая свою куклу и улепетывая, не оглядываясь.
– Простите! – крикнула я ему вслед, а потом повернулась к хохочущему Анхелю и развела руками.
Всласть насмеявшись, мы вернули костюмы и только собирались двинуться дальше по коридору «Наполеона», чтобы посидеть в кафе у входа и выпить кофе, как у меня зазвонил телефон.
– Нам надо поговорить, – сказала Туська, – зайдешь ко мне?
– Я на другом конце Москвы. В торговом центре «Наполеон».
– Ого. А чего тебя туда понесло? Ты вроде бы не любитель больших расстояний?
– Я с Анхелем. Он жил раньше в этом районе и позвал сегодня с собой – прогуляться и выбрать заодно подарок для его бабушки.
– Мило, – рассеянно сказала Туська.
Что-то в ее голосе заставило меня махнуть Анхелю рукой, мол, иди пока, я догоню. Он кивнул и отправился в магазин спортивной одежды, а я приземлилась на скамейку у столба, по-змеиному обвитого пушистой гирляндой.
– Туська, что с тобой?
– Это не со мной. Это с Алей.
– А с ней что? – нахмурилась я.
– Слушай… Она себя так странно ведет…
– Достает тебя?
– Нет… наоборот… сегодня я бегала в магазин, у мамы майонез кончился. Ну а там очередь, представляешь себе, какая?
– Конечно, – хмыкнула я и покосилась на очередь к ларьку, торгующему сотовыми телефонами.
– Ну вот, а Аля стояла почти в самом начале.
– И, конечно, сделала вид, что она тебя знать не знает?
– Да в том-то и дело, что нет, – растерянно проговорила Туся, – она меня к себе подозвала.
– Аля?! Наша Алевтина? Ты уверена, что ты ее узнала?
– Ну, она же меня узнала…
– Мда, – пробормотала я, – наверное, за этот добрый поступок она потребовала от тебя что-то несусветное… Продать душу?
– Нет, мы очень мило поговорили. Она расспрашивала меня о том, какое аромамасло как действует и что надо нюхать, когда простудился. Ну, я ей посоветовала начать с апельсинового.
Туся помолчала и продолжила:
– А потом мы зашли вместе в аптеку и выбрали ей аромакулон. И апельсиновое масло, конечно. Она спрятала его под свитер, как я и посоветовала. И всю дорогу, пока мы возвращались домой, вдыхала запах.
– Хоть ворчала при этом?
– Нет… млела.
Ревность слегка кольнула меня куда-то под ребра. Это было наше с Туськой занятие – она смешивала свои масла, а я – вдыхала и расспрашивала. И кулончик мой мы вместе купили.
– Тут что-то не так, – сказала я, – что-то она замышляет, твоя Аля.
– Она не моя! Но ты права, на нее это не похоже. Она ведет себя так, словно провинилась передо мной.
– Может, ей стыдно за «Вонючую ведьму»?
– Не знаю, – вздохнула Туся, – в любом случае это странно. А ты что делаешь сегодня вечером? Можно я приду к тебе? Будем делать то, что ты любишь больше всего на свете.
– Это что? – не поняла я.
– Ничего! – засмеялась Туся. – Ты забыла, что больше всего на свете ты любишь лениться?!
– Ага, – призналась я, разглядывая Анхеля, который примерял перед зеркалом белую бейсболку, – нет, прости, не могу… Сегодня мама пораньше с работы отпросилась, будет квартиру убирать. И мне надо с ней поговорить.
– Насчет НГ?
– Да.
– Ого. Ну, удачи!
– Мне она пригодится, – вздохнула я.
Когда я вошла в квартиру, мама стояла возле книжного шкафа и смахивала сверху тряпкой пыль.
– Привет! – обрадовалась она мне. – Ты вовремя! Подержи-ка!
Я разделась, скинула сапоги и, подойдя к ней, приняла стопку книг.
– Свеклой пахнет, – сказала я, – варишь для завтрашнего салата?
– Да, – бодро кивнула мама, – хочу сделать один традиционный салатик с грецкими орехами и черносливом, а один – новый, мне коллега по работе рецепт дала, с козьим сыром и авокадо. Папе, конечно, не понравится, он у нас консерватор, но на тебя я рассчитываю.
Мама подмигнула мне и положила на мою стопку еще одну книгу. Приободренная ее радостным голосом, я осторожно начала:
– Я обязательно попробую твой салатик… Только… первого, ладно?
– А почему не сразу? – нахмурилась мама.
– Я не уверена, что у меня будет возможность. Я… я хотела отпраздновать Новый год… э-э-э … не дома.
– А где? На Красной площади? Ты же знаешь, мы с папой против.
– Нет, мам, дома… П-просто не у нас.
– С Туськой, что ли, договорились? Так позови ее к нам! Вместе с родителями. У нас и места больше. Запретесь в твоей комнате и делайте что хотите.
– Нет, мам. Меня… меня один мальчик позвал встретить Новый год к себе.
Мама уперла руки в боки и посмотрела на меня сверху вниз.
– Какой мальчик? Из класса?
– Не совсем… Но это хороший друг нашего Егора. Ну, Клюева.
– Так откуда он взялся, этот мальчик?
– Приехал. Из Испании. К бабушке. Его зовут Анхель. Он такой классный, мам. Ну и такой. Хороший. Он воспитанный. Тебе бы понравился.
– Так позови его к нам, – прищурилась мама.
– Ну ма-ам!
– У вас там вечеринка, что ли? Еще люди, кроме него, будут?
– Э-э-э…
– Мария!
– Нет…
– Понятно.
Голос мамы не предвещал ничего хорошего. Никакого Нового года с Анхелем вдвоем.
– Мам…
– Мария! Приехал на каникулы какой-то парень… Кстати, сколько ему лет?
– Мой ровесник!
– Конечно, приехал на время и ищет себе временную подружку. Ты что, не понимаешь? Это для него как курортный роман!
– Мама!
Слезы подступали.
– Перестань, мама, не надо так!
– Дурочка ты моя, – мама слезла со стула и попыталась меня обнять, – я понимаю, влюбилась в испанца…
– Он наполовину русский! У него просто имя испанское. Но по-русски он почти без акцента говорит. Правда!
– И сколько ты его знаешь?
– Несколько дней…
– Несколько – это сколько? Неделю? Меньше?
Я отвернулась.
– Мария… Я против. И папа, я уверена, тоже считает, что…
Я недослушала, что там считает папа. Убежала к себе в комнату. Шандарахнула дверью так, что постер с Хуанесом, висевший на ней, упал на пол и улетел под кровать. И пусть.