Страница 3 из 11
Интуиция не обманула ее. Эдик, преуспевающий агент по недвижимости, оказался потрясающим любовником. Когда она думала о том, что находится в брюках Эдика (а она думала об этом постоянно), на память тут же приходил анекдот об английской королеве, навещающей солдат, раненных в бою за империю. Возле одного из раненых королеве сообщают, что вражеская пуля попала бедному юноше в… ну, сами понимаете. «О, какая неприятность! – восклицает королева. – Я надеюсь, кость не задета?»
Было полное впечатление, что Эдик носит в брюках именно кость, которая готова вонзиться в трепещущее лоно Александры в любое время и в любом месте.
Упоительному ощущению полнейшей удовлетворенности и сладкого ожидания следующих встреч мешало только одно – совершенно обезумевший от ревности Глеб, который по тембру ее голоса, звучавшего из телефонной трубки, чувствовал, что она счастлива, что ей так хорошо, как никогда не бывало, что она нашла своего самца.
Глеб замучил ее звонками. Мало того, начал выслеживать, поджидать вечерами возле дома, прячась за дворовыми деревьями. Просто детский сад какой-то. Нужно будет найти минуту, встретиться с ним и расставить точки над соответствующими буквами. Эдику она ничего не рассказывала. Боялась, что он попросту изувечит незадачливого соперника. Да и какой он соперник Эдуарду? Так, зубной врачишка из прошлой жизни.
– А что это у вас здесь? О, как все красиво, как аппетитно! Просто хочется забраться в холодильник вместе с этими замечательными коробочками.
В фасовочной слышался женский смех и сочный баритон Эдуарда. Небережная выскочила из кабинета. Эдик торчал возле конвейера, вертя в руках контейнер из фольги. Рита Голубева, фасовщица горячих блюд, разомлела под его взглядами и почти растеклась простоквашей по вверенному ей производственному участку.
– Голубева, ты почему не работаешь?
– Ой, Александра Борисовна, это ваш… знакомый? Какой веселый, какой интересный!
– Эдик, пройди в кабинет, а вы поторапливайтесь! Через полчаса смена заканчивается, а холодильники не загружены. Еще пятиминутку нужно провести и под приказом на премии расписаться. – Александре не понравилось внимание подчиненных к объекту страсти.
Женщины принялись укладывать расфасованную пищу в объемистые металлические коробы с металлическими замками на верхней крышке и ручками на боковых поверхностях. Коробы перегружались на тележки, девушки подкатывали тележки к высоким, с человеческий рост, рефрижераторам.
– Аленька, а разве продукты питания не сразу на борт попадают? – удивился Эдик, прослеживая путь нарядных коробочек.
– Ты что? Разве успеешь прямо к рейсу? Первый рейс в семь утра. Мы подготавливаем комплекты продуктов накануне. Ночь в холодильнике простоят, а утром их по бортам развезут.
Она умышленно назвала самолеты «бортами», как это принято среди своих, чтобы произвести на поклонника большее впечатление.
– Аленька, а что же это у тебя женщины выполняют мужскую работу? – укоризненно произнес поклонник, наблюдая погрузочно-разгрузочные работы, осуществляемые двумя парами субтильных девушек.
– Грузчиков нет, – отрезала Александра. – Давайте быстрее! – прикрикнула она на подчиненных.
– Аля, давай я помогу!
Она хотела было отказать. Но Эдик так нежно и в то же время настойчиво повторил:
– Ну что ты? Это я девушек отвлек, я и виноват. Мне и исправлять ситуацию. Да?
Ну что такого, собственно? Перегрузил ящик на тележку, подвез к холодильнику. Работа незамысловатая. В конце концов, они раньше освободятся.
– Ладно, помоги, – размякла Александра.
По проходу шла Светлана Степановна, заместитель и приятельница. В руках ее была пластиковая папка. Женщина помахала ею, крикнув:
– Борисовна, я приказ принесла.
– Так, все ко мне в кабинет! – приказала она.
Подчиненные потянулись следом. Александра вынула из ящика письменного стола лист бумаги.
– Во время моего отпуска обязанности начальника пищеблока возлагаются на Светлану Степановну, – кивнула Небережная в сторону приятельницы. – Теперь по премии. Премия за второй квартал. Немного задержали, паразиты, но все же в ближайшую получку выдадут. Вот, ознакомьтесь, кому какая сумма выписана, и распишитесь. Чтобы без меня никаких дрязг не было. Не толпитесь, по одному.
Женщины вытянулись гуськом возле стола. Александру вдруг что-то неприятно кольнуло. Какое-то беспокойство. Ну да, Эдик там один с продуктами. Вдруг сунет коробку не в тот холодильник, разбирайся потом. Присутствие посторонних лиц в служебных помещениях строго воспрещалось.
Случись что, бабы ее вмиг заложат.
Она вышла в зал. Эдик стоял в противоположном конце, возле рефрижератора, склонившись к одному из коробов. Крышка была открыта.
– Ты что делаешь? – ахнула женщина.
– Ничего, – поднял он к ней абсолютно спокойное, безмятежное лицо. – Крышку плохо закрыли, замки были не защелкнуты. Вот я проверил, не мешает ли что.
Александра подошла к тележке:
– Какой ящик? Этот?
Она внимательно посмотрела внутрь. Покрытые фольгой тефлоновые поддоны стояли ровными, аккуратными рядами.
– И что? Почему не закрыто было? – Она подняла глаза на Эдика.
– Это ты у своих подчиненных спроси, – рассмеялся он. – Да просто бумажка попала в щель.
Он показал ей скомканный клочок.
– Это еще что такое? Откуда? Ну, сейчас я им выдам! Кто паковал двадцать седьмой ящик? Почему замок не защелкнут? – крикнула она в открытую дверь кабинета.
– Да брось ты, Аленька! Девчонки поторопились, всем домой хочется. А тебе не хочется? – страстно проговорил Эдик, резким движением прижал к себе полный стан Небережной, прильнул к губам.
– Я паковала, – совершенно некстати возникла в дверях кабинета подсобная рабочая Наталия Черкесова. – А что? Я закрывала!
– Ничего. Внимательнее нужно быть! – назидательно проговорила Александра Борисовна, которая уже вырвалась из объятий возлюбленного.
Она поправила прическу и как ни в чем не бывало проследовала мимо Наташи в кабинет.
– Ну, все ознакомились? Претензий нет? Расписались? Тогда в зал.
Женщины вышли в фасовочный зал. Укомплектованные коробки стояли возле холодильников…
– Ого, что значит мужская сила и сноровка! – восхитилась Голубева.
Александра Борисовна еще раз проверила и опечатала каждый ящик, повесила бирки с датой и номером рейса.
– Быстренько ящики в холодильники, девочки! И с меня шампанское! – прощебетала Небережная, настроение которой после пылкого поцелуя заметно улучшилось.
– Ну вот и все, – весело провозгласил Эдик, запихивая в рефрижератор последнюю коробку.
Бирка с надписью «23 августа. Рейс 2318 Москва – Ларнака» весело качнулась и исчезла в чреве холодильника.
…– Ты такая строгая начальница! – ласково усмехнулся Эдик, поглаживая ее грудь.
Они раскинулись в широкой постели Александры, отдыхая от сотрясавших их тела несколько минут назад сладостных судорог.
– Зачем ты все-таки напросился ко мне на работу?
– Мне интересно все, что имеет к тебе отношение. Ты такая исключительная женщина, такая страстная, неутомимая, такая… женщина до мозга костей. И ты же – начальница.
– Ну какая я начальница. Десять баб.
– Не скажи. Тот, кто умеет управлять десятью женщинами, сможет командовать ротой мужчин. Вот мне и захотелось посмотреть на тебя в роли ру-ко-во-ди-те-ля, – прогнусавил Эдик.
Александра рассмеялась.
– А что это у вас, традиция такая – каждую трудовую неделю скрашивать шампанским?
– Ну что ты ерунду говоришь? Традиция состоит в том, что шампанское выставляет уходящий в отпуск товарищ. В данном случае начальница. Кстати, как я тебе в роли руководителя?
– О, безумно хороша! Хотелось трахнуть тебя прямо на конвейере.
– Он же движется.
– Это не помеха. Нам ничто не может помешать.
– Это правда!
Александра склонилась к нему, покрывая лицо поцелуями. Он крепко прижал ее.
– Ты отпросилась на два дня, как договорились, да?