Желанная

Может, он ненавидит себя за то, что хотел убить ее. И поэтому предупреждает, чтобы она держалась от него подальше. Элис вычитала, будто некоторые серийные убийцы хотят, чтобы их поймали, потому что они ненавидят то, что делают, но удержаться от преступления не могут.

Все возможно.

Теперь Маклейн. Этот вариант нравился Ванессе гораздо больше. Но, если капитан оказался мошенником, она сделала именно то, против чего Генри предостерегал ее. Предала его, предала Джулию.

Ванесса закрыла глаза. Как узнать, кто говорит правду, а кто лжет? Ей вдруг захотелось позвонить Алану, объяснить ему всю эту ужасную ситуацию, выслушать его точку зрения – как всегда рациональную, объективную, лишенную эмоций. Он изложит ее своим размеренным, монотонным голосом. Алан успокоит ее, поругает немного и даст хороший, здравый совет. Но он обязательно обратит внимание на ее безумную затею завести чисто сексуальную интрижку. Почему она захотела заняться тем, что совершенно чуждо ее натуре? Это не похоже на Ванессу, которую он знал. Он бы заранее мог сказать ей, что это кончится плохо.

«Я не хочу, чтобы ты… пострадала».

У Ванессы сжалось сердце от боли. В слабом, напряженном голосе Генри было столько нежности и заботы! Она бы поплакала, чтобы ей стало легче, но слезы выкатывались из глаз скупыми каплями.

Что же делать? Где найти правильный ответ?

Ванесса бросилась к шкафу, вынула из ящика трусики, бюстгальтер, майку и шорты и замерла, задумавшись. Она еще не знала, что будет делать, но спать, конечно, уже не могла. Ее мозг требовал действия.

Она оделась, подошла к входной двери и выглянула на площадку. С противоположной стороны на нее глядела дверь Джулии, маня броской красной комнатой, туда, где все начиналось.

Ванесса вернулась в квартиру, достала ключ, лежавший в ящике под нижним бельем, и, быстро перебежав лестничную площадку, открыла дверь своей пропавшей соседки.

В комнату падал свет от уличного фонаря, превращая яркие, кричащие краски в темно-кирпичные тона. Ванесса включила торшер с красным абажуром. По комнате разлился мягкий розовый свет, она еще больше стала напоминать бордель.

Ванесса прошлась по комнате, прикасаясь к знакомым предметам, вспоминая волнение и страсть, которые ей довелось испытать здесь. Как получилось, что ее фантазии превратились в жуткий реальный кошмар?

Она похлопала ладонью по жестяному жирафу, провела пальцами по его вытянутому носу. Скульптор Ренделл попал недавно в новости, приковав себя цепями к воротам парфюмерной компании, которая проводила испытания своей продукции на животных.

Странная скульптура, странный скульптор, странный мир. Ванесса направилась к окну, но случайно задела локтем нос жирафа. Она не успела подхватить его, и он упал на пол с громким металлическим звоном. От фигурки отлетела одна жестяная банка и покатилась по полу. Она двигалась толчками, как будто внутри нее что-то находилось.

Ванесса подняла жестянку. В отличие от остальных банок, покрытых ровным слоем краски, на эту были нанесены небрежные желтые мазки. Сквозь них проглядывало даже название продукта, который когда-то хранился в ней. Ванесса прочитала надпись и удивленно вскинула брови. Ренделл, борец за права животных, использовал банку из-под любимого корма собак?! Маловероятно.

Она пригляделась внимательнее. Крышка банки была заклеена скотчем, в то время как остальные банки были аккуратно запаяны. Ванесса потрясла банку и услышала глухой стук. Может, Джулия спрятала туда что-то? Наркотики, драгоценности? Но, что бы там ни было, если сам Ренделл не приведет в порядок свою скульптуру, ее цена сильно…

У Ванессы остановилось дыхание. Она внезапно вспомнила, как Генри рылся в ящиках Джулии, внимательно осматривал ее квартиру. Может, он искал именно это?

Ванесса сняла ленту с крышки, осторожно подняла ее и вытащила из банки крошечный сверток, аккуратно завернутый в тонкую ткань. Вот это да! Ванесса чувствовала себя мальчишкой, который, играя на берегу в пирата, действительно откопал в песке какую-то ценную вещь. С бьющимся сердцем Ванесса развернула сверток и обомлела.

Она держала в руках изумительный миниатюрный портрет, рамку которого искусная рука мастера украсила крошечными бриллиантами, изумрудами и рубинами. На Ванессу строго смотрело знакомое, но непривычно старое лицо королевы Елизаветы I. Она как будто упрекала Ванессу за то, что британского монарха засунули под хвост жирафу.

Ванесса осторожно провела пальцами по сверкающим камням. Какое изящество! Очевидно, это тот самый портрет, о котором говорил брат Элис, полицейский.

Она услышала за спиной шум. Как будто в воздухе произошло движение. Ей показалось, что мягко приоткрылась входная дверь.

О Боже, неужели она плохо закрыла ее? У Ванессы перехватило дыхание, от лица отхлынула кровь. Она сунула миниатюру в карман шорт, обернулась, и из ее груди вырвался сдавленный крик.

На пороге стоял Генри. У него был вид человека, которого переехал грузовик. На верхней губе и на рубашке полосы запекшейся крови, левый глаз подбит и сильно отек. Раздувшаяся правая щека в ссадинах. Кожа на запястьях содрана до крови.

– Извини, я не хотел пугать тебя.

Тот же сиплый голос, что и на автоответчике. Генри вошел в квартиру, его шатало из стороны в сторону. Было очевидно, что передвигался он с большим трудом. Его раздражал даже мягкий свет напольной лампы, и он щурился. Генри попытался сосредоточить на Ванессе неповрежденный глаз, но не смог. Ему трудно было сфокусировать зрение.

Ванесса не шевелилась. То ли в ней проснулась смелость, то ли ее парализовал страх. У нее шумело в ушах. Ванесса пребывала в растерянности: с одной стороны, ей хотелось броситься к Генри, с другой – убежать от него.

– Слава Богу, ты жива и невредима. – Генри с трудом ворочал языком. – Я боялся, что они возьмутся и за тебя.

Кто? Ванессе казалось, что она произнесла это слово, но на самом деле не издала ни звука.

– Люди Блейка. – Генри со стоном опустился в красное кресло. – Я немного огорчил их.

– О.

Ванесса понятия не имела, кто такой Блейк. Но, если Генри сурово обходился с теми, кто «огорчал» его, она не хотела этого знать. Сейчас она думала лишь о том, что он жестоко избит и его надо везти в больницу, а там она будет чувствовать себя в большей безопасности и сможет спокойно обдумать ситуацию.

– Генри, тебе нужен врач, я вызову «скорую помощь», – сказала Ванесса и направилась к телефону.

– Нет. – Он поймал ее руку и вцепился в нее.

Ванесса вскрикнула и отшатнулась от него, прижав руку к груди, словно прикосновение Генри обожгло ее.

– Господи, Ванесса… – прошептал потрясенный Генри. – Ты боишься меня.

Она смотрела на него в оцепенении. У нее словно отнялся язык. Ванесса не могла ни объяснить, ни признаться Генри в своем страхе, ни тем более покаяться, что поверила в то, что ей рассказали о нем.

– Тебя испугало мое лицо?

Ванесса кивнула. Это, по крайней мере, отчасти являлось правдой. Она была в ужасе оттого, что на него напали какие-то бандиты, избили, а могли и вообще убить. Но еще больше ее потрясло то, что сам Генри, похоже, относился к зверскому избиению как к нормальному явлению в своей работе. Разве можно к такому привыкнуть?

Генри пристально смотрел на нее, словно пытался понять, о чем Ванесса думает и что ей известно.

– Но, не только это, – сказал он, медленно покачав головой. – Что-то еще. Что? Что произошло?

Ванесса схватилась за ручку кресла-качалки, боясь, что упадет в обморок прямо под ноги Генри.

– Маклейн, – презрительно бросил он. – Что сказал тебе Маклейн?

Откуда он знает? Ванесса открыла рот, но оттуда вылетел лишь сдавленный хрип. Как ему сказать? Что Генри сделает, если она расскажет о капитане?

– Ванесса.

Господи, помоги мне! – мысленно взмолилась она.

– Он сказал, что ты маньяк, – произнесла она деревянным голосом. – Что ты соблазняешь женщин и убиваешь их.

– И ты поверила? – недоверчиво спросил Генри.