Враг Монолита

Инструктор по рукопашке капитан Морозов стоял у отдельного офицерского стола в противоположном углу. Чтобы добраться до Сергея и разогнать вокруг него бессмысленную свалку, капитану потребовалось несколько минут. Дальше было проще: Сергей взмахнул «розочкой», оставшейся после удара бутылкой по чьей-то голове, — Морозов схватил его запястье, чуть скорректировал движение, нырнул навстречу и резко выпрямился уже за спиной у Шведова, по-прежнему удерживая его руку. Дебошир очутился на полу с вывернутым плечом.

«Сами не могли этого сделать? — проскрипел Морозов, обращаясь к остальным. — Бойцы, едренать, невидимого фронта!»

Что было потом, Сергею вспоминать не хотелось. Его связали обычным ремнем и запихнули в пустую комнату, поскольку гауптвахты в Академии не было. Наваждение схлынуло так же внезапно, как и нашло. И это было еще хуже, чем разбитое лицо майора Забелина, уважаемого человека с нелегкой судьбой. Это было даже больнее, чем презрительный взгляд Марии Николаевны. Сергей надеялся лишь на то, что его не станут отчитывать перед всем курсом.

Шведов так и не понял, было ли в том бокале что-то, кроме шампанского, или его переклинило на нервной почве. Вроде от волнения так накрывать не должно… но зачем нужно было Махе угощать его психотропными средствами?.. Да нет, вздор. Незачем ей было это делать. Но тогда почему он так потерялся от одного бокала?

Вскоре Шведов пришел к выводу, что лучше об этом вообще не думать. Что-то замкнуло в мозгу, что-то там неправильно переключилось… Просто не повезло.

Утром Сергея выпустили, молча вручили тощую картонную папку и дали пинка. В папке оказалась только характеристика — такая, что Шведов поджег ее раньше, чем успел дочитать. Пепел он спустил в унитаз, на этом его служба в СБУ была окончена.

— Ну… раз тебя непьющего за пьянку выгнали, значит, мы тем более правы, — непонятно к чему изрек Кирюха и отсалютовал стаканом.

Чокнулись и выпили. Из закуски был только зеленый лук и черствая краюха. Сергей поводил рукой над столом и в который раз выбрал хлеб.

— Есть еще одно местечко, — заявил сосед, прочистив горло. — Но это совсем для бедовых, я даже не знаю, стоит ли тебе туда соваться… — Он немного помолчал. — В общем, несколько парней туда обращались. Большинство не приняли.

— Ты про ту контору на Кузнецкой?

— На углу Кузнецкой и Парковой, — уточнил Кирюха. — И что ты по этому поводу думаешь?

— А ты?

— Я по здоровью не пройду. И тебе не советую, — добавил он, помедлив. — Это я сдуру ляпнул, забудь.

— Сам разберусь, не маленький, — буркнул Шведов.

— Ты и вправду, что ли, туда намылился? — с подозрением протянул Кирюха. Он впервые за весь вечер выглядел по-настоящему заинтересованным. — Не надо, мужик. Это мутная тема. Там ведь…

— Набирают наемников, — закончил за него Сергей.

— Вот-вот. А куда, ты не в курсе? Мы же ни с кем не воюем.

— Всегда кто-то с кем-то воюет, так устроен мир.

— Отправят в какую-нибудь задницу…

— Привезу тебе сувенир, — пообещал Шведов.

— Заставят каких-нибудь африканских повстанцев расстреливать, — настойчиво продолжал Кирюха.

— Не будь кретином. — Сергей опрокинул в себя стакан и занюхал ржаной коркой. После дрянной водки хотелось пожевать лука, но усугублять завтрашний перегар было бы неразумно.

— Не ходи туда, — снова сказал Кирюха. — Или… если уж все равно…

— Что «или»? — Шведов внимательно посмотрел ему в глаза.

— Если все-таки надумал… — Собутыльник выдвинул ящик под столешницей и быстрым движением достал оттуда черную глянцевую листовку с единственной фразой: «Бесплатный прием у ветеринара».

Сергей повертел купон в руках и обнаружил, что в нижнем углу выбит едва заметный четырехзначный номер.

— Это пропуск? — усмехнулся он.

— Это, скорее, флаер, — сказал Кирюха. Он уже не выглядел таким захмелевшим.

— А без флаера не пустят? — поинтересовался Шведов.

— Пустят. Но с флаером будет проще.

— То есть две бутылки водки в твоей компании приравниваются к собеседованию?

— Мы ведь не первый день с тобой пьем, — резонно заметил сосед.

— Ясно… — обронил Сергей, убирая листок в карман. — Много ты народу туда сосватал? Если не секрет.

— Секрет, конечно. Ты десятый.

— И сколько было принято?

— Трое.

— А сколько из них вернулось?

— Пока ни одного.

— И ты мне так спокойно об этом рассказываешь…

— Я все-таки хочу, чтобы ты передумал.

— Пожалел африканских повстанцев? — засмеялся Шведов.

— Тебя, дурака, — серьезно ответил Кирилл.

Глава вторая

— Бухаешь? — строго спросил вербовщик. У него были черные глаза и такие глубокие залысины, что оставшиеся между ними волосы напоминали ирокез. Еще у него был большой острый кадык, это Сергей заметил, когда мужчина запрокинул голову и надолго приложился к бутылке чешского пива. Шведов поначалу решил, что вербовщик предложит ему похмелиться — так иногда поступали добрые следователи в кино. Сергей уже приготовился вежливо отказаться, но вербовщик ничего предлагать не стал. Он молча допил пиво и убрал бутылку под стол, громыхнув бог знает каким количеством скопившейся там посуды.

Кабинет был похож на учительскую в бедной сельской школе: вдоль стены стоял ряд угрюмых шкафов с покосившимися дверцами, маленькое окно под самым потолком закрывали тяжелые коричневые шторы, впитавшие, наверно, не один килограмм пыли. Стол, за которым сидел вербовщик, пережил такое количество потекших ручек, что его следовало бы захоронить вместе с химическими отходами. Единственным, что выделялось в этой сумрачной комнате, был ноутбук Vaio с откинутой крышкой. Крышка сияла. Сергею вдруг подумалось: если убрать ноутбук и погасить свет — кабинет моментально умрет, его уже не отличишь от сотни других захламленных помещений, пропадающих без рачительного арендатора.

Офис находился на пересечении улиц Кузнецкой и Парковой, в подвале зоомагазина «Странные Друзья». Витрины выглядели так, что мимо них можно было пройти несколько раз и все равно не запомнить, чем конкретно там торгуют. Темная сырая арка вела в глухой двор, заваленный досками, рубероидом и прочим строительным хламом.

Ко внутреннему углу здания прилепилась лестница вниз с оцинкованным навесом, рядом на лавочке скучал какой-то невзрачный мужик. Заметив в руках у Шведова черный флаер, он поднял указательный палец, коротко переговорил с кем-то по мобильному и молча кивнул Сергею. Шведов спустился, протиснулся по узкому коридору и оказался здесь — в убогой комнате, на колченогом стульчике перед столом вербовщика.

— Я не пью, — машинально ответил Сергей.

— Это хорошо. — Мужчина открыл его паспорт и медленно, со вкусом, словно это было меню, прочитал: — Шведов Сергей Алексеевич. Двадцать два года. Так?

— Точно.

— Хорошо… — повторил вербовщик, занося данные в компьютер. — Наследственные, хронические заболевания. Перенесенные операции. Травмы. Сотрясения мозга. Что ты молчишь?

— Я здоров.

— Твои размеры.

— Девяносто, шестьдесят, девяносто, — неожиданно для себя выдал Шведов.

Мужчина скорбно посмотрел на него поверх ноутбука и, нагнувшись, достал из-под стола новую бутылку пива.

— Кажется, я догадываюсь, за что тебя выгнали из СБУ, — обронил он.

— Нет, не за это.

— Не за шутки? — переспросил вербовщик. — Значит, им размеры твои не подошли?

— Давайте ближе к делу, — вздохнул Сергей.

— Семейное положение.

— Холост.

— Дети.

— Нет.

— Судимости.

— Откуда? — удивился Шведов.

Собеседник пожал печами и варварски открыл бутылку об угол столешницы.

— Алименты, — крякнул он, сделав крупный глоток.

— Я же сказал: детей нет.

— Хорошо. Непогашенные кредиты, долги частным лицам, проблемы с криминалом.

— Вот пока все это не завелось, я и хочу… — начал Шведов, но вербовщик его прервал:

— Отвечай короче. В анкете ровно сто пунктов, и девяносто из них никому не нужны. Но заполнять все равно придется.