Повести

Франк с ненавистью глянул на телефонный аппарат, как будто в нем было все дело.

— О! Я припоминаю. Они, кажется, женаты на сестрах. Во всяком случае, генерал Мюллер является каким-то дальним родственником фельдмаршала Шернера, — сказал Скорцени.

— Я сомневаюсь в этом, — раздумчиво проговорил Карл Герман Франк и уже решительнее добавил: — Дело в том, что генерал-фельдмаршал Шернер приказал уничтожить генерала Мюллера, если не представится возможным освободить его из рук этих бандитов. Командующий группой армий «Центр» опасается, чтобы генерал Мюллер не попал к русским.

— Видимо, для этих опасений есть основания. Возможно, он слишком много знает, этот командир 16-й танковой дивизии.

— Быть может, быть может. — Франк задумчиво посмотрел на Скорцени. — Теперь вы догадываетесь о моей просьбе? Я убедительно прошу вас, дорогой Скорцени, помогите мне в этом деле. Вы моя последняя надежда. Надо изничтожить эти партизанские банды и, если удастся, освободить генерала Мюллера.

— Я попробую, господин группенфюрер, — снисходительно процедил Скорцени и откинулся на мягкую спинку просторного кожаного кресла.

— В вашем распоряжении находятся батальон «Зюйд-Ост» и другие подразделения войск СС, — продолжал Франк. — Я подчиню вам все карательные команды. Я уверен, что под вашим руководством мы быстро расправимся с этими бандами. Ведь они действуют прямо у нас под носом.

Карл Герман Франк с надеждой смотрел на Скорцени. Тот молчал, лениво поглядывая в большое стрельчатое окно.

— Эта моя просьба диктуется срочной необходимостью. В создавшихся условиях наступления русских армий на Берлинском направлении многие полагают, что необходим переезд имперского правительства сюда, в Прагу. Ведь только группа армий «Центр» прочно удерживает свои позиции. Что ни говорите, а генерал-фельдмаршал Шернер оказался большим стратегом. И наша обязанность всемерно помочь ему. Быть может, Прага временно станет столицей империи.

— Безусловно! Я постараюсь осуществить ваше желание. Но помогите и мне, господин группенфюрер. Я выполняю секретный приказ господина Кальтенбруннера, но не хватает рабочих рук. Распорядитесь, чтобы мне передали три тысячи военнопленных из лагерей, расположенных на территории протектората.

— О! Это будет сделано сегодня же, дорогой Скорцени. Скажите, куда доставить вам этот скот?

— Я хотел бы получить их в районе Моравской Остравы. И желательно, чтобы это были шахтеры.

— Можете завтра же выслать своих людей в Остраву. Я дам соответствующие указания службе безопасности.

— Безусловно! А я завтра же займусь партизанами, господин группенфюрер, — уже решительно сказал Скорцени и поднялся с кресла, собираясь покинуть кабинет статс-секретаря. — Война еще не окончена, — добавил он. — И если нам суждено уйти, мы громко хлопнем дверью.

Глубокий рубец на его лице побагровел.

— Дорогой Скорцени! Там в Злине есть оберштурмфюрер СС Гельмут Хайнеке. Это бывший начальник полиции безопасности Злина. Только вчера я отстранил его от занимаемой должности. Но он должен знать агентурную сеть в районе Злин — Всетин — Визовицы. Можете привлечь и его к вашей карательной операции.

— Я воспользуюсь вашим советом, господин группенфюрер. Хайль Гитлер! — Скорцени вскинул руку, щелкнул каблуками и вышел из кабинета.

В ночь на 19 апреля в небольшой шахматной комнате замка Визовицы допоздна горел свет. Старый барон фон Вальдек, проиграв Скорцени партию в шахматы, отправился в свои покои, а его партнер долго еще сидел, удобно расположившись в кресле, и ждал кого-то.

Наконец ему доложили о прибытии оберштурмфюрера СС Гельмута Хайнеке.

— Попросите его войти! — приказал Скорцени.

Но эсэсовец пришел не один.

— Олдрих Батя! — представил он тощего, одетого в потрепанную крестьянскую одежду человека, вошедшего вместе с ним. — Это мой агент, который только сегодня вернулся из партизанской банды.

— О! Значит, мы не будем как слепые котята. Меня интересует, где партизаны, сколько их, как они вооружены? — Скорцени с любопытством разглядывал заросшее щетиной лицо агента, его разорванный рукав. Того явно смущал пристальный, насмешливо-холодный взгляд Скорцени. Он стоял вытянувшись, опустив длинные, вылезающие из коротких рукавов руки с неестественно большими красными кистями. Скорцени не предложил ему сесть. Этот агент был слишком мелкой сошкой, чтобы сидеть в присутствии оберштурмбанфюрера СС.

— Господин оберштурмбанфюрер! — начал свой доклад Батя. — Я был в партизанском отряде Иозефа Вавры. Его кличка Старик. Эта банда обосновалась в селе Плоштина. Их там около двухсот человек. Вооружены автоматами и винтовками. Имеют несколько станковых и ручных пулеметов. Надо торопиться, господин оберштурмбанфюрер. После того как они обнаружат мое исчезновение, они наверняка уйдут в горы. У них есть и другие банды. Но там я не был.

— А где они скрывают пленного немецкого генерала?

— Да, я слышал на днях о каком-то генерале. Его взяли в плен партизаны отряда «Ольга». Они находятся где-то в районе Хржибских лесов. Но самого генерала, наверное, там уже нет. Его должны были переправить в штаб партизанской бригады имени Яна Жижки. Командир бригады, кажется, майор Мурзин.

— Где располагается штаб этой бригады?

— До сих пор они были недалеко от Всетина, в Бескидских горах. А совсем недавно ушли оттуда на новую базу. Я еще не узнал, где она. Но в отряде Иозефа Вавры есть люди, которые знают это. Если в селе Плоштина вы захватите кого-нибудь из связных, они расскажут, куда перебрался Мурзин и весь штаб бригады... Возможно, они знают, где находится генерал...

— Хорошо! Завтра мы прочешем леса вокруг Плоштины. Вас, оберштурмфюрер Хайнеке, я назначаю командиром роты истребительного батальона «Зюйд-Ост». Я сам поеду с вами на эту охоту. А ты, — обратился Скорцени к агенту, — будешь показывать нам дорогу. Утром все соберетесь здесь, в замке Визовицы, и уточним задачу.

Когда Хайнеке и Батя ушли, Скорцени, продумывая завтрашнюю операцию, еще долго расхаживал по роскошным покоям родового замка баронов фон Вальдек, с дорогими фресками на стенах и расписными потолками. За окнами слышались гулкие шаги часовых. Наконец, около двух ночи, он прошел в свою комнату.

Рано утром командиры рот батальона «Зюйд-Ост» и командиры еще нескольких подразделений СС выслушали указания Скорцени. Все было разработано и продумано до мельчайших деталей. Синие стрелы на карте нацелились на село Плоштина со всех сторон.

Совещание длилось всего полчаса. Гестаповцы Злина и эсэсовские команды могли приступить к карательной операции.

Длинная вереница грузовиков и вездеходов вытянулась по дороге из Визовиц. Вскоре колонна разделилась. Часть машин направилась в район села Высокое Поле, другая повернула к городу Тихов, а большинство грузовиков и вездеходов продолжало следовать по проселку на Поздехов. Это были исходные пункты для окружения лесного района вокруг Плоштины.

Подъехав к окраине села, машины остановились. Эсэсовцы выскочили из них и побежали к хатам, где попрятались перепуганные жители. Выбрался из легкового автомобиля и сам Скорцени. Он неторопливо оглядел замершее село. Цепкий его взгляд ухватил в конце опустевшей улицы две одинокие фигуры — мужчину и женщину. Скорцени молча махнул в их сторону снятой с руки замшевой перчаткой.

Через минуту мужчина и женщина стояли перед ним. Это были супруги Рангли — Ладислав и Власта.

— Допросить! — коротко бросил Скорцени.

Но Рангли ничего не знали, да и не могли знать о партизанах. Иозеф Вавра еще вчера увел своих людей в леса. К тому же Рангли были не из этих мест и оказались в селе Плоштины случайно. Но эсэсовцев это не интересовало. Не спасло супругов и то, что документы их были в порядке.

Их избивали. Сначала Скорцени молча наблюдал за этой сценой, но потом ему, очевидно, показалось, что его подручные действуют недостаточно энергично. Он сам начал избивать Ладислава, пока тот, потеряв сознание, не упал на землю. Тогда Скорцени принялся за Власту. Крики ее, казалось, только подзадоривали нацистского палача. Не выдержав избиения, женщина упала рядом с мужем. Скорцени приказал прикончить обоих. Разом прогремело несколько выстрелов.