Страница 32 из 66
Люди молча слушали Ушияка. Некоторые понимающие поддакивали. А когда он кончил говорить, поднялся представитель города Брно.
– То ясно, – сказал он. – Теплую одежду и деньги мы соберем. Но партизанская война – это очень мало. В Моравии надо поднимать людей на восстание. Брновский военный гарнизон готовит вооруженное восстание под руководством генерала Лужа. Нам надо объединить свои силы. Надо поднять восстание и в других городах. Время для этого подходящее. Много немецких дивизий ушло из Моравии в Словакию, много отправилось на восточный фронт. Сегодня в Моравии боши не имеют больших сил. Так давайте пользоваться моментом, давайте ставить вопрос о вооруженном восстании на Моравской земле…
Делегаты других-городов тоже высказались в поддержку этого предложения.
– А хватит ли у вас оружия, хватит ли людей? – спросил Ушияк.
– Оружие добудем, и люди есть!
– Можем и вам людей дать!
– Берите наших людей!
– Надо организовать партизанскую бригаду!
Возгласы неслись со всех сторон.
После бурного обсуждения было принято единогласное решение: готовить на Моравии вооруженное восстание. Партизанский отряд имени Яна Жижки преобразовать в бригаду. От каждой подпольной организации послать в партизанскую бригаду по пятьдесят человек. В десятидневный срок собрать для партизан деньги и теплую одежду.
Мурзин стал прикидывать в уме, во что это выльется. По самым скромным подсчетам, в ближайшее время в бригаде должно появиться еще около семи тысяч бойцов. Надо подробнейшим образом спланировать их размещение, найти подходящие районы для базирования новых отрядов.
Довольно потирая руки, к нему подошел Ушияк. В его добрых голубых глазах, в простодушной улыбке сквозила радость.
– Скоро настоящую войну начнем, Юра, – сказал он.
– Это неплохо. Но как-то стихийно все получается. Разве такое восстание можно проводить без решения Центрального Комитета Компартии Чехословакии?
– Не беспокойся. Я уже говорил с товарищами. Предварительное решение о восстании принято нашим ЦК, Сейчас мы должны подробно разобрать все организационные вопросы, а потом окончательный план будет представлен на утверждение в ЦК Компартии. Товарищи просят разрешения воспользоваться нашей радиостанцией, чтобы по ней передать сигнал к вооруженному восстанию.
– Что ж, если на то будет решение вашего ЦК, мы будем его выполнять. Но об этом надо немедленно сообщить и советскому командованию. В Москве должны знать о наших планах.
– Да, да. Иначе я и не мыслю. Сейчас в Москве находится Клемент Готвальд. Наш подпольный ЦК имеет с ним надежную связь. Без его указания восстание не может начаться…
К Ушияку подошел молодой высокий чех и, взяв его под руку, начал что-то рассказывать. Улавливая отдельные знакомые слова, Мурзин понял, что разговор идет о партизанском отряде Грековского.
Ушияк внимательно выслушал собеседника и тут же представил его Мурзину:
– Знакомься, Юра. Это слесарь Всетинского военного завода Карел Гопличек. Он же руководитель подпольной коммунистической организации Всетина.
Мурзин встал и пожал чеху руку. А Ушияк продолжал:
– Судруг Гопличек говорит, что наши люди из отряда Грековского взорвали прошлой ночью трансформатор Всетинского оружейного завода у деревни Яблунка. Теперь, уже второй день, завод не работает. И не будет работать еще двое суток, пока не восстановят этот трансформатор.
– Та-ак! Слушай, Ян. Это хорошая мысль. Я видел в горах много высоковольтных линий. Нам надо взрывать металлические опоры электропередач. Представляешь, сколько заводов будет остановлено в Зволене, Всетине, Моравской Остраве, пока немцы восстановят эти линии?
– Ано, ано! Мы обязательно должны это делать.
– А теперь пусть Карел Гопличек скажет, сколько оружия он может передать партизанам со своего завода к началу восстания? – попросил Мурзин.
– Он говорит, что его ячейка выносит с завода каждый день по два автомата и около сотни патронов. Это, конечно, мало, – перевел Ушияк. – Но они сообщают Грековскому о каждом транспорте, который прибывает на завод за оружием. По его сведениям, Грековский уже захватил два немецких грузовика с боеприпасами. Надо организовать партизанские засады на дорогах в окрестностях Всетина, тогда можно добыть много оружия. А еще лучше, он предлагает атаковать ночью заводской склад. Сейчас его охраняют солдаты венгерской армии.
– Дельное предложение. Надо посоветоваться с Грековским, как это сделать.
В голове Мурзина зрели грандиозные планы будущих диверсий на территории Чехии и Моравии. А Карел Гопличек стоял рядом и думал: «Если бы я был не простым рабочим-слесарем, а директором Всетинского завода, с каким удовольствием передал бы я этим людям тысячи автоматов, чтобы скорее избавить родину от фашистов».
И конечно же, не предполагал тогда коммунист Карел Гопличек, что пройдет всего несколько лет и народная власть, за которую он боролся, поставит его директором Всетинского завода. Только в новой Чехословацкой Социалистической Республике этот завод будет выпускать не оружие, а бесчелночные ткацкие станки для легкой промышленности братских стран социализма.
Но прежде чем это случилось, пришлось пролить еще много крови…
VI
Над Прагой моросил мелкий, колючий дождь. В пражских Градчанах возле Чернинского дворца выстроилась вереница легковых автомобилей. Рядом со сверкающими черным лаком массивными «мерседесами» и «оппель-адмиралами» на небольшой площадке разместились машины чином пониже: «вандереры», «оппель-капитаны» и «татры». Они только что доставили своих хозяев к шикарной резиденции статс-секретаря протектората Чехии и Моравии Карла Германа Франка и теперь терпеливо ждали их возвращения.
Редкие прохожие, попав на эту площадь, ускоряли шаг, стараясь побыстрее ее миновать. Здесь, как и много столетий назад, веяло смертью. В средние века на этой площади казнили инакомыслящих. Трупы зарывали тут же. Во время земляных работ здесь находили человеческие скелеты. Но все они были без черепов, – отрубленные головы выставлялись на всеобщее обозрение, а потом их зарывали в другом месте. И хотя времена средневекового варварства давно миновали, с появлением в Праге группенфюрера СС Карла Германа Франка площадь эта вновь и с еще большей силой обрела свою страшную славу. Именно отсюда, из Чернинского дворца, отправлялись на свой варварский промысел на чешской земле помощники смерти в черных мундирах СС.
В наступающих сумерках часы на башне Лоретты пробили семь. Над площадью разнесся приятный перезвон колокольчиков. А в это время под сводами Чернинского дворца, расписанного кистью знаменитого художника Райнера, началось экстренное совещание ответственных руководителей службы безопасности, СС и полиции протектората Чехии и Моравии.
На потолке просторного зала заседаний красовалась фреска, изображавшая «Гибель титанов», а под ней в удобных полумягких креслах разместились генералы и полковники немецкой службы безопасности: штурмбанфюреры, оберштурмбанфюреры, штандартенфюреры и другие обер-фюреры СС и полиции. Еще до появления Франка его заместитель бригаденфюрер СС фон Бургсдорф предупредил присутствующих:
– Партайгеноссен! Прежде чем выступит господин статс-секретарь, мне поручено передать вам, что все, о чем он будет говорить, касается секретных государственных дел чрезвычайной важности. Любое разглашение сведений о сегодняшнем заседании будет караться смертью или лишением свободы как измена родине. Убедительно прошу вас не считать это предупреждение пустой формальностью. От имени статс-секретаря предупреждаю, чтобы за стены этого зала не проникло ни единого слова. За это несут ответственность все без исключения. По окончании заседания каждый из присутствующих должен подтвердить принятое на себя обязательство подписью на протоколе. Напоминаю, что всякие письменные заметки воспрещены!
Вслед за этим в сопровождении адъютанта появился сам Карл Герман Франк. Его высокая, статная фигура проплыла через весь зал, возвышаясь над черно-коричнево-зелеными фашистскими мундирами. Статс-секретарь протектората взошел на трибуну и обратился к собравшимся: