Страница 44 из 50
Он распахнул стеклянные дверцы и вынул пакет. Да что в нем такое? Он заглянул. Коричневая тетрадь Юрия.
Он понес ее к столу. Совсем забыл и о ней, и о Юрии. Кажется, вообще никогда он не был на море, а всю жизнь только то и делал, что валял валенки.
Андрей раскрыл тетрадь наобум, знакомые до каждой буквы строчки замелькали перед глазами. Он читал, но сегодня они воспринимались иначе. Он впервые понял, что это писал мужчина женщине, которую любит.
Он никогда никому ничего не писал. А кому? Он и не любил ни одну женщину, как Юрий. Который, понимал Андрей, принес ей много горя. Более того, начинал он осознавать, что любовь не исключает горя. Иногда – напротив. То, что терпят любящие люди, никогда не станет терпеть человек от нелюбящих.
«Оранжевый парус… Это за тобой».
Он что же, на самом деле подкатил бы к ней под оранжевым парусом? Юрий Орлов? Тот, кого он знал? Невероятно, с ним не вяжется.
Андрей захлопнул тетрадь и задумчиво стучал ею по столу. Обложка размахрилась, он рассердился на себя и с раздражением сдернул ее. Под ней оказались свежие коричневые корочки точно такого цвета, как обложка. Он уже прицелился разорвать обложку, чтобы выбросить в мусорную корзину. Но увидел то, чего не видел до сих пор.
«Ольга. Адрес: улица Авангардная…»
– И-ди-от! Ду-би-на! – орал на себя Андрей. Столько времени искать женщину, адрес которой черным фломастером написан на обложке изнутри! Он не снял ее, не полюбопытствовал. Он чита-ал, он ду-умал, он благородно размышлял… Валенок деревенский.
Он расправил обложку и снова прочитал. Авангардная? Ну конечно, тетя Люба ему продиктовала этот адрес. Она сказала и номер телефона. Видимо, когда Юрий уезжал, домашнего телефона не было, иначе написал бы. «Соображаешь, следопыт», – посмеялся он над собой.
Андрей достал бумажник, порылся в нем, он хорошо помнил, что листок, по которому диктовал Кириллу данные Ольги, засунул сюда, на всякий случай. Хорошо, что не выбросил.
Он набрал номер. Женский голос отозвался сразу.
– Здравствуйте, Ольга. Вас беспокоит… В общем, меня зовут Андрей Волков. Я должен был…
– Я знаю, – сказала она.
– Что вы знаете? – опешил он. – Меня знаете или то, что хочу вам сказать?
– То, что вы хотите сказать, я знаю. А о вас слышала. От Марины Ивановны, моей подруги. Она дальняя родственница ваших Максимовых.
– Вас нашла Любовь Николаевна? – спросил он.
– Марина Ивановна так сказала, – ответила Ольга. – Это она вам передала мой адрес и телефон. А пакет… сами знаете какой, мне отдал Кирилл Николаевич.
– Все в порядке? – спросил Андрей, слегка растерявшись от обыденности разговора. Дал, передал, нашел. Но голос приятный. Как будто он уже слышал такой. Или у всех женщин, в которых без ума влюбляются мужчины, такие голоса?
– Да, – сказала она, – но я бы хотела увидеться с вами. Чтобы вы рассказали мне подробно, что случилось.
Андрей вздохнул.
– Хорошо. Я буду в Москве до конца недели. Могу встретиться с вами после работы. Вы работаете? – на всякий случай спросил он.
– Нет… То есть да, конечно, – поправилась она. – Но я не… служу. Я работаю дома.
– Вот как? – Ему стало грустно – сидит женщина, клеит коробочки или конверты. Кислая одинокая жизнь. Что ж, тогда встреча с ним слегка развеет ее скучную жизнь. – Если вы не против, завтра в двенадцать.
– Где? – спросила она.
– Ваш выбор, – великодушно предложил Андрей.
– Хорошо, в Камергерском переулке есть кофейня, вы знаете это место. Марина Ивановна сказала, что вы коренной москвич.
– Конечно. Это там, где… гм… театр. – Он не мог вспомнить, какой именно театр, он был один раз, лет в четырнадцать с классом.
– Наискосок от театра, – продолжала объяснять Ольга. – Там днем свободно.
Андрей записал название кофейни, которое ни о чем не говорило ему и не вызывало никаких ассоциаций – китайское слово, что ли. Он вскинул брови, но не из-за названия – само место, как говорят, не хилое. Дорогое. Она знает такие норки? Пожалуй, если клеишь коробочки, вряд ли туда пойдешь. Может, правда водил кто-то?
Он оживился.
– Как я вас узнаю? – спросила она.
– Я вас узнаю. Я видел вашу фотографию на школьной, общей.
– Ах да… Я не учла этого. До встречи.
– До встречи, – повторила она.
21
Ольга шла не на встречу с неизвестным ей Андреем, а проститься с Юркой. Теперь уже навсегда. Этот человек расскажет о последних минутах жизни того, кто любил ее и кого любила она. Той первой любовью, которую назвала бы теперь бессловесной. Они не говорили друг другу никаких слов, потому что и так все ясно.
Ольга шла на это свидание и думала, что теперь, когда узнает от очевидца все о последних минутах жизни Юрия, она простится с тем, кто был уверен в ее любви и в любви к кому была она уверена. Наконец она поставит точку.
Она надела темно-синий льняной костюм с короткой юбкой, черные туфли. На белую блузку повязала белый, в синий горошек, галстук.
Прижимая по привычке сумочку к боку и не позволяя ей болтаться сзади, Ольга потянула на себя тяжелую дверь кафе и вошла. Закрываясь за ней, дверь мягко подтолкнула ее в спину, и она невольно сделала шаг навстречу тому, кто поднялся из-за столика напротив.
Ольга почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Какая неожиданная встреча, – сказал мужчина, протягивая к ней руки.
Она поморщилась.
– Я рад, – тихо сказал он, – теперь я знаю, где пьют кофе галстучные женщины. Вчера вы отказались, уехали…
– Здравствуйте, – сказала она и попятилась. – У меня здесь встреча. Меня должны здесь ждать… – Она отвернулась от него, оглядывая пустое кафе.
Ольга увидела газеты на привычном месте – стопкой, пока нетронутой, над ними плакат со словами «Возьми бесплатно к чашке кофе».
– У меня тоже, – сказал он. – Вы могли бы подождать, пока я закончу? Это недолго. Я так думаю.
Она пожала плечами:
– Как получится, – и прошла к стойке. – По-венски, пожалуйста. Нет, пирожных не нужно. Спасибо.
Она села на высокий барный табурет за стойку, обращенную к окну.
Андрей снова сел за столик, он то и дело посматривал на часы. Позвонить этой Ольге Ермаковой, что ли? Она дала ему мобильник. Наконец он не выдержал и набрал номер.
В сумочке женщины за барной стойкой раздалась трель. Она быстро вынула трубку.
– Простите, Ольга, я вас жду в кафе, – сказал Андрей вполголоса. – Я не ошибся? Я сижу в…
Он осекся, споткнувшись о взгляд. С барного табурета медленно спускалась женщина, закрывая крышку мобильника.
– Так это вы Андрей Волков? – тихо спросила она, подойдя к нему.
– Вы – Ольга? – Он тряс головой, как пес, нахватавший репьев на деревенских задворках.
– Надо было мне все-таки расспросить, как вы выглядите. Вы меня не узнали, – сказала она.
Андрей усмехнулся:
– Я оказался слишком самонадеян. Но и вы… разве можно так безжалостно похорошеть, чтобы я не смог узнать вас по той фотографии? – Он поморщился. Дурак, тетя Люба ее узнала, а он – нет. Но тетка сама сказала, что по глазам, что это профессиональное, поспешил он себе на помощь.
Ольга покачала головой:
– Не надо комплиментов, Андрей. Давайте поговорим о том, из-за кого мы пришли сюда.
Андрей откинулся на спинку стула. Он мог говорить теперь до вечера – о море, крабах, Юрии. Он готов говорить с ней о чем угодно.
Он заказал по рюмочке кофейного ликера и еще по кофе, народ подтягивался к обеду, шуршал газетами, но для него все звуки, кроме ее голоса, были фоном. Он говорил, отвечал, расспрашивал. Наконец признался:
– Я думал, что вы клеите коробочки или конверты.
– Для галстуков? – не удивилась Ольга. – Но не я их упаковываю, а…
– Нет, просто коробочки, я видел разные объявления в рекламных газетах про них, про конверты, про грибы вешенки – надомная работа. Вы сами сказали, что работаете дома, значит, надомница.
Она расхохоталась: