Страница 16 из 50
– Бандиты, – услышал он его голос и вздрогнул. Он читал в газетах о пиратских нападениях на море, но думал, что это происходит где-то дальше, у берегов Гонконга.
Клацанье металла, гортанные крики, протяжный голос боцмана, проклинавший всех матерей мира, – сомнений нет, он прав.
Они бросились на крик. В правый борт впились отливающие чернотой когтистые багры. Краболов накренился, как невесомый ялик, на котором Андрей мальчиком катался в Крыму. Он почувствовал, что его, помимо воли, несет прямо к краю борта, на багор, который вот-вот опустится и зацепит. Он вспомнил, что поленился переобуться – вышел на палубу не в ботинках с глубоким протектором, а в старых скользких кроссовках.
Андрей взмахнул руками, хватая пальцами воздух, пытаясь удержаться на ногах. Багры раскачивали суденышко, оно послушно, как бабушкина деревенская корова с толстой пеньковой веревкой на рогах, тащилось за баграми. Андрей увидел гибкого человечка в черной маске, тот уже закинул ногу на борт, вот-вот поставит ее на палубу. Его несло прямо на него.
Сильный толчок в плечо – Андрей раскинул рукии полетел назад. Опасный край удалялся, наконец он почувствовал под собой что-то твердое. Больно ударившись, догадался – упал на рундук со спасательными жилетами. В голове мелькнуло – жилетов не хватит даже на половину команды, они вчера сосчитали.
Он открыл глаза и увидел, как парень, с которым они только что стояли, вознесся в прыжке. Полы расстегнутого бушлата парили, словно крылья, он походил на хищную птицу, нависшую над тем, кто уже заносил вторую ногу на палубу.
– А-а-а! – закричал он.
Бандит припал к бортуи замер.
– Назад! – Андрей понял, что парень готовится прыгнуть на бандита в маске, а тот уже выдернул багор с края борта. – Верни-ись!
Удар длинной сильной ноги, обутой в высокие ботинки-берцы, пришелся бандиту в грудь. Он прыгнул в море солдатиком – ногами вниз, крепко прижав руки к бокам. Так прыгал и он, мальчишкой, в глубокую заводь, не к месту вспомнил Андрей и на секунду отвлекся.
А потом увидел, как другой бандит, ловко перехвативший черный стальной коготь, направил его в живот парня…
Из капитанской рубки раздался лающий голос. Он грохотал над схваткой, над волнами. Только потом, когда все закончится, Андрей узнает, что капитан перед выходом в море запасся магнитофонной записью: «Мы пустые. Крабов нет».
Налетчики не стали обыскивать судно. По тому, как легко оно раскачивалось баграми, было ясно – трюм на самом деле пуст. Им нужен улов, дорогие крабы, а не матросы.
Андрей смотрел на быстро отплывающий катер, чувствовал, как выравнивается корпус краболова. Он встал, пытаясь понять, все ли цело. Ныла каждая мышца, но он в порядке. А… он?
Парень лежал навзничь, уставившись в небо. У Андрея больно задергалось сердце. Темные глаза смотрели в серое небо. Парень моргнул. Жив, обрадовался Андрей и подошел еще на два шага. Замер, когда увидел живот. Ему остались минуты в этом мире.
Андрей сжал кулаки. «Ну зачем, зачем ты кинулся на бандитов? – хотелось кричать на него. – Трюм пуст, его уже вытряхнули, ты сам перетаскивал ящики на морозильник, который причалил к ним накануне. Да если бы и полон, черт с ними, с крабами. Их море в этом море!» Он поморщился – каламбур не вовремя, но точнее не скажешь. Загрузились бы снова. Набили трюм. А вторую жизнь не поймать даже самым уловистым тралом.
Андрей присел на корточки рядом с ним.
– Держись… – бормотал он, – держись, мужик, ты же профи, я догадался… Ты можешь то, чего не может никто из нас. – Но он понимал, что словами не задраить живот, на который страшно смотреть.
Парень пошевелил губами. Андрей наклонился ниже. Он почувствовал сладковатый и теплый запах свежей крови. Краем глаза увидел, как пульсируют бледно-синие кишки под тонкой прозрачной пленкой… Он почувствовал дурноту, но попытался услышать каждое слово.
– Отдай… ей, – шептал парень. – Деньги… – Рука его дернулась, Андрей догадался – парень хочет указать на карман бушлата. – Там-м… посмотри…
– Кому? Имя? – быстро спросил Андрей, понимая, что парень уходит.
– О-о-о…
Глаза замерли на сером небе, Андрей попятился. Он не мог найти в себе силы и прикоснуться к набухшим от боли векам, опустить их на глаза, которые больше ничего не видели.
Его похоронили по морскому обычаю – в море. Потому что никто не знал, где его близкие, откуда он приехал. Все знали только одно – зачем он здесь.
Раздавая деньги команде, собравшейся выходить на берег, капитан сказал:
– Не спускайте все сразу. Тяжелые деньги, парни.
Доля погибшего лежала у Андрея в поясной сумке. Ему отдали ее только потому, что он попал на краболов по знакомству. Его устроил парень, сокурсник по военному училищу, из которого так быстро сбежал.
– Если тебе понадобятся деньги на гражданке, имейв виду – у моего отца интересный бизнес. Ты можешь хорошо заработать.
– А что за дело? – на всякий случай спросил Андрей.
– Море, а в нем крабы. – Парень подмигнул. – Не меряно. Мой папаша вовремя подсуетился, у него несколько суденышек в личном хозяйстве.
– Как это? – удивился Андрей. – Личные? Его собственные?
– Он был секретарем горкома партии и вовремя прочел секретный указ. Там написано, кому и как можно перевести безналичные рубли в наличные. Он попользовался.
Андрей не был силен в экономике или в финансовом деле, но то, что это два разных вида валюты, он знал. Его мать работала бухгалтером на шинном заводе. У всех предприятий безнала в конце восьмидесятых, рассказывала она, в достатке. Но превратить его в нал практически невозможно. Из-за этого завод почти разорился, а матери пришлось искать новую работу. Он это хорошо помнит. Еще и поэтому мать настояла на военном училище. Считала, что военное дело надежное, особенно если у тебя дядя – генерал.
На берегу вернувшуюся из рейса команду встречала пестрая стайка женщин. Андрея никто не ждал, потому что никто его в рейс не провожал. Он удивился, увидев перед собой тоненькую брюнетку. Он уставился на нее – может быть, он видел женщин красивее, но это было давно.
– Мне сказали, его деньги у тебя. – Он услышал голос и почувствовал, как мгновенно внутри что-то оборвалось, рухнуло и раздулось. Ему стало больно, Андрей поморщился и плотнее завернулся в бушлат.
Он пожал плечами, чувствуя, что не может отвести глаз от ее рта. Губы играли, извивались, манили. Он вдруг подумал: нарочно они или просто живут сами по себе? И больше не отрывал от них глаз.
– Он был крутой мужик, – сказала она.
– Я знаю. – Андрей кивнул.
– Поедешь ко мне? – спросила она. – Приглашаю на домашний ужин, – добавила она, и эту простую фразу, казалось, произнесла другая – милая, домашняя женщина… Андрей захотел оказаться в теплом доме, где чисто, сытно, не качает море. А если что и качается, то постель… Он переступил с ноги на ногу. - Я живу рядом, – добавила она.
Полу светлого плаща подхватил ветер, он увидел край короткой юбочки. Он тысячу лет не видел юбки! «Неправда, – одернул он себя. – По телевизору – на шотландце. Он был в юбке в клеточку. Интересно посмотреть на нее без… плаща. Конечно, только без плаща».
– Расскажешь мне все, – приказала она, а это уже был голос другой женщины, которая шагала, громко цокая высокими каблуками черных туфель, к стоянке, где припарковала свою праворульную пятилетнюю «хонду»…
Она везла его молча, ему даже показалось, что он для нее все равно что… шкаф. Или рундук-сундук. Как потом оказалось, он не слишком ошибся…
– Как тебя зовут? – спросил он, когда они вошли к ней в дом.