Страница 1 из 12
Ник Картер
Таинственное кораблекрушение
Прирост населения Соединенных Штатов Северной Америки, путем ежегодно увеличивавшейся иммиграции итальянцев, представлял собой весьма нежелательное для правительства явление.
Больше всего иммигрировало сицилийцев, которые появлялись в хваленой стране свободы только за тем, чтобы в возможно короткий промежуток времени заработать возможно больше денег, а затем возвратиться к себе на родину.
В этом, собственно, нет большой беды, так как Америка, при всех своих несомненных превосходствах над другими странами, все-таки не может заменить родину всем тем пришельцам, которые приезжают в Новый свет.
Но дело в том, что итальянцы, не в пример представителям других народностей, охотно подчиняющимся правам и обычаям гостеприимной страны, ни на шаг не отступают от своих привычек.
Так, например, вспыльчивые сыны юга, при малейшем поводе пускают в ход кинжал или револьвер.
Мало того: иммиграция южных итальянцев перенесла в штаты все ужасы, творимые в самой Италии разными тайными сообществами.
Мафия, Каморра и "Черная рука", как именуют себя эти преступные союзы, представляют собой не что иное, как сообщества разбойников, грабителей, вымогателей и убийц, вызывающие повсюду ужас и страх своими деяниями.
Преступная деятельность этих сообществ вообще и членов "Черной руки", в особенности, так сильно развилась в Штатах, что в газетах появились уже особые рубрики, где изо дня в день сообщалось о злодеяниях этих преступных шаек.
Не проходило дня без какого-нибудь покушения или грабежа.
Полиция, конечно, пустила в ход все средства, чтобы положить конец этим ужасам, но преступники оказались хитрее всех сыщиков Нью-Йоркского полицейского управления.
После того, как все усилия властей не привели ни к чему, начальник Нью-Йоркской полиции вызвал к себе знаменитого сыщика Ника Картера, который взял на себя поручение уличить членов тайного сообщества и изучить его организацию, поставив лишь условием, чтобы никто, кроме самого начальника полиции, не знал об его намерении.
Ник Картер и его старший помощник Дик превратились в итальянцев, и знаменитому сыщику после долгих усилий удалось быть принятым в качестве члена одним из тех отделов союза "Черной руки", который раскинулся сетью по всему Нью-Йорку.
Ник Картер узнал, что во главе союза стоит разбитый параличом старик, по фамилии Беллини, у которого была красавица-дочь, ненавидевшая деятельность членов союза.
Затем Нику Картеру удалось арестовать всех членов одного из отделов и отправить их за решетку.
Были задержаны также главари этого отдела, некий трактирщик Меркодатти и какой-то неизвестный, именовавший себя Михаилом Пеллурия.
Сам Ник Картер, известный в отделе под именем Марко Спада, тоже был арестован и теперь сидел с этим Пеллурия в одной камере.
Арест Ника Картера, разумеется, был произведен полицией по его же собственному распоряжению, а в одну камеру с Пеллурия он сел потому, что надеялся выведать у того еще кое-какие тайны.
Таким образом, Ник Картер сидел в одной камере с Михаилом Пеллурия уже двое суток.
Поздно вечером явился смотритель и грубым тоном предложил узникам следовать за ним.
Под усиленным конвоем они прошли по коридорам подследственной тюрьмы на улицу.
У ворот стояла тюремная карета, в которую их заставили войти.
Дверцы захлопнулись за ними и тяжелая карета двинулась в путь.
Внутри кареты было совершенно темно.
Оба узника помолчали немного, тем более, что Пеллурия не знал, нет ли в карете еще полисмена. Наконец, он хриплым голосом спросил:
– Куда мы едем?
– Должно быть нас переводят в другую тюрьму. В какую именно, не знаю, но мы это увидим, когда будем вылезать из кареты.
– Почему нас не оставили там, где мы были?
– Вероятно, потому, что нас хотели разлучить с товарищами. Не забывайте, Пеллурия, что арестованы ведь все члены отдела.
Помолчав немного, Пеллурия задумчиво проговорил:
– Быть может, из другой тюрьмы нам скорее удастся бежать.
– Вы мечтаете о бегстве?
– Как не мечтать! Я только об этом и думаю с самого момента ареста!
– А составили ли вы уже какой-нибудь план? Вероятно, нет, а я вот уже додумался, каким образом надуть полицию.
– Неужели? И вы возьмете меня с собой, Спада?
– Понятно, возьму! Я никогда не оставляю своих друзей в беде!
– Стало быть, вы не ненавидите меня?
– А за что мне вас ненавидеть?
– А я-то думал, что вы ненавидите меня, полагая, что я действую за одно с Меркодатти. Помните, Спада, ведь мы подозревали в вас тайного уполномоченного самого Беллини, которому поручено укокошить нас за то, что мы ухаживали за его дочерью. Эта надменная девица и знать не хотела ни меня, ни Меркодатти, и мы боялись, что ее отец решил отправить нас на тот свет! Вот почему Меркодатти в ту ночь, когда вы в первый раз присутствовали на нашем заседании, хотел заставить вас признаться ему во всем!
– Вы сами видели, как я разделался с ним, помните? Но зачем же мне ненавидеть вас, Пеллурия? Напротив: если мне удастся привести в исполнение мой план, то вы будете свободны одновременно со мной!
– Вы поступаете как истинный друг! Но не знаете ли вы, куда именно нас теперь везут?
– Быть может, в тюрьму на улице Лудло. Это было бы очень хорошо, так как оттуда, говорят, бежать не слишком трудно. У меня даже был приятель, который бежал оттуда и рассказывал, что это вовсе не трудно.
– Значит, все-таки надежда есть, – шепнул Пеллурия, – но сумеете ли вы удостовериться, что нас привезли именно в тюрьму Лудло?
– Очень просто. Я спрошу полисмена, который откроет нам двери.
– Он ничего не ответит?
– Почему вы так думаете?
– Вот увидите, Спада: он будет молчать уже потому, что нас переводят в другую тюрьму, вероятно, только для того, чтобы там тайком покончить с нами!
– Что за глупости! – громко расхохотался Ник Картер, – пожалуй, такие вещи происходят в Италии, но здесь в Америке этого не бывает!
Пеллурия вздохнул с облегчением.
Оба узника молчали, пока, наконец, карета не остановилась. Они слышали, как кучер слез с козел и ушел.
– Спада, – вдруг шепнул Пеллурия.
– Ну, что?
– Не воспользоваться ли случаем и удрать?
– Каким образом?
– Вы поддержите меня, если я рискну?
– Если можно будет, отчего же нет?
– За нами, быть может, явятся только два человека, а с ними мы сумеем справиться! Я еще весьма недавно видел, что вы страшно сильны, Спада, да и я не из слабеньких!
– А если наш замысел не удастся?
– Смелым бог помогает! Терять нам нечего, а выиграть мы можем очень много!
– Ладно, попытаемся, если только нас не будет провожать человека три или четыре.
– Да, это было бы плохо! Тогда пришлось бы покориться судьбе!
– Как вам сказать.
– Неужели вы, Спада, рискнете вступить в борьбу с четырьмя полисменами? – спросил Пеллурия.
– Почему бы и нет? Ваша мысль мне нравится, Пеллурия, так почему бы и не сделать отчаянной попытки вырваться на свободу?
– Вы правы, Спада! Значит, рискнем?
– Я сделаю все, что могу! Жаль только, что у меня нет ни ножа, ни револьвера!
– Приходится ограничиться кулаками, – шепнул Пеллурия, – тише, идут. Сколько их, как вы думаете?
Оба арестанта стали прислушиваться, затаив дыхание. Затем Ник Картер шепнул:
– По моему, их трое?
– Кучер и два смотрителя?
– Да, кучер-то идет, я его по шагам узнаю.
– Как же нам быть?
– Вы становитесь у самых дверей, а я встану с другой стороны. Как только дверь откроют, я выйду первым, причем, конечно, не подам виду, что я задумал бежать. В тот самый момент, когда мои ноги коснутся земли, я пущу в ход кулаки и нисколько не сомневаюсь, что сразу же уложу двоих на землю! Когда это удастся, вы выскочите из кареты и во всю прыть убегайте, а я тем временем справлюсь с третьим.