Крестоносец

      - Конечно, милорд. В этот раз писем не так много, а гербовое письмо всего одно.

      - Давайте глянем.

      - Милорд, вынужден предупредить вас - письмо является документом высшей секретности, и я...

      - Вся ответственность будет на мне, мэтр. Показывайте почту!

       Атеньер, покачав головой, снял с шею связку ключей и отпер большой, отделанный ценным деревом шкаф в углу кабинета. Взял с полки непромокаемый кожаный мешок и с поклоном подал мне. Я сломал сургучную печать на завязке мешка и высыпал содержимое на стол.

      - Ага, вот и письмо от нашего друга! - сказала Элика, подавая мне свиток. Я развернул его и вслух прочел следующее:

       Его превосходительству Главе Святейшей

       Инквизиции отцу Тома де Лиссарду.

      Монсеньер!

      Извещаю Вас, что новый шевалье прибыл сегодня в Фор-Авек и приступил к исполнению своих обязанностей. Поговорив с ним, я убедился, что Ваши предупреждения справедливы. Маркиз де Квинси производит впечатление недалекого и самоуверенного юнца, который совершенно не разбирается в сути дела и, как мне кажется, неспособен повлиять на ситуацию в Фор-Авек и выполнить порученное ему дело. Я, конечно же, буду неукоснительно выполнять ваши распоряжения и сделаю все возможное для того, чтобы щенок поскорее сломал зубы о кость, которая ему не по силам. Однако в свите новоиспеченного шевалье есть магичка-виари, которая кажется мне опасной. Я не уверен в ее лояльности империи и просил бы Вашу милость сделать так, чтобы дамзель Сонин под каким-нибудь предлогом отозвали на материк. В этом случае я ручаюсь за успешное выполнение задания.

      Остаюсь преданнейшим слугой империи и Вашей милости,

      Д.

      - Вот мы и знаем, кто же в империи любит тебя больше всех, - сказала Элика с лукавой улыбкой. - Мне сразу не понравилась рожа этого саларда, уж больно он был почтителен и любезен.

      - Это все? - спросил я, бросив донос Дуззара на стол.

      - Да, милорд. Есть еще частные письма, но они, полагаю...

      - Давайте просмотрим все.

       Атеньер побледнел и кивнул. Я заметил, что он нервничает. С чего бы?

       Я машинально прочел несколько писем. Это были обычные личные письма - дети писали родителям, родители детям, друзья друг другу. Ничего интересного.

      - Эвальд, глянь-ка! - негромко сказала Элика, развернув очередной свиток.

       Я подчинился. В свитке не было текста. Просто чистый с обеих сторон листок пергамента, даже не запечатанный сургучом.

      - Наверное, по ошибке попал, - пожал плечами Атеньер. - Мои клерки ужасно рассеяны.

      - Нет, это не ошибка, - Элика развернула свиток, положила его на стол, сняла с шеи медальон с изумрудом, положила его рядом со свитком и начала читать заклинания на языке виари. Изумруд засветился изнутри, и я увидел, как на пергаменте странного свитка начали проступать строчки, написанные фосфоресцирующими чернилами. И это был явно не имперский язык.

      - Что это, Элика? - спросил я.

      - Язык Суль, - ответила волшебница. - Здесь написано следующее: "Продолжаю поиски ассистентки, ищу контактов с ушастыми. Атеньер дал тысячу гельдеров, возместите ему расходы". Какая интересная записка!

      - Милорд, я.... - Управляющий попятился от стола назад, но Домаш схватил его за шиворот и приставил к горлу Атеньера кинжал.

      - Расскажешь сам, или мне магию применить? - самым зловещим тоном спросила Элика.

      - Или побрить тебя и при этом случайно порезать? - добавил Домаш.

      - Пощадите! - взвыл управляющий.

      - Рассказывай, Атеньер, - велел я, - или...

      - Я все расскажу! - завопил управляющий. - Все правду! Это все Дуззар. Это он взял у меня деньги, но я не знал, зачем.

      - Ложь, - спокойно сказала Элика.

      - Клянусь пресвятой Матерью, это правда! Дуззар часто брал у меня деньги взаймы, а потом мне их возмещали.

      - Кто возмещал?

      - Я не знаю. Просто с материка мне доставляли мешок с деньгами, и все. Клянусь...

      - Не клянись. Когда Дуззар был у тебя?

      - Вчера ночью. Взял деньги, отдал гербовое письмо и эту записку и велел отправить их с почтой.

      - Значит, он все еще на Порсобадо, - вздохнул я. - Где он?

      - Я не знаю. Он не говорил, куда отправляется.

      - В записке сказано, что Дуззар собирается договариваться с виари, - сказала Элика. - С кем именно?

      - Я же говорю, я не знаю!

      - Тогда мне придется порыться в твоих мозгах, проклятый предатель.

      - Нет-нет, стойте! - выпучив глаза, взревел Атеньер. - Дуззар правда мне ничего не говорил. Но если у него какие-то дела с виари, то он мог отправиться на северо-запад острова.

      - С чего ты так решил?

      - Насколько я знаю, на Порсобадо есть только два места, куда заходят корабли виари, - ответила за управляющего Элика. - Это гавань Фор-Авек и Карлисская бухта, примерно в шестидесяти лигах к северу от нас. Думаю, мэтр Атеньер прав, и Дуззар как раз и отправился туда.

      - Тогда надо ехать в Карлис, - сказал я. - Байор, возьми этого молодца и доставь в крепость. Пусть посидит под присмотром де Торона до нашего возвращения. А потом отбери десяток солдат получше и возвращайся. Нам понадобится твоя помощь.

       Рыбацкая деревня Карлис была прямо перед нами. Два десятка убогих деревянных лачуг, разбросанных вдоль морского берега под тяжелым темнеющим небом. Деревянный маяк на обрывистом мысе слева от нас подмигивал слабым огоньком в закатных сумерках. Дувший с океана ветер перехватывал дыхание и заставлял опускать лицо.

       Я понимал, что мои люди ужасно устали. Я сам устал неимоверно. Почти сутки, проведенные в седле, доконают кого угодно. Но думать об отдыхе было преждевременно. Сначала надо найти Дуззара.

      - Думаешь, он до сих пор здесь? - спросил я Элику.

      - Посмотрим, - ответила эльфка.

      - Я не вижу у причала никаких кораблей, - заметил я, всматриваясь в пейзаж.

      - Может быть, мы опоздали, - вздохнула Элика и, хлопнув ладонью свою лошадь, помчалась вперед, по извилистой дороге, ведущей с всхолмья вниз, к деревне. Мне оставалось только последовать за ней.

       Мы почти подъехали к деревне, и вот тут у меня появилось нехорошее чувство. Слишком тихо было в деревне. Ни людей, ни живности никакой. Даже собаки и те не подавали голоса. Ни звука, кроме лязганья доспехов, чавканья копыт наших коней в грязи, да завываний ветра. Еще скрипели раскрытые ставни домов, окруженных развешанными для просушки сетями, похожими на паутину - и все. Ощущение было такое, что вся деревня вымерла. Что-то похожее я уже видел в Баз-Харуме и потому, когда мы проехали улицу до конца, обнажил меч и положил его поперек седла. Мои люди сделали то же самое. Их лица были напряжены, губы плотно сжаты. Они, без сомнения, чувствовали то же самое, что и я.

       В полном молчании мы доехали до берега, начали спускаться к пристани по широкой земляной лестнице, укрепленной бревенчатыми опалубками. Ветер стал пронизывающим, в лицо летели брызги соленой воды. Океан был совсем рядом - бурный, беспокойный, темный и холодный Виарийский океан. Впервые за много лет я вновь слышал ритмичный и могучий шум прибоя. На воде у выдающихся на пару десятков метров в море деревянных пристаней Карлиса покачивались несколько старых баркасов и лодок, еще десятка полтора лодок лежали рядом на берегу кверху днищами. Вновь полное безлюдье, снова ни души. Даже чаек над берегом не было.

      - И где нам искать этого ублюдка? - спросил я Элику.