Невинно осужденный

– А разве вы можете мне дать их? – участливо спросил Картер, чувствовавший, что он проникается симпатией к этому откровенному человеку.

– Я взываю исключительно к вашему знанию людей, – начал Товэр. – Скажите, зачем же бы я, беглый арестант, явился к тому самому сыщику, который известен как заклятый враг всех преступников? Зачем же бы я выдал сам себя и дал бы снова заключить себя в тюрьму, если бы при этом у меня не было строго определенной цели?

– Но ведь, предпринимая бегство, вы, конечно, не планировали визита ко мне? – спросить Картер.

– Конечно, главное мое желание было повидать жену и дочь, но жена, как я вам уже сказал, умерла, а дочь исчезла с тем самым человеком, который прекрасно знает, кто именно совершил преступление, за которое расплачиваюсь я.

– Вы подразумеваете Дуррелля Вестона? – вставил Ник.

– Да, именно этого негодяя, – подтвердил Товэр.

– Вы знаете, где он сейчас находится?

– Нет, – покачал головой старик. – Я боялся собирать о нем сведения, чтобы не быть при этом схваченным. Кроме того, я не хотел терять времени и спешил, чтобы быстрее зайти к вам.

– Вы не потеряли времени, потому что Вестона и вашу дочь вы очень скоро увидите. Я сделаю вам очную ставку, а затем, – тепло добавил Картер, – употреблю все силы, чтобы навсегда освободить вас от тюрьмы.

– Значит, вы верите в мою невиновность? – дрожащим от радости голосом, спросил Товэр.

– Да, верю, – серьезно произнес сыщик. – И притом не только на основании ваших слов, но и потому, что познакомился с Вестоном и твердо убежден, что на свете нет большего негодяя, чем этот помещик из Лонг-Айленд. Кроме того, я читал ваше дело и знаю, что главным свидетелем обвинения был этот Вестон, а его словам я верю гораздо меньше, чем вашим. Теперь я понимаю, почему вы ко мне явились.

Товэр молча схватил обеими руками правую руку сыщика и крепко пожал ее. Говорить он не мог, будучи слишком взволнован. Из груди его вылетали нечленораздельные звуки, а в глазах стояли слезы.

Сыщик видел, что это не было притворством и поэтому решил открыться несчастному старику.

– Я настолько верю вам, мистер Товэр, что, рискуя своей репутацией, берусь за ваше дело и дам вам возможность спокойно ходить по улицам, как полноправному гражданину, а не прятаться от каждого полисмена, как куропатке от охотника.

– Этого я не понимаю, мистер Картер. Каким образом вы это устроите?

– Ну, – улыбнулся сыщик, – волшебства в этом нет. Может быть, вам известно, что мы, сыщики недурные актеры и умеем неплохо гримироваться. Иногда нам приходится переряжаться и изменять свою внешность, смею вас уверить, несколько тщательнее, чем жрецам искусства.

– Мне рассказывал Блэк-Барт, что в этом вы не имеете соперников.

– В самом деле? Ну, постараюсь оправдать это лестное обо мне мнение тем, что так изменю вас, что вы сами себя не узнаете.

– Да каким же образом? – изумился Товэр.

– Пожалуйте в мое ателье, – торжественно проговорил Картер, – где я докажу вам справедливость моих слов.

Все еще сомневаясь, Товэр последовал за сыщиком в комнату, которую Картер тотчас же запер на ключ.

Здесь Ник пробыл с своим посетителем около получаса, возясь над лицом Товэра и в то же время незаметно выспрашивая обо всем, что считал нужным узнать.

Наконец, дело было кончено. Ник велел старику одеться в предложенное ему платье и подвел к громадному зеркалу.

Широко раскрытыми глазами смотрел беглец в зеркало, не веря, что там отражается именно он. Перед ним стоял строгого вида полисмен, ни одной черточкой не напоминавший беглого преступника.

Из приговоренного к пожизненному заключению убийцы получился охранитель закона.

– Ну, удалось! – с удовлетворением проговорил Ник. – Если вы теперь несколько измените голос и попробуете отвыкнуть ходить мелкими шажками, к которым привыкли, находясь в Синг-Синге, тогда моя затея удалась.

– Я прошел хорошую школу, мистер Картер, – горько усмехнулся Товэр, – и сумею сделать все, что вы потребуете.

– Не представляйте себе этого дела таким легким, – серьезно произнес сыщик. – Малейшая неосторожность – и вы повредите как себе, так и мне. Очень скоро ваше уменье владеть собой подвергнется тяжелому испытанию.

– А именно? – напряженно спросил Товэр.

– Вы увидите вашу дочь, – с ударением на каждом слове произнес Картер.

Товэр то краснел, то бледнел. Наконец, он оправился и спросил глухим голосом:

– Где сейчас моя дочь?

– Несколько минут назад она находилась в тюрьме, куда попала по вине того же самого Вестона; в настоящее время она по дороге к моему дому. Пойдемте в библиотеку, я вам расскажу всю историю.

В библиотеке оба закурили по сигаре, Картер рассказал об истории с ожерельем и закончил свою речь словами:

– Я преследую определенную цель, пригласив вашу дочь сюда, и из моего разговора с ней вы узнаете эту цель.

– А я должен быть при этом? – спросил Товэр.

– Да, но ваша дочь не будет знать о вашем присутствии. Вы сядете вот за эту портьеру и будете все видеть и все слышать. Затем наступит время испытать ваше хладнокровие и силу воли. Вы сами проводите вашу дочь в дом Дуррелля Вестона.

– Ради Бога, мистер Картер. Вы, должно быть, действительно хотите сделать из меня убийцу?

– И не думаю даже, – спокойно дал ответ Картер. – Вы должны только помочь мне доказать вашу невиновность. Если вы не беретесь выполнить моих указаний, то лучше откажитесь заранее, чтобы потом не испортить дела и себе и мне.

Товэр помолчал с минуту и затем твердо произнес:

– Я чувствую в себе силы, мистер Картер! Я исполню все, что вы требуете!

В этот момент на улице послышался шум колес, сыщик выглянул в окно и обратился к Товэру:

– Спрячьтесь за портьеру! – отрывисто произнес он. – Ваша дочь может войти сюда с минуты на минуту. Возьмите себя в руки, тогда все будет хорошо! Помните, насколько все это важно для вас!

Старик скрылся в складках бархатной портьеры.

Картер широко распахнул дверь и в следующую минуту на пороге показался Дик с Лилиан Товэр.

Сыщик попросил девушку сесть.

Глаза мисс Товэр ничего не выражали.

– Вы меня, конечно, помните, мисс Товэр? – начал Картер.

Девушка покачала головой, не сводя, однако, взора с лица говорившего.

– Неужели вы так быстро забыли мой вчерашний визит к вам в главном полицейском управлении?

– Вчера? В полиции? – медленно произнесла Лилиан. – При всем моем желании не могу этого припомнить. Мне кажется, я вас никогда не видела.

При этом она провела рукой по лбу, как бы желая прояснить свои мысли.

Сыщик не сводил с нее взгляда и вдруг, как бы решившись на что-то, придвинул свой стул почти вплотную к стулу девушки, так что теперь они почти соприкасались коленями.

– Мисс Товэр, – начал он, делая ударение на каждом слоге, – вы отпущены из тюрьмы благодаря моему заступничеству.

– Покорно вас благодарю, – механически ответила Лилиан.

– Я считаю вас невиновной в том преступлении, в котором вас обвиняют.

– Очень рада, что вы обо мне такого хорошего мнения, – по-прежнему безучастно проговорила девушка.

– Скажите, я прав, предполагая, что вы невиновны?

– Нет! – не задумываясь, не медля, произнесла Товэр.

– Могу я узнать причину? – не отставал сыщик.

– Я сама не знаю.

– Но ведь вы же знаете – украли вы ожерелье или нет? – быстро вставил Ник.

– Право, не знаю, – пожала плечами Лилиан. – Говорят, что украла я.

Картера, казалось, нисколько не удивляли странные ответы арестантки и он после небольшой паузы снова обратился к ней.

– Скажите, вы очень любите вашего дядю, Дуррелля Вестона?

Девушка вздрогнула, услышав это имя и тихо произнесла:

– Я не знаю.

– А как обстоит дело с кучером? Его зовут, кажется. Бункером?

– Не говорите мне про этого человека! – закричала она.

– Значит, вы были бы счастливы, – медленно проговорил Картер, – если бы могли жить подальше от дома вашего дяди.