Возлюбленный мой

Получите, крысы.

Лэш закрыл дверь, защелкнул засов и проследовал в ванную.

С деловым видом он достал нож, разрезал веревку, которой были связаны за спиной руки женщины и…

Она начала изворачиваться, пока он не ударил ее по голове, вырубая напрочь. Резать. Резать. Резать. Он нанес три глубоких надреза на ее запястья и шею, а затем сел и стал смотреть, как кровь вытекать из ее вялого тела.

— Давай… истекай кровью, сучка.

Взглянув на часы, он подумал, что должен был оставить ее в сознании, потому что тогда пульс был бы чаще, а кровяное давление выше. И бездельное ожидание, пока из нее вытечет насухо вся кровь, заметно бы сократилось.

Лэш наблюдал за процессом, ни имея ни малейшего понятия, насколько обескровленной она должна быть, но красный бассейн под ней увеличивался, а ее розовое бюстье стало практически черным.

Он торопливо постукивал ногой, пока время тянулось, словно резина… а потом заметил, что ее кожа стала не просто бледной, а серой, и уровень крови больше не поднимался по стенкам ванной. Он посчитал, что время пришло, и разрезал бюстье, обнажив действительно ужасающий набор имплантатов, вскрыл ее грудную клетку, и лезвие ножа вошло прямо в центр грудины.

Следующий надрез был уже на его собственной плоти.

Держа запястье над зияющей дырой, которую он проделал, Лэш смотрел, как черные капли свободно падают на ее неподвижное сердце. Опять же, он не был уверен, сколько точно крови должен был дать ей, и подумал, что лучше перестараться. Затем он собрал ладонью шар энергии, силой мысли заставляя молекулы воздуха вращаться, словно небольшое торнадо, пока они не стали единым сгустком кинетической энергии, которую он мог контролировать.

Лэш посмотрел на шлюху, ее грязное тело, размазанный по щекам макияж, растрепанные волосы, что делали ее больше похожей на ведьму, чем на девочку с улицы.

Ему нужно, чтобы это работало. Уже сейчас, внутри барьера из заклинания с этим маленьким огненным шаром в руке, он чувствовал, как силы покидают его.

Это должно, черт подери, сработать.

Он поместил шар в ее грудную клетку и мертвые конечности дернулись, как хвост пойманной рыбы, которую бросили в раковину. Когда вспышка света стала гаснуть, а затем разошлась по венам женщины, он ждал… и молился, чтобы…

Вздох, который она издала, был божественно ужасен. И он был, словно Божий дар.

Лэш зачарованно наблюдал, как ее сердце начало биться, черная кровь всасывалась в сырое мясо ее грудины, и эта реанимация заставила его член затвердеть от возбуждения. Вот она, сила, подумал он. Такое дерьмо за деньги не купишь.

Он действительно был богом, как и его отец.

Лэш сидел на корточках и смотрел, как цвета возвращались на ее кожу. Жизнь снова билась в ней, руки вцепились в края ванны, и сухие мышцы бедер задергались.

Следующим шагом было то, что он не смог в полной мере понять, но не собирался спрашивать. Когда она стала выглядеть так, как если бы окончательно вернулась к жизни, он протянул руку и вырвал сердце из ее груди.

Снова вздохи. Кашель и бла-бла-бла.

Он был очарован тем, что проделал, особенно, когда положил ладонь на ее пустую грудную клетку и приказал ее плоти соединиться обратно: и подумать только, ее кожа и кости послушались его веления, и она еще раз стала такой, какой была раньше.

Только лучше. Потому что теперь она представляла для него полезность.

Он протянул руку и включил воду, струи ударяли ее по лицу и всему телу, глаза моргали от холодного дождя, она жалко отбивалась от него руками.

«Как долго ему ждать?» — подумал он. Сколько времени пройдет, прежде чем он приблизится хотя бы на шаг к тому, что действительно будет питать и поддерживать его?

Когда волна истощения накрыла спину и затуманила ​​мозг, Лэш тяжело опустился на шкафчик под раковиной. Пинком закрыв дверцу и уперев руки в колени, он наблюдал, как шлюха мечется в ванной.

Такая слабая.

Такая чертовски слабая.

Это должна быть его Хекс. Он должен был проделать ритуал с ней, а не какой-то случайной человеческой шалавой.

Уткнувшись лицом в ладони, он опустил голову, восторг постепенно угасал. Все было не так, как должно было быть. Не это он планировал.

Он был в бегах. За ним охотились. Он с трудом продирался сквозь тернии этого мира.

Что, черт возьми, он будет делать без своего отца?

Глава 28

Ожидая ответа Хекс на свой вопрос, Джон внимательно перечитывал те слова, что написал, обводил их ручкой, заштриховывая снова и снова. Наверное, ему не следует что-либо требовать от нее, пока она в таком состоянии, но ему нужно, чтобы она с ним поговорила. Если уж дошло до душевного стриптиза, он не желал обнажаться в одиночку

Кроме того, он действительно хотел знать, что с ней произошло, и только она могла ему об этом рассказать.

Повисла тишина, и Джон мог думать лишь о… черт, лишь о том, что Хекс закрывалась от него. Снова. С одной стороны, это было ожидаемо, и поэтому не должно было иметь большого значения. Бог свидетель, она отказывала ему уже сотни раз.

Но сейчас он чувствовал себя так, будто в очередной раз встретился со смертью лицом к лицу.

— Я видела тебя. Вчера.

От звука ее голоса он резко поднял голову. « Что?»спросил он одними губами.

— Он держал меня в той спальне. Я видела тебя. Ты вошел и сел на кровать. И унес с собой мою подушку. Я была… рядом, пока ты был там.

Джон поднес руку к своей щеке, и Хекс слегка улыбнулась.

— Да, я прикоснулась к твоему лицу.

Господь всемогущий…

«Как?»беззвучно спросил он.

— Я не могу с уверенностью сказать, как он это делал. Но именно так он меня схватил. Мы все были в той пещере в колонии, где держали Рива. Когда появились симпаты, Лэш схватил меня, причем чертовски быстро. Меня неожиданно сбили с ног, и куда-то потащили, я не могла бороться, и никто не слышал моих криков. Что-то вроде силового поля. Если ты внутри и пытаешься его нарушить, то испытываешь какой-то болезненный шок — и это больше, чем простой дискомфорт. Этот барьер материален. — Она подняла ладонь и толкнула ей воздух. — Невидимое полотно. Самое странное, что рядом с тобой могут быть другие люди, в том же самом пространстве. Как, например, был ты.

Джон вдруг смутно осознал, что у него почему-то болят руки. Посмотрев вниз, он увидел, что сжал их в кулаки, и края блокнота впиваются в плоть. Как и ручка, которой он писал.

Открыв новую страницу, он накорябал, « Хотел бы я знать, что ты там. Я бы сделал что-нибудь. Клянусь, что не знал, что ты там была.»

Прочитав написанное, Хекс протянула руку и положила ладонь на его предплечье.

— Я знаю. Это не твоя вина.

Естественно, он чувствовал себя виноватым. Быть рядом с ней и не знать, что она…

О. Черт.

Он быстро написал и показал ей, « Он вернулся? После того, как мы приходили?»

Хекс покачала головой, и его сердце снова забилось.

— Он ехал мимо, но не остановился.

«Как ты спаслась?»спросил он, не задумываясь, жестами.

Когда сообразив, он начал открывать новую страницу, она спросила:

— Как я выбралась? — Он кивнул, и она рассмеялась. — Ты знаешь, тебе придется научить меня языку жестов.

Он моргнул. Затем сказал одними губами, « Окей».

— И не переживай. Я быстро учусь. — Она сделала глубокий вдох. — Барьер был достаточно сильным, чтобы держать меня внутри в тот момент, когда Лэш меня схватил. Но затем пришли вы. Потом ушли… — Она нахмурилась. — Это ты так уделал лессера на кухне?

Он сверкнул клыками, « А то».

Ее улыбка была остра как лезвие кинжала.

— Хорошая работа. Я все слышала. Во всяком случае, после того, как все стихло, я поняла, что надо выбираться или…

Умирать, подумал Джон. Из-за того, что он сделал на кухне.

— Так что я была…

Он поднял руку, чтобы остановить ее, а затем начал быстро писать. Когда он показал ей блокнот, она нахмурилась и покачала головой.