Ленин

В начале мая к Ленину в Шушенское, проделав немалый путь по железной дороге, на пароходе, лошадьми, приехала Надежда Константиновна Крупская. Не одна. С матерью Елизаветой Васильевной, которая отныне будет сопровождать супружескую чету везде, куда ее забросит судьба, как любил говорить Ульянов, „профессионального революционера". Елизавета Васильевна, со слов самого Владимира Ильича, едва увидела Ульянова, тут же безапелляционно сказала:

— Эк Вас разнесло!86

В письме к „дорогой мамочке" ее сын сообщал: „Н.К., как ты знаешь, поставили трагикомическое условие: если не вступит немедленно(sic!) в брак, то назад, в Уфу. Я вовсе не расположен допускать сие, и потому мы уже начинаем „хлопоты" (главным образом прошения о выдаче документов, без которых нельзя венчать)…"87

Потребовались разные формальности. Ленин обращается к минусинскому окружному исправнику, а затем и к высшим должностным лицам Енисейской губернии о выдаче свидетельства, необходимого для вступления в брак. Но и в старой России, которая многим сегодня кажется вестибюлем рая, хватало всего и всякого, в том числе и самого забубенного чиновничьего бюрократизма. Почти два месяца ушло на „выправление" необходимых документов. Мать Крупской требовала, чтобы венчание было по всей форме. И хотя молодые (впрочем, Ленину уже исполнилось двадцать восемь лет, а Крупской на год больше) довольно давно стали на тропу безбожия, они были вынуждены подчиниться матери.

Владимир Ильич пригласил на свадьбу Г.М.Кржижановского, В.В.Старкова, других друзей из ссыльных. 10 июля 1898 года состоялась скромная свадьба, на которой свидетелями были простые крестьяне из Шушенского Ермолаев, Журавлев, жители этого села. Пришло поздравление с бракосочетанием и от Аполлинарии Якубовой, которая тоже за свое членство в „Союзе борьбы" была выслана в село Казачинское под Красноярском. Она и в ссылке не забыла о старых друзьях и иногда писала им письма.

Без пылкой любви и крутых романтических поворотов брачный союз двух зрелых людей получился весьма практичным, спокойным. Не в пример матери, характер Надежды Константиновны оказался весьма покладистым, уравновешенным. Будучи человеком весьма недюжинного ума и трудолюбия, жена Владимира Ильича как-то сразу, без перехода, взяла на свои плечи роль помощника человека, в котором уже многие чувствовали хватку лидера.

Молодая семья переезжает с квартиры местного жителя А.Л.Зырянова к крестьянке А.П.Петровой. Работа над книгой „Развитие капитализма в России" пошла более споро. Ульянов между вылазками на реку, в лес, на охоту „поглощает" в огромном количестве экономическую, философскую, историческую литературу, которую по его заказу шлют ему мать, П.Б.Аксельрод, А.Н.Потресов. Именно здесь, в Шушенском, Ленин прочел книгу Парвуса (Гельфанда) „Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис" на немецком языке.

Надежда Константиновна сразу становится „домашней", незаменимой при подборе материала, переписке отдельных фрагментов. Некоторые главы своих рукописей Ульянов читает Крупской, однако с ее стороны критических замечаний всегда мало. Для молодой женщины семья всегда связана не только с мужем, но и с детьми. Так было суждено, что этот брак оказался бездетным. Супруги никогда публично, даже с близкими людьми, не делились своей болью по этому поводу. Правда, Владимир Ильич в одном из писем к матери, когда они уже уехали из Шушенского, довольно прозрачно сказал о болезни жены (она в то время не была с ним в Пскове). „Надя, — писал Ульянов, — должно быть, лежит: доктор нашел (как она писала с неделю тому назад), что ее болезнь (женская) требует упорного лечения, что она должна на 2–6 недель лечь. Я ей послал еще денег (получил 100 р. от Водовозовой), ибо на лечение понадобятся порядочные расходы…"88 Позже, уже за границей, Крупская заболела базедовой болезнью, пришлось делать операцию. В письме матери Ульянов сообщал, что Надя „была очень плоха — сильнейший жар и бред, так что я перетрусил изрядно…"89.

В своих воспоминаниях Надежда Константиновна о семье пишет очень много. Иногда, косвенно, у нее прорывается внутренняя боль незавершенности личного счастья. Делает это она опосредованно, через описание житья-бытья других людей.

Крупская была весьма близка к В.И.Засулич. Вспоминая о ней, Надежда Константиновна писала, как Засулич тосковала, будучи одинокой, о семье. „Потребность же в семье у ней была громадная… Надо было только видеть, как любовно она возилась с беленьким малышом, сынишкой Димки (сестры П.Г.Смидовича)…"90 В описании тоски В.И.Засулич о семье и детях явственно слышится и собственная боль.

В отечественной истории Крупская Н.К. заняла заметное место. Но… благодаря своему мужу, лидеру русской революции. Могут возразить: она сыграла и самостоятельную роль, посмотрите, в 1963 году завершено издание одиннадцатитомного (!) собрания педагогических сочинений Н.К.Крупской… Знакомство с многотомьем сразу же приводит к выводу, что все идеи о „коммунистическом воспитании" основаны на комментировании ее супруга, весьма тривиальны и не представляют подлинно научного интереса. Никогда это собрание сочинений не увидело бы света, не будь Крупская женой вождя. Но есть в ее творчестве и вещи, имеющие историческое значение. Речь идет о воспоминаниях, касающихся последних лет жизни В.И.Ленина (главным образом его болезни). Работа носит название „Последние полгода жизни Владимира Ильича". Будучи прочтенной вместе с воспоминаниями сестры Ленина М.И.Ульяновой, посвященными последним годам жизни Ленина, она дает наибольшее представление о трагедии вождя русской революции, приоткрывает завесу над многими ранее неизвестными деталями и обстоятельствами91. Хотя ни М.И.Ульянова, ни Н.К.Крупская в своих воспоминаниях не могли, не имели права сказать всего, что они знали.

Думаю, что молодая семья начинала жить без особой любви, тем более что Крупская вначале просто объявилась невестой Ульянова. Но годы сближали этих людей все больше. Ведь брак — это мост от одной души к другой. В жизни бывает всякое: этот мост может соединять людей или, наоборот, разъединять их. С годами Крупская становилась тенью Ленина; ее жизнь стала иметь смысл только в связи с этим именем. Это стало заметно очень скоро: Крупская уже не могла даже явно неблаговидное „под рукой Ильича" рассмотреть…

Когда судьба занесла чету за границу, Крупская быстро приняла тот щадяще-прогулочный режим, которого придерживался Ульянов. Впрочем, это говорю не я, об этом почти в каждом письме „дорогой мамочке" сообщает сам Владимир Ильич. Из Женевы он, например, пишет: „…все еще веду летний образ жизни, гуляю, купаюсь и бездельничаю"; из Финляндии: “Здесь отдых чудесный, купанье, прогулки, безлюдье, безделье. Безлюдье и безделье для меня лучше всего…" Из Франции: „Мы едем на отдых в Бретань, вероятно, в эту субботу…" Из Польши матери в Вологду:.Здесь совсем весна: снегу давно нет, тепло совершенно, ходим без калош, солнце светит для Кракова необычайно ярко, не верится, что это в „мокром" Кракове. Досадно, что приходится тебе с Маняшей жить в скверном городишке!"92

Как видим, некоторые „профессиональные революционеры" жили весьма недурно. За границей. Напрасно искать в советской литературе, на какие средства после смерти Ильи Николаевича существовала семья Ульяновых, члены которой могли позволить себе почти в любое время поехать за рубежи России, пожить в Германии, Швейцарии, Франции… Полтора десятка лет провел там и лидер большевиков. Каков был источник не только создания условий для политической, литературной, организационной работы, но и для „безделья"?

Денежные тайны

В духе большевистских традиций существовало правило: о партийном бюджете знала только верхушка партийного ареопага. Часто — только Генеральный секретарь. Миллионы коммунистов (после Октябрьской революции) исправно, в строго обязательном порядке платили свои взносы, но не имели ни малейшего представления, куда они идут. Да что коммунисты! Государство не ведало, как много средств понадобится партии из его бюджета на помпезные партийные представления в виде съездов, поддержку зарубежных компартий и нелегальных групп, а до 1943 года и на содержание Коминтерна. Считалось, например, совершенно нормальным ежегодно рассматривать в ЦК бюджет Коммунистического Интернационала.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.