Страница 20 из 99
Штрихи к портретам инженеров-путейцев. Вот Станислав Валерианович Кербедз: «Когда „король репортеров“ 70-х годов XIX века Шрейер провел, как он писал, „объезд“ (слово „интервью“ еще не употреблялось. — А В.) со всеми крупными книготорговцами и издателями столицы, задавая всем один вопрос — какой слой русского общества больше всего покупает книги, владелец книжного магазина и издатель М. О. Вольф сразу же, не задумываясь, ответил: „Больше всех покупают книги в данное время инженеры. Это наши благодетели: ими только и держимся теперь мы, книготорговцы. Они единственные крупные у нас покупатели“. А самым надежным и постоянным клиентом Вольфа в течение всей своей долгой жизни был Кербедз. Он покупал буквально все, какие только выходили во Франции, в Германии, в Англии, в Америке новые сочинения по инженерному искусству, прикладной механике, строительному делу и прочему. С туго набитым деньгами портфелем приходил он нередко в магазин, а уходя, смеясь, заявлял: „Придется у вас просить двугривенный в долг на извозчика, все деньги оставил в вашей кассе“». (Между прочим, в своей среде Кербедза называли «Нестор инженеров». Чтобы присвоить такое прозвище, нужно было по меньшей мере знать, кто такой Нестор…)
Вот Дмитрий Иванович Журавский: «Не могу, знаете ли, людьми командовать. Как бы хорошо было делом управлять, а власть не показывать».
А вот Николай Аполлонович Белелюбский:
«Шел балет.
— Ника, что вы там рисуете? — Веер небрежно коснулся руки, в которой он держал записную книжку. Странички ее пестрели схемами опор и пролетных строений. — Как не стыдно! — шепнула она. — Балет… и наброски частей мостов. Право, Ника, вы одержимы…
— Нисколько, дорогая, — ответил он, улыбаясь. — Вы и музыка вдохновляют меня, а мосты, как и балет, изящны и возвышенны…
Так, шутя, ответил своей невесте молодой инженер путей сообщения Николай Аполлонович Белелюбский…» [14]
Вот так!
Недаром до революции звание «инженер-путеец» соответствовало званию «гвардейский офицер». Между прочим, в первой половине XIX столетия у них и форма была очень похожа: у путейцев тоже были и шпаги, и плащи, и аксельбанты, и треуголки, и эполеты. Это были люди в звании, служилые; чины, а не чиновники.
«Путеец» [15]— вообще имя старое, с большой традицией ремесла и культуры. Звание это в старину означало принадлежность к просвещенной части общества. Путейскую «зеленую лягушку» — этот неофициальный, как сейчас сказали бы, логотип института Корпуса инженеров путей сообщения сам царь Николай утвердил. «Когда императору Николаю I представлен был для утверждения образец патента (диплома) на звание инженера путей сообщения, на котором изображены были все атрибуты специальности инженеров путей сообщения, государь заметил, что недостает изображения лягушки, и собственноручно нарисовал ее. С тех пор на всех патентах, выданных в царствование императора Николая I, в числе орнаментов красовалась и лягушка. Альманах Корпуса путейцев так и назывался: „Зеленая лягушка“. В дальнейшем на ежегодных празднованиях дня основания института зеленая лягушка изображалась во всех объявлениях о балах, а ее изваяние высотой около 60 см устанавливалось в вестибюле института. Кроме того, выпускались серебряные значки, на оборотной стороне которых также изображалась лягушка..» [16]
В 1910 году, в день празднования столетия института, выпустили специальный жетон с изображением обитательницы болот и изготовили особую пепельницу в виде лягушки. Под знаком зеленой лягушки были выпущены в жизнь люди, составившие истинную — не в нынешнем понимании этого слова — элиту общества.
Служащие железных дорог России до революции четко делились на «чинов не из инженеров», носивших в фуражках эмблему (арматуру) с изображением венка и герба Российской империи, и «инженеров ведомства путей сообщения», имевших на фуражках известную красноречивую трудовую эмблему: перекрещивающиеся топор и якорь. В 1932 году особым приказом НКПС она была заменена на другую, дожившую до наших дней: перекрещивающиеся французский ключ и молоток [17].
Строгость, простота, значительность, солидность, элегантность есть в форме одежды инженеров-путейцев, особенно начала XX века — чеховской и бунинской поры. Такие костюмы никак не назовешь кителем, формой и тем более спецовкой и даже кафтаном (так торжественно величался железнодорожный костюм до революции). Это именно мундиры, которые заслужить надо. Не каждому служащему было дано такой мундир носить! Недаром форма служащих железной дороги официально делилась на форму «для инженеров» и «не из инженеров».
Двубортный костюм путейца отличался знаменитыми серебряными пуговицами в два ряда, послужившими материалом для стольких острот в адрес служителей чугунки («туповат ваш брат железнодорожник, зато пуговицы по брюху в два ряда» — эту шутку, между прочим, приводит писатель и железнодорожник Виктор Астафьев в романе «Последний поклон»). Компактная фуражка, напоминающая морскую, с известным старинным символом ведомства путей сообщения «топор и якорь», тяжелая шинель (устойчивая к ветрам!), темно-зеленый, под цвет лягушки, форменный мундир с изящными, тонко прописанными знаками различия в петлицах и массивной эмблемой на груди, щегольские по тем временам ботинки с хлястиками, белая рубаха, манишка и самое главное — бабочка, словно у какого-нибудь художника или музыканта. Бабочка — свидетельство мирного и творческого предназначения деятельности.
Костюм путейца шили, должно быть, из доброго сукна. Автор однажды подержал в руке нагрудный знак инженера путей сообщения начала XX века, прикреплявшийся на пиджак форменного костюма, и поразился тому, какой он тяжелый. Крепок же под него лацкан был!
Промежуточный между военным и гражданским характер деятельности выражался и в форменном костюме железнодорожника. Вообще на железной дороге все профессии официально делятся на две группы: связанные и не связанные с движением поездов. Это сочетание, конечно, очень сказывается не только на служебном облике, но и на свойствах личности, характере, стиле поведения человека. Известно, что железнодорожники — народ особый, каста, как и все люди экстремальных профессий. Люди из «государства в государстве».
«У путейцев душа открытая, эпикурейская», — гласит строка стихотворения студентов института Корпуса инженеров путей сообщения… Во всяком случае, путейцы прошлых веков были гораздо просвещеннее, чем нынешние выпускники транспортных вузов, в которые на некоторые факультеты, говорят, теперь даже зачисляют без экзаменов. Один из таких факультетов, между прочим, называется «Мосты и тоннели»…
Откуда взялось слово «железнодорожник»
В строительстве российских железных дорог до революции принимали участие и иностранные инженеры и рабочие. Уже говорилось об использовании военнопленных и финнов на строительстве «Мурманки». В Сибири было распространено участие китайцев — дешевой и весьма производительной рабочей силы. Они переходили границу, спасаясь от войн и голода в своей стране, и охотно работали в России на самых разных стройках и производствах, в том числе и железнодорожных. На «Мурманку» были приглашены канадцы, однако они работали настолько некачественно, что пришлось их выпроводить и полностью переделывать после них кое-как построенный путь.
Будучи в Иркутске на фестивале «Сияние России», автор познакомился с историком-исследователем, автором книги «Итальянцы на берегах Байкала» Эльвирой Каменщиковой. Она рассказала о том, что Кругобайкалку строили вместе с русскими итальянские подрядчики и рабочие, приехавшие сюда по очень выгодному контракту (в то время, в самом начале XX века, европейцы ездили зарабатывать в Россию, а не наоборот). История одного из самых живописных участков Транссиба помнит имена Джованни Андреолетти, Луиджи Феррари, Паоло Джибелло и многих других их соотечественников. Между прочим, им достались самые трудные участки строительства. На получение подряда претендовала и некая американская фирма, и иркутские предприниматели, однако выбор пал на итальянцев потому, что они прекрасно знали каменное дело и имели опыт вырубки тоннелей, полученный в Альпах (у русских такого опыта еще не было). Некоторые инженеры из итальянской бригады так и остались жить в Сибири — влюблялись, женились, создавали семьи. После революции кто-то из них сгинул в Гражданскую, кто-то в лютом 37-м, кто-то пережил Великую Отечественную и умер в Иркутске, кто-то вернулся в Италию вместе с семьей, а кого-то и выслали туда при Сталине.
14
Цитируется по книге: Зензинов Н. А., Рыжак С. А.Выдающиеся инженеры и ученые железнодорожного транспорта. М.: Транспорт, 1990.
15
До революции «путейцами» в просторечии называли представителей всех железнодорожных служб, связанных с движением поездов. Это пошло от названия ведомства — Корпус, а затем Министерство путей сообщения. Впоследствии с развитием железнодорожного транспорта всё более популярными стали и более конкретные прозвища: тяговик, движенец, паровозник, вагонник, путеец (только теперь уже сотрудник непосредственно службы пути), эсцэбист (служба СЦБ — сигнализация, централизация и блокировка), «пассажирник». Жаль только, что слово «инженер» на этом фоне как-то всё больше терялось.
16
Цитируется по книге: Железные дороги России. СПб.: Агентство «Петро-Ньюс», 1996.
17
Здесь и далее сведения о форменной одежде приводятся по книге: Балтрашевич М. А.Железнодорожный форменный костюм. М., 2005.