Король Артур

На юге в это время королевства бриттов получили временную передышку, поскольку англы, саксы и юты воевали в основном между собой. В 592 году бретвальда Кевлин был отстранен от власти своим племянником Кеолом и погиб в следующем году в битве у Воднерберге, что значит «Могила Вотана» (ныне деревня Ванборо в Уилтшире). Его противниками были то ли бритты Думнонии, то ли собственные родичи. Все следующее столетие короли Уэссекса боролись с Мерсией, которая захватила всю Центральную Англию, но с бриттами почти не воевала. При этом именно ей достался Пенгверн (Шропшир), когда в 656 году король Нортумбрии Освиу убил его правителя Кинддилана вместе с Пендой Мерсийским в битве при Винведе. До нас дошла элегия Кинддилану, сложенная его сестрой Хеледд — горький плач кельтской Ярославны по утраченному миру, который никогда не вернется:

Другая элегия Кинддилану была сложена неизвестным бардом в IX веке. Знаменательно, что король Пенгверна и его братья именуются там «щенками (потомками. — В. Э.) могучего Артура» ( canawon Artur wras). Правда, в источнике (манускрипт 4973 Национальной библиотеки Уэльса, написанный в XVII столетии) вместо имени полководца стоит слово artir(округа), но большинство ученых считают это опиской. Впрочем, к тому времени валлийский язык сильно изменился, буква «u» стала читаться как «и», и Артур вполне мог превратиться в Артира — так же, как в Бретани он стал Арзу. Кстати, современные англичане произносят имя Arthurприблизительно как «Асур», с ударением на первый слог.

Но вернемся в VII век, в горестную «эпоху утрат», как прозвали ее валлийские историки. Почти одновременно с битвой при Винведе, в 658 году, западные саксы возобновили натиск на Думнонию. Границы этого королевства отодвигались все дальше на запад, и через полвека бриттов оттеснили за реку Тамар, в скалистые пустоши Корнуолла, где они сохраняли остатки самостоятельности до 1045 года. Уэльс держался еще дольше, благодаря естественной защите — неприступным горам и густым лесам Гвинедда, правители которого продолжали считать себя верховными королями Британии. Последним этот титул носил сын Кадваллона Кадвалладр, умерший от чумы в 664 году (по другой версии, он скончался позже во время паломничества в Рим). Его потомки уже не претендовали на мифическую корону острова и вместо «бриттов» стали называть себя «Кимрами». Жизнь их была скудна и опасна: к нестихающим междоусобицам добавлялись набеги саксов, викингов, а потом и англо-нормандцев. В XI веке английские феодалы захватили юг Уэльса (Дехейбарт), поделенный между воинственными нормандскими баронами. В следующем столетии за покорение области взялась королевская власть, построившая в ключевых пунктах хорошо укрепленные замки. Валлийцев сгоняли с земли, запрещали им говорить на родном языке, преследовали бардов — хранителей кельтской культуры.

Особенно рьяно с независимостью Уэльса боролся Эдуард I — по иронии судьбы, большой поклонник артуровских легенд, называвший себя Arthurus Redivivus(возвратившимся Артуром). Напомним, что именно этот монарх в 1278 году провел торжественное перезахоронение мнимых останков Артура в Гластонбери: это случилось сразу после того, как последний король Гвинедда Ллевелин ап Гриффид был вынужден признать свою зависимость от британской короны. Зримое доказательство смерти «короля прошлого и грядущего» должно было покончить с надеждами бриттов на его возвращение. Покорение Уэльса завершилось в 1282 году, когда восставший Ллевелин погиб, попав в засаду. Его брат Давид, пытавшийся продолжить партизанскую войну, в следующем году был схвачен и казнен: его голову в венке из плюща (символа измены) выставили на Лондонском мосту — в ответ на приписанное Мерлину пророчество о том, что король бриттов будет когда-нибудь коронован в Лондоне. Чтобы крепче привязать свежезавоеванную область, король даровал своему новорожденному сыну, тоже Эдуарду, титул принца Уэльского, который с тех пор носят все наследники британского трона. Однако валлийцев такая «милость» не устроила — они еще долго поднимали восстания, и в начале XV столетия храбрый Оуэн Глендаур ненадолго вернул стране кимров свободу.

С некоторых пор борющиеся против завоевателей бритты начали надеяться на возвращение Артура, который освободит их от «злых саксов». Когда возникла эта вера, сказать трудно, но уже в конце XII века французский агиограф Алан Лилльский писал: «Ступайте в Арморику, иначе Малую Британию, и только попробуйте возгласить на рынках и в деревнях ее, что бритт Артур умер, как все смертные — увидите сами, сколь верным было пророчество Мерлина, что кончина Артура будет сомнительной. Вы едва ли останетесь невредимы, ибо слушатели обрушат на вас град камней и проклятий»(20) {150} . Другое свидетельство на этот счет оставил безымянный автор сочинения «О чудесах святой Марии Ланской», написанного в 1120-х годах и повествующего о странствии девяти клириков из французского города Лан по Англии, где они собирали средства для строительства храма святой Марии. В Бодмине (Корнуолл) им встретился сухорукий человек, который «подобно бретонцам, привыкшим спорить с французами по поводу Артура», начал доказывать святым отцам, что король Артур жив. Когда те попытались возразить, их едва не растерзали местные жители.

Правда, валлийские «не столь древние поэты» проявляли по этому поводу скептицизм: один из них, Киндделу, утверждал в конце XII века, что Артур «так же мертв, как Цезарь и Александр». Элис Грифидд в 1530 году уверял на страницах своей хроники, что «англичане говорят об Артуре больше, чем мы (валлийцы. — В. Э.), потому что твердо верят в то, что он восстанет, чтобы снова сделаться королем»(21) {151} . И все же многие жители Уэльса, Корнуолла и Бретани считали, что Артур не умер — он спит волшебным сном в горной пещере и выйдет оттуда, когда придет пора помочь своему народу. Легенды о спящем герое существуют во многих странах мира: немцы сложили их о Фридрихе Барбароссе, сербы — о Марко Кралевиче, армяне — о Мгере Младшем. В Ирландии героем подобного предания оказался граф Эдвард Фицджеральд, погибший в английской тюрьме в 1798 году; утверждалось, что раз в семь лет он просыпается и мчится по полям на своем коне с серебряными подковами. Когда подковы «станут не толще кошачьего уха, шестипалый сын мельника протрубит в рог, Джеральд восстанет и прогонит англичан»(22) {152} .

У валлийцев «спящими героями» оказываются не только Артур, но и Кадвалладр, гвинеддский король Кинан и тот же Оуэн Глендаур. Да и Мерлин, на века усыпленный феей Нимуэ — готовый кандидат в будущие спасители отечества. Однако именно Артур прославился в этой роли больше всего: отчасти из-за тайны, связанной с его могилой, отчасти потому, что предания о нем разошлись по всей Британии, а потом и по всему миру. Стоит сказать, что Артур как «спящий король» целиком восходит к фольклорной традиции: рыцарские романы отправляют его на остров Авалон, а псевдоисторическая традиция хоронит в Гластонбери. Правда, и это, явно поддельное, захоронение хранит следы древней легенды: именно оттуда пришла пересказанная Томасом Мэлори надпись, говорящая о «короле прошлого и грядущего» ( rex quondam, rexque futurus).

Впервые образ спящего хранителя Британии встречается еще в трактате Плутарха «О лике, видимом на диске луны», написанном во II веке. Там говорится, что на одном из островов у британского побережья спит титан Крон, «заточенный в глубокой пещере из златовидного камня, ибо Зевс вместо оков послал ему сон. Птицы, перелетающие через вершину скалы, приносят ему амвросию, и остров весь наполнен благоуханием, распространяющимся от камня, как бы от источника»(23) {153} . Этот образ напоминает не только Артура, но и Короля-Рыбака из легенды о Граале, которого кормит небесной пищей прилетающий ежедневно голубь. В другом трактате, «Об упадке оракулов», греческий автор упоминает «демонов, слуг и приближенных Крона, которые также лежат вокруг него во сне» — чем не рыцари, заживо погребенные вместе с королем?