Страница 30 из 61
Кено наклоняется вперед на стуле.
— Она тебе нравится?
— Нет.
— Тогда зачем ты почти ее поцеловал? — спрашивает Зана.
Я пожимаю плечами.
— Чтобы что-то доказать. — Они все молчат и смотрят на меня.
— И что ты хотел доказать? — спрашивает Бергер.
— Что я целуюсь лучше, чем ее парень.
Джастин закрывает рукой свой, открытый от удивления, рот. Если это он считает чем-то скандальным, я могу посчитать, скольких девчонок он целовал меньше, чем на одной руке.
— Она ответила на поцелуй? — спрашивает Кармела.
Кено поднимает брови.
— Она мексиканка?
— Мы не поцеловались, мы почти поцеловались, и это не было таким уж большим делом.
— Она тебе нравится, — говорит Зана. И когда я хмыкаю, добавляет: — Ох, я тебя прошу. Люди говорят ''это не было большим делом", когда это большое дело для них.
— Какая разница, Зана? — встревает Джастин. — Он в итоге не поцеловал ее, и у нее есть парень. Нравится она ему или нет, она занята.
— Карлос, тебе следует поработать над собой, прежде, чем ты сможешь быть с кем-то в нормальных отношениях, — говорит Зана, как какой-то эксперт.
Ага, ну и плевать. Мне не нравится Киара. И последнее, что я хочу, это нормальные отношения… и я вообще не уверен, что они существуют.
Я отклоняюсь назад и скрещиваю руки на груди.
— Чтоб вы знали, Миссис Б, я сказал все, что хотел.
Бергер кивает.
— Спасибо, что поделился с нами, Карлос. Мы ценим твое желание показать нам часть своей персональной жизни. Веришь или нет, наша группа стала более сплоченной благодаря тебе.
Я бы показал одним пальцем, что я думаю о ее теории, но, скорее всего, это будет нарушением их дурацких правил.
Я мучаюсь все оставшееся время с группой этих неудачников, и, я могу поклясться, они ведут себя, как будто мы все тут друзья теперь. В конце дня, когда я выхожу из здания, Алекс ждет меня снаружи в машине Бриттани.
Когда мы останавливаемся на светофоре, я вижу пару, идущую впереди нас и держащуюся за руки. Я никогда не видел Тука и Киару держащихся за руки, может один из них боится микробов.
— Бойфренд Киары полный pendejo, — выдаю я. — Эта парочка смотрится просто смешно вместе.
Алекс качает головой.
— Что? — спрашиваю я.
— Не связывайся с ней.
— И не собираюсь.
Он смеется.
— Это именно то, что я сказал Пако, когда он предупреждал меня о Бриттани.
— Давай договоримся кое о чем раз и навсегда. Я не ты. И никогда тобой не буду. И если я говорю, что между мной и Киарой ничего нет, значит так и есть.
— Ладно.
— Кроме того, она по большей части просто меня раздражает.
Алекс отвечает очередным смешком.
Когда мы приезжаем к Уэстфордам, никого нет дома. Машина Киары стоит на подъездной дорожке с открытым пассажирским окном, как обычно.
— Ей надо ее починить, — говорю я Алексу, подходя ближе. Я думаю, мы оба не можем не думать о том, какой была бы эта машина, когда работа над ней будет закончена. — Пассажирская дверь не открывается.
Алекс тянет за ручку, проверяя ее.
— Тебе следует снять ее и посмотреть, если тебе удастся ее исправить.
Я пожимаю плечами.
— Может быть.
— Доделанная или нет, это отличная тачка.
— Я знаю. Я водил ее.
Я засовываю голову в окно и забираюсь внутрь.
— Что, если я скажу тебе, что купил такую же? — спрашивает Алекс.
— Правда? У тебя наконец-то появилась своя машина?
— Ага. Но над ней надо поработать, поэтому она будет стоять в мастерской до тех пор, пока я не смогу починить двигатель.
— Кстати, о двигателях, мне кажется, этот немного тянет, — говорю я ему, открывая бампер машины Киары.
— Ты уверен, что нам позволено это делать? — спрашивает он.
— Ей все равно, — отвечаю я, и затем надеюсь, что это правда.
Пока мы изучаем двигатель и разговариваем о машинах, я решаю поделиться с братом тем, что я откопал.
— Я думаю, что это Делвин, кто подставил меня с наркотой.
Алекс поднимает голову так быстро, что бьется затылком о крышку бампера.
— Делвин? Вес Делвин?
Я киваю.
— Почему Делвин?
Он потирает рукой глаза, как будто не может поверить, как я повяз в этом.
— Он вербует членов банд отовсюду, превращает их в гибридов вне зависимости от того, кому они принадлежат. Как, черт подери, ты позволил этому случиться?
— Я не позволял ничему случаться. Это просто случилось.
Мой брат смотрит мне прямо в глаза.
— Ты врал мне Карлос? Ты что, связывался с Геррерос в Мексике и планировал эту сделку с наркотой заранее? Потому что Делвин не играет в игрушки. Черт, у него даже были связи с Кровавыми Латино в Чикаго.
— Ты думаешь, я этого не знаю?
Я достаю номер, который я нашел в шкафчике Ника и протягиваю его Алексу.
— Я собираюсь ему позвонить.
Он бросает один взгляд на номер и качает головой.
— Не звони.
— Я должен. Мне нужно выяснить, что ему нужно.
Алекс издает короткий смешок.
— Он хочет владеть тобой, Карлос. Геррерос точно сказали ему о тебе.
Я смотрю ему прямо в глаза.
— Я его не боюсь.
Мой брат ушел из Кровавых Латино, и его чуть не убили. Он знает, что это такое, иди против верхушки в банде.
— Не смей ничего делать без меня, Карлос. Мы братья. Я всегда, в любой драке буду стоять с тобой плечом к плечу, не задавая вопросов.
Вот именно этого я и боюсь.
Глава 30
Киара
После школы Тук и я решаем пробежаться до тренировки Тука по Ультимейт Фрисби.
Первые полмили мы разговаривали, но с тех пор бежали в полном молчании. Единственный звук вокруг нас это удары подошв наших кроссовок по асфальту. Жара еще не совсем спала, но сегодня было немного прохладней.
Мне нравится бегать с Туком. Это спорт для одиночек, поэтому то, что у меня есть компания, делает это намного веселей.
— Как тот мексиканец? — спрашивает Тук, его голос отдается эхом от горного склона.
— Не называй его так, — говорю я. — Это расизм.
— Киара, каким образом то, что я называю его мексиканцем, считается расизмом? Он и есть мексиканец.
— Это то, как ты это сказал, а не как ты его назвал.
— Теперь ты звучишь, как твой отец, вся такая чувствительная.
— Что плохого в том, чтобы быть чувствительной? Что, если Карлос назвал бы тебя Парень-Гей?
— Я бы точно не обвинил его в расизме, — отвечает Тук.
— Ответь на вопрос.
Тук хихикает.
— Так он что, называл меня Парень-Гей?
— Нет. Он думает, что мы вместе.
— Поспорю, что он не знает ни одного гомосексуалиста. У этого парня щит из тестостерона высотой в милю.
Я останавливаюсь, когда мы достигаем начала беговой дорожки в парке Каньон.
— Ты так и не ответил на вопрос, — говорю я, пытаясь восстановить дыхание. Я привыкла бегать, но сегодня мое сердце бьется быстрее, и я с чего-то волнуюсь без причины.
Тук поднимает вверх руки.
— Мне все равно, если он назовет меня геем, потому что я гей. Он - мексиканец, так в чем проблема, если я буду звать его мексиканцем?
— Нет проблем, просто мне не по себе от того, как ты сказал Тот Мексиканец.
Тук сужает глаза, и смотрит на меня. Его лицо искривляется, как будто он пытается понять мои мотивы.
— О Боже мой.
— Что?
— Тебе нравится Тот Мексиканец. Мне следовало догадаться. Вот почему ты снова начала заикаться… это из-за него!
Я закатываю глаза и фыркаю.
— Он мне не нравится.
Я начинаю бежать вниз по дорожке, игнорируя теорию Тука.
— Не могу поверить, что он тебе нравится, — говорит Тук припеваючи, тыкая меня пальцем в ребра.
Я бегу быстрее.
— Помедленнее, — я слышу тяжелое дыхание Тука позади меня. — Окей, окей. Я не буду называть его Тот Мексиканец и говорить, что он тебе нравится.
Я сбавляю темп и жду, пока он меня догоняет.