Набоков

С начала 70-х в Монтрё стали появляться бывшие советские писатели, высланные или выжитые из России. Приезжал Виктор Некрасов — беседа не удалась, они были людьми со слишком разным жизненным опытом и душевным складом. Потом Набокова посетил (и понравился ему гораздо больше) Владимир Максимов. Ждали Солженицына. Перелистав «Архипелаг ГУЛАГ», Набоков отметил в дневнике, что с художественной стороны это уровень журналистики, но автор не лишен дарований пламенного оратора и необходимо отдать должное его исторической прозорливости. Солженицын приехал в Монтрё осенью 74-го, но встреча не состоялась из-за чистого недоразумения.

Два набоковских выступления в защиту преследуемых советских диссидентов (к этому его очень склоняли молодые друзья, чета Профферов, американских русистов, в чьем издательстве вышли перепечатки почти всех русских книг Набокова) не произвели серьезного эффекта. Его общественная позиция, только недавно возвещенная «Твердыми мнениями», была слишком откровенно реакционной, и поэтому считалось за благо не воспринимать всерьез любые политические комментарии Набокова и относиться к нему как к чистому художнику. Да как-то и не верилось, что Набоков серьезно обеспокоен судьбами страны, некогда являвшейся его отечеством.

Косвенно обоснованность этих сомнений подтвердил он сам в том же майском телеинтервью 1975 года, когда в ответ на ожидаемый вопрос об изгнании и чувстве потерянности сказал, что потерянным он себя чувствует везде, что это никак не связано «с географической, физической, политической Россией». И, без тени иронии или розыгрыша, подытожил: эмигрантские критики, «так же как и мои школьные учителя в Санкт-Петербурге, были правы, жалуясь на то, что я недостаточно русский».

Тут остается только вспомнить пушкинское, в знаменитом письме Чаадаеву высказанное: «Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал».

Знающие Набокова согласятся, что это не о нем.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Герб рода Набоковых.Мария Фердинандовна Набокова (1842–1926), урожденная баронесса Корф.Дмитрий Николаевич Набоков (1826–1904), министр юстиции при Александре II и Александре III; в его собственности находилось поместье Батово возле Выры.Мария Фердинандовна Набокова со своими детьми. СПб. Около 1880 г.Дмитрий Николаевичи Мария Фердинандовна Набоковы в старости.Иван Васильевич Рукавишников (1841–1901), филантроп, владелец поместий Выра и Рождествено.Ольга Николаевна Рукавишникова, урожденная Козлова (1845–1901).Вид на Адмиралтейскую набережную и дом И. В. Рукавишникова (в центре). Фото нач. XX в.Рождествено. Усадебный дом. Вид с реки Грезны.Елена Ивановна и Владимир Дмитриевич Набоковы. Отец Набокова сделал предложение Елене Рукавишниковой в 1897 году на велосипедной прогулке в окрестностях Выры.Выра, дача Набоковых.Дом Набоковых на Морской улице в Санкт-Петербурге. 1910.Внутренний вид церкви Святого Спиридония при Главном управлении уделов, в которой крестили Набокова.Кованое надоконное украшение на фасаде дома на Морской.Цветной витраж.Парадная лестница.Владимир с матерью. СПб. 1900.Владимир Набоков. Лето 1901.Семилетний Владимир с отцом. 1906. Владимир с матерью и дядей В. И. Рукавишниковым. 1907. Помещение, в котором располагалась набоковская библиотека. Сохранился потолок из резного дуба в стиле Генриха II. Современное фото. Владимир Набоков с книгой о бабочках. 1907.Владимир Набоков в Батово. Лето 1909.Батово. Усадебный дом Набоковых-Корфов. Фасад, обращенный в парк.Валентина (Люся) Шульгина, «Тамара» из книги «Память, говори». 1916.Владимир с братом Сергеем. СПб. 1916.Пятеро детей Набоковых: Владимир, Кирилл (р. 1910), Ольга (р. 1903), Сергей (р. 1900) и Елена (р. 1906). Ялта. Ноябрь 1918.Барон Юрий Рауш фон Траубенберг, двоюродный брат и друг юности Владимира Набокова. 1917.П. Н. Милюков.В. Д. Набоков. Берлин, 1919.В. Д. Набоков в редакции «Руля» незадолго до своей трагической гибели.Общий вид Берлина. С открытки начала XX в.Дом, через который проходит берлинское метро. С открытки начала XX в.Владимир Владимирович Набоков — преподаватель Корнеллского университета. 1947.