США под юбкой

Bronx — Бронкс

Это единственный стоящий на материке округ Нью-Йорка. Вот я, например, еще из пионерских книжек про ужасы американского империализма помню, что Бронкс — это самый опасный район Нью-Йорка. Там живут злые дядьки, только и думающие, как бы ограбить чей-нибудь дом или хотя бы украсть кошелек. Книжки, конечно, пугали советских школьников, но, справедливости ради следует признать — не так уж они и преувеличивали! В 70-е годы прошлого века Бронкс кишмя кишел бандами, наркоманами, мусором и нищими. Бронкс сегодняшний — не очень богатый, но вполне мирный район, почти загородного вида. Сюда ньюйоркцы выбираются по выходным, чтобы сходить в зоопарк, в Ботанический сад или в один из многочисленных парков на севере.

Зоопарк Бронкса (The Bronx Zoo) — один из крупнейших (более 100 гектаров, более 6000 видов фауны), старейших (основан в 1899 году — через год после того, как Бронкс стал частью Нью-Йорка) и наиболее благоустроенных в мире — и для посетителей, и для обитателей.

На северо-западе Бронкса, на холмах — обширный парк Ван Кортленда (Van Courtland Park). Когда-то он принадлежал одному из первых губернаторов Нью-Йорка. Его усадьба постройки середины XVIII века до сих пор стоит на территории парка (ее легко найти, если выйти на станции красной ветки сабвея «242nd Street»). В парке местные жители любят устраивать пикники, играть в мяч и просто гулять с детьми. Там же можно при желании заняться верховой ездой, а детишек покатать на пони.

Неподалеку от парка, в квартале Ривердейл (Riverdale) на улице Mosholu, расположен жилой дом русской миссии при ООН. Здесь живут наши граждане, находящиеся в Нью-Йорке в командировке, а на первых этажах дома расположена русская школа для их детей, где преподают учителя из России. Жильцы прозвали свой дом «белым» — как из-за его цвета, так и в знак того, что стоит этот русский бастион на территории Соединенных Штатов. «Русский Белый дом» находится в очень зеленой, живописной зоне, но окружен высоким забором. Всем, кто не является сотрудником русской миссии при ООН (даже русским гражданам), вход на территорию строго-настрого запрещен. Да и выход в город самих сотрудников ограничен. Конечно, не так жестко, как при СССР, но все же…

Также в Бронксе находится гордость ньюйоркцев — 57-тысячный стадион «Янки» (Yankee Stadium), он принадлежит одной из главных американских бейсбольных команд. Помимо бейсболистов и болельщиков, Yankee Stadium любят звезды «стадионных» масштабов — вроде Мадонны или Rolling Stones.

Brooklyn — Бруклин

Бруклин — самый густонаселенный из пяти муниципальных районов Нью-Йорка. Когда-то он был отдельным городом. В 1855 году Бруклин считался третьим по величине населенным пунктом США. Центром Бруклина считается деловой квартал — Civic Center. Еще тут есть судоверфи и заводы, старые церкви и множество культурных заведений. Лично мне Бруклин чем-то напомнил наши Кутузовский и Ленинский проспекты — до того, как на них выросли современные стеклобетонные конструкции. Красивые зеленые бульвары, невысокие жилые кварталы, дышащие спокойствием и даже некоторой патриархальностью. Как и остальные боро, Бруклин многонационален. Например, Bensonhurst — итальянский район, Borough Park — еврейский, бедные микрорайоны Bedford-Stuyvesant и Brownswill в основном населяют афроамериканцы, а Sunset Park — пуэрториканская вотчина. Среди достопримечательностей боро — старинное кладбище Greenwood cemetery (1840), это одно из старейших сельских кладбищ в стране. К северо-востоку от кладбища — старинный Prospect Park — одна из крупнейших в стране городских лесопарковых зон. Неподалеку находятся Бруклинский ботанический сад, Бруклинский музей и Бруклинская публичная библиотека. Если вы доберетесь до самого юга Бруклина, на берег бухты Lower New York Bay, то попадете на легендарный Coney Island — тот самый, с его воспетым бардами пляжем, деревянными мостками и парком развлечений. Тут же и легендарная Brighton Beach Avenue, в эмигрантской среде известная как просто Брайтон.

Наши в городе

Брайтон-Бич — дождей тут нет!

Собираясь писать о Нью-Йорке, я позвонила своим друзьям, которые живут в NY уже почти 20 лет, как раз в районе Brighton Beach Avenue. Я спросила: «Можно я иногда буду звонить и задавать вам вопросы?» «Можно, — ответили мне, — если ты будешь иногда присылать нам денег!» Вот вам и типичнейший образец брайтонского юмора, хорошенько замешанного на нравах Дерибасовской и Малой Арнаутской. Это настолько по-брайтонски, что может легко служить эпиграфом к рассказу об этом кусочке советского прошлого на территории нью-йоркского Бруклина. За словом тут в карман не лезут, и каждая фраза, услышанная в здешних местах — настоящий перл! «Не делай мне нервы, Софочка!» — кричит пожилой хозяин ресторанчика с кошерной едой. Его жена Софочка тут же у входа продает с лотка мацу. А тут вдруг взяла да ушла болтать с соседкой из цветочного, бросив лоток на произвол судьбы. А «шпилевой» по прозвищу Тюбетейка в местной бильярдной (кстати, только на Брайтоне есть столы для русского бильярда) анекдотически возмущается: «Шо-то я в натуре не понял этой хохмочки, мы играем или где?»

А звонила я, потому что хотела хоть немного узнать местную жизнь изнутри. Ведь одно дело быть на Брайтоне туристом и совсем другое — жить тут долгие годы. На мой взгляд, Брайтон — одно из самых интересных мест в Нью-Йорке. Где вы еще найдете подобный микс Одессы-мамы с Ростовом-папой, с диссидентской Москвой 60-х-70-х годов и с Нью-Йорком 21 века? Да еще вольготно расположившийся на берегу Атлантики и включивший в свое название вальяжное «бич» — пляж?

Это кусочек России в Нью-Йорке, район компактного проживания эмигрантов из бывшего СССР. Причем эту часть Нью-Йорка облюбовали в основном выходцы из Одессы, Кишинева, Тбилиси, Бухары, Алма-Аты и других южных городов, что придает Брайтон-Бич особый колорит. Залихватский и при этом неторопливо-вальяжный — почти курортный. Не даром этот кусочек Бруклина не раз воспет в эмигрантском искусстве — от музыки до кинематографа. Вспомните Шуфутинского, Новикова, Токарева или «На Дерибасовской хорошая погода, на Брайтон Бич опять идут дожди…» С погодой, кстати, на Брайтоне все в порядке. В Нью-Йорке вообще очень приятный климат — за редкими исключениями в виде погодных «взбрыков» типа холодного ветра с океана.

Брайтон — это примерно 15 кварталов вдоль атлантического пляжа, большая часть из которых тянется под мостом с железной дорогой (на этом отрезке нью-йоркский сабвей проходит над землей). Ни на одной манхэттенской авеню не увидишь столько роскошных шуб и бриллиантов, сколько на брайтонском променаде под грохочущей эстакадой метро! На Брайтоне можно купить как свежие российские газеты, так и подшивки 30-летней давности — например, «Правды» или журнала «Наука и жизнь». Тут в русском магазине можно запросто отовариться пельменями, черным хлебом, селедкой и икрой, а в грузинском — настоящим сациви, ткемале и чачей. Кругом разносится аромат свежеиспеченного хлеба. В местных пекарнях и ресторанах готовят по традиционным народным рецептам — многие блюда теперь и на родине-то редко встретишь! Всеми главными деликатесами бывшего СССР можно угоститься в многочисленных брайтонских ресторанах — русских, кавказских, еврейских и среднеазиатских. Кстати, только в них во всем Нью-Йорке можно курить, в остальном общепите города это, как я уже упоминала, строго запрещено.

Брайтон говорит на русском. А вернее — на рунглише. Так лингвисты окрестили эту перченую языковую смесь — русско-английский жаргон с одесским выговором и еврейским акцентом. Брайтонцы (привет Одессе-маме!) очень любят уменьшительные суффиксы. Кажется, что здесь живут сплошные Сонечки, Монечки, Сенечки, Юлики и Шмулики. Здесь издаются местные газеты — на своем и для своих. В брайтонском печатном слове используется тот же уменьшительно-ласкательный рунглиш, вроде: «Люся и Марик поздравляют Жорика и Беаточку с золотой свадьбой».