Дьявол просит правду

И уж не эту ли царскую дотацию Айрапет имел в виду, рекомендуя мне «не жадничать и поводить Бетти по столичным ресторациям»?

«А, может быть, — вдруг доходит до меня, — он имел в виду еще и мой гонорар? А что, это на него похоже! Должна же я внести свою лепту в общее дело!» С этой страшной догадкой я лезу в конверт с надписью «Шэрон Стоун — Манана». В нем лежит ровно такая же сумма — пять тысяч.

Вот жук! Он меня уже прекрасно изучил и понимает: я ни за что не захочу провалить операцию! И ни за что не стану нарушать его указание и скрестись ему в дверь за добавкой к выделенной сумме. А выход напрашивается: Айрапет вон какой благородный, меня не оштрафовал, пожалел… Так неужели я брошу помирать голодной несчастную провинциальную девушку? Конечно же, нет! И мои несчастные пять тысяч, разумеется, полетят в общий котел — на благо ЖП в целом и Айрапета в частности!

«Ну ладно, — мрачно решаю я, — потом сочтемся! В конце концов, пока у меня есть муж Стас, я тоже с голоду не помру. И буду назло Айрапету ходить в одних и тех же старых джинсах, но задание выполню! Я буду считать это некой своей инвестицией в общее ЖП-дело. А там посмотрим, какие у меня будут дивиденды».

С этими героическими соображениями я начинаю прикидывать свои возможности. Вспоминается мультик из детства: «Есть ли у вас план, мистер Фикс?» План должен быть. План — это главное.

Первое, что мне приходится констатировать: ни квартира в Москве, ни даже комната на окраине на выданную Айрапетом «представительскую сумму» снята быть не может! Даже если приплюсовать к ней мой гонорар. В противном случае и Бетти, и мне вместе с ней, придется забыть не только о прокладках, но и о еде.

В вопросе жилья придется переходить сразу к плану Б. И вариантов этого плана у меня не так уж много. А, если честно, вообще один.

Понятно, что мое жилище как пристанище для Бетти рассматриваться не может. Стас и так многое терпит от меня: все мои прыжки и гримасы, судорожно предпринятые в попытках укорениться в ЖП. Все мои поздние приходы, ранние уходы, ночи и выходные в обнимку не с мужем, а с компом. И если я до кучи приведу домой негритянку с Урала, боюсь, Стас не выдержит. И пойдем мы с Бетти бомжевать на пару: квартира, в которой я живу, принадлежит мужу, и он вправе выставить за дверь — и меня, и моих странных гостей. И, увы, поступить именно так — вполне в его характере.

Совсем другое дело — мой брат Рома. Он живет один в большой квартире. Уж на что ему всегда хватало ума, так это не подселять своих многочисленных подружек на свою жилплощадь. К тому же, Ромина квартира — частично и моя, потому что принадлежит нашим родителям. И если бы папа с мамой не уехали в Таиланд, а я бы не ушла жить к мужу, хрена с два наш Ромео барствовал бы один в трех комнатах! Ведь я, например, могла бы не переезжать к Стасу, а привести мужа в свою комнатку. А потом еще и начать нянчить там орущую ночи напролет новорожденную Элизку. И требовать посильной помощи от Ромы — с коляской погулять, за памперсами сбегать, колыбель покачать… И он не мог бы мне отказать: брат все же! Я-то его нянчила как миленькая, когда он родился. А долг платежом красен! А что, ведь многие именно так и делают. Квартирный вопрос давно испортил москвичей, это еще булгаковский Воланд подметил. И совсем не факт, что под аккомпанемент детского плача, с малюткой в руках и памперсами в зубах наш Рома смог бы получить свою золотую медаль в школе и красный диплом в институте!

Так что и мне он кое-чем обязан, вот пусть теперь и помогает!

Да, вот такая я свинья. И горжусь этим. И Роме всегда так и говорю: «Вот такое я говно, дорогой братик, и ты можешь всегда на меня рассчитывать!» Надо отдать ему должное: мой брат — парень с юмором. Он на меня никогда не обижается, только смеется. И лишь изредка вполне добродушно осаждает: «Сестрелла, easy, easy!» («Полегче, полегче!»).

Так что с Романом проблем не будет, я уверена. Гораздо сложнее с Риткой. Она ведь ждет-не дождется, когда Рома, наконец, предложит ей переехать к нему с концами. Но он исправно приглашает ее к себе с ночевкой только на уик-энды. А потом всю неделю делает вид, что страшно занят на работе и в постоянном женском тепле и ужинах по вечерам не нуждается.

И что скажет Рита, узнав, что к ее бойфренду и почти жениху въехала 20-летняя красавица-мулатка, да еще и профессиональная стриптизерша? И что она добавит, узнав, кто эту мулатку Роме подсунул?

А обострять отношения с Ритой в мои планы совсем не входит! Для благополучного укоренения в ЖП она мне нужна живая, здоровая, веселая и адекватно-настроенная.

Но уже через час я чувствую себя героем дня без галстука!

За этот короткий срок мне удается получить принципиальное согласие на прием квартирантки. Причем, не только Ромино, но и Ритино! Мы корпоративно решаем, что на время пребывания Бетти к Роману переедет и Рита: так ей будет спокойнее за жениха, а Роме — за свое хозяйство и нервную систему. Все же посторонний человек в доме — да какой! Да и у Бетти под боком круглосуточно будет женское плечо. А то мало ли чего?

В общем, нашим решением, как говорится, «убиваются все зайцы». Мне вообще такой расклад кажется оптимальным. Все-таки к Ритке с Ромой — а значит, и к их постоялице — я могу заявиться в любой момент и под любым предлогом. И это гораздо лучше, чем одинокая Бетти на съемной квартире. А вдруг с ней что-нибудь случится? Или она решит от меня скрыться? Этого допускать нельзя, ведь за ход всей операции отвечаю я.

Оставшиеся сутки до прибытия Бетти я занимаюсь аутотреннингом, пытаясь приучить себя называть ее Антоникой. Еще по телефону я отмечаю, что имя Бетти девушке неприятно. И верно, в нем есть что-то от собачьей клички. Так могли бы звать, например, болонку Понаровской или ее той-терьера.

Героем дня я перестаю себя чувствовать, как только Бетти звонит мне на мобильник. Из вагона поезда. Я как раз еду на своей машине ее встречать. На нашу первую встречу ни водителя Юру, ни фотографа Мишеля решено не брать. Мы с Бетти должны сперва познакомиться, поболтать о своем, о девичьем, и начать друг другу доверять.

Однако уже первый ход уральской мулатки путает мне все карты. Сначала Антоника сообщает, что воспользовалась сотовым телефоном своего соседа по купе, так как своего у нее нет. Затем докладывает, что поезд «Челябинск-Москва» уже приближается к столице, но мне на вокзал приезжать не следует. Дело в том, что в поезде она (случайно!) встретила свою подругу, когда-то давно они вместе выступали в одном шоу. И — надо же какое совпадение! — подруга живет в Москве. Вот к ней-то, пользуясь ее любезным приглашением, Антоника и отправится. А отвезет их на квартиру подружкин бойфренд. Он уже ждет на платформе. А мне она позвонит вечером, как только устроится.

Честно говоря, очень многое в рассказе Антоники мне кажется странным. Если, предположим, она так удачно встретила старую знакомую, то почему звонит с сотового соседа по купе? Неужели у подружки-москвички нет мобильника? И вообще — есть ли на самом деле эта подружка? Уж не задурил ли по дороге нашей провинциальной красавице голову какой-нибудь искатель приключений? Поезд «Челябинск-Москва» находится в пути две ночи. И мало ли что за эти ночи могло произойти?

До самого вечера я терзаюсь самыми ужасными подозрениями. Успокаиваюсь только тогда, когда, наконец, звонит Антоника. Я сразу же приглашаю ее поужинать в ресторане. Она с радостью соглашается, но предупреждает, что придет со своей подругой. А то, мол, и так к ней вселилась, а еще и объедать — неудобно. Да и в холодильнике у подружки все равно последняя мышь с голодухи повесилась.

Ура, значит, подруга все же существует! И пусть холодильник ее пуст. И пусть она такая же неприкаянная, как и Бетти — но хоть какая-то! Главное: она не сосед по купе и вообще — не мужик! И у нее правда есть хата в Москве! Yes! Мне опять повезло! А я все-таки параноик — видимо, в свою маму. Ее тоже периодически глючит на ровном месте.

Мы ужинаем в баре гостиницы «Космос», что напротив ВВЦ. По мне, еды тут никакой, одно название. Я вообще-то планировала «ужинать» и увеселять гостью в каком-нибудь более современном и аппетитном месте. Но по пути в центр с Ярославского шоссе, где оказалась квартира подружки, Антоника видит в окно огни «Космоса» и кричит: